Конка была введена в Британии в качестве эксперимента американцем Джорджем Фрэнсисом Трэйном. Он устроил конно-железнодорожный маршрут в Биркенхеде близ Ливерпуля в 1860 году. В 1861 он начал обслуживать в Лондоне короткие маршруты в районах Байсуотер, Виктория и Кеннингтон. Каждый вагон был запряжен парой лошадей и мог вместить 20 сидевших пассажиров и 12 стоявших и державшихся за специальные петли. Протяженность трех первых маршрутов была менее 6 миль (около 9 км). Эксперимент был прекращен властями меньше чем через полгода — как из-за небольшого спроса на новый вид транспорта, так и из-за претензий со стороны кэбменов, видевших в конке опасного конкурента, а также влиятельных и респектабельных жителей улиц, вдоль которых проходили маршруты. Жители жаловались на производимый стальными колесами о стальные рельсы грохот, а другие участники движения — на выступавшие над поверхностью дороги рельсы.
Несмотря на первоначальные трудности, принцип конки имел много преимуществ. Металлические колеса, катившиеся по гладким рельсам, имели меньшее сопротивление качения; следовательно, упряжка из двух лошадей могла тянуть по рельсам повозку значительно большей массы (вагон конки вмещал 40–50 человек, т. е. вдвое больше, чем омнибус). Это делало эксплуатацию конки значительно дешевле и повышало ее привлекательность в глазах рабочего класса. Конечно, устройство конки требовало больших первоначальных вложений на прокладку рельс, да и возможность изменения маршрутов значительно сокращалась, однако это был большой шаг вперед.
В 1869 году парламент разрешил построить в Лондоне три конно-железных дороги — но за пределами центрального района. Начался новый этап в развитии конно-железных дорог в Лондоне. 2 мая 1870 компанией «Северные Столичные конные железные дороги» была открыта линия между Брикстоном и Кеннингтоном, а неделю спустя вторая линия между Уайтчеплом и Боу в Восточном Лондоне. Третья, между Блэкхитом и Нью-Кроссом, начала действовать в декабре. Вскоре эта компания имела уже 24 маршрута, которые сетью покрывали весь Лондон.
Первоначально омнибусные компании противились появлению конкурентного вида транспорта, да и многие приходские советы возражали против прокладки рельсов на их территории. Однако использование рельсов, уложенных вровень с дорожной поверхностью, не мешало другим участникам движения и со временем погасило сопротивление гражданских приходов. Только центральные районы Лондона так и не позволили конке проложить по их территории свои рельсы, поэтому до самого своего конца конно-железные дороги были более всего транспортом, связывавшим Лондон с предместьями.
Движение начиналось большей частью около 8 утра или немногим ранее (а те, кому нужно было ехать раньше, либо шли пешком, либо брали кэб) и продолжалось до полуночи, причем вагоны конно-железной дороги ходили с интервалом в 4–10 минут. Поначалу тарифная система на конках строилась либо на единой плате за проезд, либо маршрут делился на зоны с определенной стоимостью проезда между ними. Оплата собиралась в каждой зоне, а пассажирам давался билет, отрываемый от рулончика. В 1877–78 гг., как раз когда Шерлок Холмс перебрался на жительство в Лондон, на конках была введена система, уже описанная для омнибусов. Кондукторы были снабжены ручными компостерами американского образца, похожими на современные дыроколы, но с цилиндрической камерой для сбора контрольных «конфетти». Во второй половине 1880-х на конках стали использовать «нагрудные компостеры» компании «Белл Панч», позднее появившиеся и на омнибусах. Использование новой билетной системы позволяло внедрить перекрывающиеся тарифные зоны, и пассажир оплачивал всю стоимость проезда за один раз. При входе кондуктор выдавал билет, цвет которого обозначал стоимость поездки: голубой — 4 пенса, красный — 3 пенса, белый — 2 пенса и желтый — 1 пенни. Стоимость проезда зависела от расстояния: во времена Холмса 1–2 пенса за часть пути и 3–4 пенса за весь маршрут. За провоз детей тоже надо было платить (если только это не были грудные дети, которых матери еще носили на руках). По воскресеньям и в банковские праздники (т. е. официальные общие выходные, во время которых не работали также и банковские служащие) вагоны начинали ходить на час позже; кроме того, отменялись дешевые билеты стоимостью в 1 пенни и пересадочные билеты.
Каждый маршрут, как и для омнибусов, имел свой цвет, по которому определялось его направление. Это было тем более важно, что среди пассажиров конок было значительно больше безграмотных, чем среди пассажиров омнибусов.
Один из жителей предместий на востоке Лондона вспоминал о своих детских впечатлениях: «Вагоны конки отправлялись из Стратфорда и шли в Олдгейт. Было что-то удобное и уютное в этих старых „джаггермотах“; они были неспешными, и если вы торопились, то просто сходили и шли пешком. Кучер сидел на стуле, закутанный в клеенку или плед в зависимости от стоявшей погоды. Свисток у него во рту постоянно использовался, так как лошади и телеги находили более легким следовать по „линиям“. Когда какая-нибудь телега ломалась, это, естественно, вызывало столпотворение. Вагон конки приходилось снимать с рельсов и обвозить вокруг места аварии; изредка колеса конки, бывшие очень маленькими, сами выезжали на булыжник. Обычно тогда лошади, кучер, кондуктор и два десятка бездельников толкали и пихали вагон и при этом сквернословили; это было частью жизни, и так было принято; никто не просил о награде или оплате, но часто добровольцам негласно раздавалось по одному-два глотка спиртного».
В начале своего существования конно-железнодорожные компании нанимали лошадей у своих омнибусных конкурентов. Так, «Северные столичные конные железные дороги» до середины 1878 г. платили «Лондонской главной омнибусной компании» по 6,75 пенса за каждую милю, проделанную лошадью. Каждый вагон конки в день проходил около 70 миль и требовал прикрепления к нему 11 лошадей — одной запасной и пяти пар в работе; каждая пара проходила 14–15 миль в течение 3,5–4 часов. Контракт оговаривал, что каждая пара в день должна была пройти по крайней мере 14, но не более 16 миль. «Лондонские конные железные дороги» также снабжались лошадьми от «Лондонской главной омнибусной компании» до середины 1873 г., но к 1890 г. три главных конно-железнодорожных компании уже имели почти 8000 собственных лошадей.
Содержание такого количества лошадей было очень трудоемким и накладным. К стоимости ухода за лошадьми добавлялась и такая проблема, как большое количество конского навоза, который в сыром британском климате делал дорогу скользкой и небезопасной (не говоря уже о таких переносчиках болезней, как мухи). Поэтому в конце XIX в. начались интенсивные поиски более дешевой и эффективной альтернативы.
Среди таких альтернатив была и электрическая тяга. Надо сказать, что Лондон не был пионером в развитии электрических трамваев: первоначально они появились в Германии и Америке. Власти британской столицы и столичные компании были весьма консервативны в этом отношении, так что только 4 апреля 1901 года компанией «Лондонские объединенные трамваи» был пущен первый трамвай на участке от Шипардс-Буш до Кью, и к июлю весь маршрут начал полноценное обслуживание пассажиров. Эти ранние лондонские трамваи шли по рельсам, установленным в дорожном полотне, снимая ток с подвешенных над ними электрических проводов.
Листовка с призывом к налогоплательщикам подписывать петицию против проведения конно-железных дорог. 1880
Затем была внедрена система, при которой контакты монтировались между рельсами на расстоянии двух ярдов (ок. 180 см) друг от друга, и трамвай на каждом контакте получал достаточный ток для того, чтобы доехать до следующего контакта. Однако железные подковы лошадей тоже срабатывали как токосъемники, и, по словам того же мемуариста, «часто можно было видеть великолепных больших лошадей, исполнявших нечто вроде танго», так что от этой системы пришлось отказаться.
15 мая 1903 года была открыта линия от Блэкфрайрз и Вестминстера до Тутинга в южном Лондоне, на которой впервые применили для трамваев систему снабжения энергией через токопроводящий рельс, шедший в специальном канале ниже поверхности земли. Узкая щель вдоль канала не позволяла попасть на рельс лошадиному копыту или человеческой ноге, но пропускала токоприемник. Владельцем новой линии был Совет Лондонского графства, который предпочел более дорогую систему неприглядным гроздьям проводов над улицами. Этот Совет, являвшийся по существу лондонским муниципалитетом, начал прибирать к рукам контроль над конно-железными дорогами с 1896 года и к 1899 владел всеми основными линиями в южном Лондоне. Он начал обширную программу электрификации старых маршрутов, первым примером которой и была новая линия. К 1910 году Совет графства электрифицировал 120 миль конно-железнодорожных путей, сделавшись крупнейшим владельцем трамваев в стране. Он связал маршрутами север и юг Темзы, проложив в 1906 году трамвайные рельсы через Вестминстерский мост. В том же 1906 году вошел в строй одноэтажный трамвай, ходивший по туннелю от Холборна под Кингсуэем до Олдвича. Этот трамвай был пущен 24 февраля, затем линия была продлена до набережной Виктории, где она соединилась с южно-лондонскими маршрутами через линии Вестминстерского и еще двух мостов. Между 1900 и 1914 годами Совет создал большую единую трамвайную систему в Лондоне и окрестностях. И хотя трамваи все еще не допускались в Сити и Уэст-Энд, но принадлежавшие Совету линии достигали границ обоих. Таким образом, почти весь Лондон и его предместья к началу Первой мировой были охвачены сетью трамвайных маршрутов.
