В этот раз меня никто навещать не стал, поэтому я выспалась, хотя всю ночь мне снилось продолжение дороги: я ехала неизвестно куда и никак не могла доехать. Проснулась я от запаха готовящейся еды. Оказалось, Рауль не только уже встал, но и самостоятельно справился с приготовлением завтрака. Хотя очень может быть, что ему помогал Бернар, который к этому времени меня уже покинул и крутился вокруг хозяина. Или вокруг котла с кашей: обычную еду фамильяр тоже уважал, и она шла ему на пользу.
Выехали мы сразу после завтрака. Часа через два местность начала разительно меняться: вместо высоких ровных деревьев пошли скрюченные, покрытые лишайниками и со множеством сухих острых ветвей, которые так и норовили в меня воткнуться. Почва же, напротив, неприятно хлюпала при каждом шаге фурусов.
— Это уже проклятое место пошло? — Я придержала своего фуруса и обвела рукой это безобразие. — Не пора ли ставить защиту?
— Пока отголоски, — ответил Рауль. — Защиту чуть позже поставлю, иначе она может свалиться, когда мы будем ещё внутри. Пока некритично.
Защиту он поставил, когда вокруг не осталось ничего живого, зато впереди обнаружилась гора каменных блоков. Мы почти приехали на место: каких-то полчаса — и мы стояли у останков замка древнего императора, по приказу которого в этот мир проникла зараза. Блоки были огромными: даже если ворочать их магией, мы за год не справимся. Мы спешились, и я повернулась к Раулю, но он уже прикрыл глаза и вовсю сканировал, поэтому оставалось только ждать.
— Есть полость, — наконец устало сказал он скорее Бернару, чем мне, — но очень глубоко, с трудом достал. Размер примерно с небольшую комнату.
— Оно, — уверенно подтвердил фамильяр, опять свесивший хвост с плеча Рауля на манер аксельбанта. — Портал нужно рассчитывать сразу с обратным, потому что как дырка схлопнется, обвалится и эта пустотка. Вес-то давит ого-го какой.
— Можно здесь маяк оставить, тогда обратный рассчитывать не надо, только туда. Фонит сильно.
— Поэтому не задерживаемся, работаем.
Командирские ноты Бернару не давались — слишком тонким был его голос. Но Рауль достал портальный артефакт и принялся настраивать, перепроверили они несколько раз, после чего Рауль спросил:
— Катарина, вы готовы?
— А что будет, если вы рассчитали неправильно и на той стороне окажется не пустота, а камень? — опасливо уточнила я.
— Портал не сработает, здесь защита стоит.
— Тогда готова.
Рауль кивнул и активировал артефакт, после чего перед нами появилась мутная плёнка портала. Лезть одной было страшно, поэтому я взяла Рауля за руку и шагнула внутрь вместе с ним.
— Просто прекрасно, Эстефания, я была уверена, что ты появишься именно тут, — раздался насмешливый голос графини Хаго, прямо перед которой мы вышли. — Удачная возможность решить разом свои проблемы и помочь милой теофренийской принцессе.
Глава 27
Графиня Хаго выглядела прекрасно. Создавалось впечатление, что сюда она перенеслась прямо с королевского приёма. Дорогое платье лежало аккуратными складками. Волосы были уложены в сложную причёску. Украшения подобраны так, чтобы и друг с другом сочетались, и толк, как от артефактов, от них был. Она была идеальна, даже несмотря на то, что обстановка этому не способствовала: залежи пыли над обломками камней здесь были вековые, да и кроме пыли мусора хватало. Один портал чего стоил: выглядел он как грязная яма в земле, вода из которого, затхлая и вонючая, даже процеженная и вскипячённая, на пользу бы никому не пошла. При этом портал вписывался в обстановку всеобщей локальной катастрофы идеально. Донья же выглядела так, словно умелый фотошопер вырезал её из одной картинки и вставил в другую. Она не подходила к этому месту, казалась совершенно лишней. Этакая хрупкая дама, место которой — в будуаре на изящной софе с чашечкой костяного фарфора в руке.
— Донья, вы меня удивляете, — сказал Рауль. — Никогда не думал, что для вас так важна помощь какой-то несиятельной, пусть она даже и теофренийская принцесса.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он явно к чему-то готовился, потому что задвинул меня за спину, а на его пальцах зажглось заклинание, готовое слететь в любое мгновение. Я оглянулась. Портал за нами схлопнулся, а нового рассчитать и уйти нам никто не даст. Бернар приник к ноге Рауля, почти с ней слившись. Наше тайное оружие. Мелкое, но полезное.
— Тех, кто мне служит, я всегда вознаграждаю, — усмехнулась она. — Даже если они теофренийские принцессы.
— Опутали Марселу флёром, — высунулась я. Но ненамного высунулась. Так чтобы видеть родственницу, но не попасть под её любящий удар. — Иначе она ни за что бы не стала вашим информатором.
Она рассмеялась.
— Ошибаешься, Фани, — с превосходством сказала она. — Марсела клятву верности дала Теодоро ещё в Муриции. Она собиралась править вместе с ним объединённым королевством. Теофрения должна была влиться в Мурицию.
— Но этого не случилось.
— Это просто отложилось. На то время, что Теодоро был бы женат на тебе, чтобы не допустить откола герцогства. Так что флёр флёром, но она борется за своё: за власть и за мужчину.
Я обратила внимание на то, что она нас не боялась. Хотя казалось бы: она одна против двух магов. Даже если меня считать за половинку такового, всё равно получается, что она против Рауля, который вовсе не слаб. Его точного уровня я не знала, но знала ли Марсела? Мне показалось, что между братом и сестрой, к несчастью, были доверительные отношения. Теперь уже точно — «были».
— Предательство разрушает жизнь, — заметила я. — Не думаю, что Марсела будет счастлива с Теодоро.
— Зато предательство хорошо оплачивается, — нежно улыбнулась мне тётя. — Фани, если ты немедленно присоединишься ко мне, я обещаю тебя сейчас не убивать.
— Ага, отложите на два года.
— Два года лучше, чем ничего, — насмешливо сказала она. — Для твоего спутника нет разницы, на чьей стороне ты будешь. При любом раскладе он труп.
— Вы так уверены в себе, донья? — спросил Рауль.
— Мальчик, я настолько больше знаю и умею, чем ты, что исход предрешён, — эти слова выглядели не похвальбой, а всего лишь констатацией факта. — И если мы сейчас с тобой разговариваем, то лишь потому, что я не хочу повредить Эстефанию. Она мне нужна целой. В отличие от тебя. С тобой я церемониться не стану.
То, как она говорила обо мне, звучало зловеще. Словно я, как личность, не волновала её вовсе, только моя оболочка, которую планируется принести в жертву. Как там говорил Бернар? «При ритуале забирается жизнь одного разумного и способность Сиятельности у Сиятельного». Жизнь у Рауля и Сиятельность у меня? Ну так и чёрт с ней, с Сиятельностью. Всё равно она мне не нужна.
— А если я соглашусь пойти с вами, тётя, отпустите ли вы моего спутника?
— Катарина… — предупреждающе бросил Рауль, не оборачиваясь. — Она никого не отпустит.
— Разумеется, нет, — насмешливо протянула тётя. — Он узнал то, чего знать не должен. Поэтому он умрёт в любом случае. Но если ты будешь хорошей девочкой, я сделаю это быстро и безболезненно.
— Врёт, — пискнул Бернар.
Еле слышно пискнул, но этого хватило, чтобы донья Хаго его услышала и заметила, нехорошо прищурившись:
— Как нехорошо. Кто-то здесь забыл о своём предназначении.
Эх, наше тайное оружие невовремя стало явным.
— И этот кто-то — не я, — заметил Бернар.
— Ты умрёшь тоже, — пренебрежительно бросила донья. — Фани, о том, что ты будешь здесь, Теодоро я в известность не ставила, чтобы развязать руки в отношении тебя, поэтому не думай, что меня остановит данное ему слово. В последний раз спрашиваю, ты со мной?
— Нет.
— Твой выбор.
Она снисходительно кивнула и ударила резко, без предупреждения и подготовки. Рауль успел бросить защиту в последний момент, и по прогнувшейся полупрозрачной сфере расплылась грязная чёрная клякса.
— Парализующее, — пискнул Бернар.
От него шла еле заметная мерцающая ниточка к Раулю. Что это означало, я понятия не имела. Возможно, в критической ситуации фамильяр может подпитывать хозяина? А сейчас ситуация критичней некуда: нас всех собираются убивать — двоих сразу, а меня на сладкое, со всеми удобствами. Возможно даже не здесь.
