— Спасибо вам. Можете взять здесь все, что хотели. Спасибо тебе, тифлинг. Ты и в самом деле ловка и грациозна, и прекрасно владеешь своим ремеслом. И ты способна на благородные поступки.
Нишка зарделась и стала смущенно ковырять землю носком сапога.
— А в тебе, — она посмотрела на Кару, — скрыта огромная сила, девочка. Не слушай тех, кто заставляет тебя контролировать ее, ты все равно этого не сможешь. В этом мы с тобой похожи. Лишь направляй ее в то русло, которое стоит того. Слушайся своего сердца, потому что источник твоей великой силы — в нем. Но, — Толапсикс посмотрела Каре в глаза, — когда однажды один надоедливый умник даст тебе один действительно мудрый совет — не пропусти его.
Кара вспыхнула и хотела что-то сказать, но дракониха лишь кивнула ей, прикрыв глаза. Сэнд, который во время этого разговора смотрел прямо перед собой немигающим взглядом, поднял глаза на Кару и понял, что теперь его спокойной жизни точно пришел конец.
Тут Эйлин не выдержала и задала вопрос, который так и вертелся у нее на языке.
— Толапсикс, а это правда, что вы можете принимать человеческое обличье и влюблять в себя людей?
— О, да, — довольно пророкотала Толапсикс. Она искоса посмотрела на Касавира и, наклонившись к ней, тихо добавила: — Уверена, твой красавчик не устоял бы передо мной.
Увидев, как Эйлин насупилась, дракониха махнула лапой и успокоила ее.
— Больше я этим не занимаюсь. Во-первых, скоро родится мой малютка. И потом, — она мечтательно вздохнула, — никак не могу забыть одного парня из вашего племени. Совсем недавно это было, лет семь-восемь назад. Он был следопытом. Занятный такой парнишечка, вихрастенький, глаза желтые, бесстыдные. И характер по мне. Был бы драконом — вышла бы за него замуж.
Толапсикс хотела еще что-то сказать, но тут она прислушалась и метнулась к яйцу.
— Скоро начнется, я чувствую! — воскликнула она. — Сейчас, малыш, мама тут приберется и займется тобой.
— А как же твой дом? — спросила Эйлин.
Толапсикс махнула лапой.
— Мне всегда это плато больше нравилось. Я там кой-какие вещички оставила — можете забрать их себе. Да не смотрите вы на меня такими глазами. Считайте, что я начинаю новую жизнь с нуля, — дракониха хохотнула, — во всяком случае, нам с малюткой теперь будет чем заняться в ближайшие пять тысяч лет.
И она спешно стала уничтожать все следы пребывания огненных великанов в ее новом доме.
— Прощай, Толапсикс! — крикнула Эйлин, когда друзья покидали плато с Поясом Айронфиста.
Озабоченная хлопотами дракониха лишь махнула им хвостом.
Триумф Келгара
— Ты спокоен, ты совершенно спокоен, — вещал Сэнд загробным голосом, водя руками над головой трясущегося Келгара.
Кто бы мог подумать, что весельчак и забияка Келгар впадет в ступор и не сможет сделать ни шагу. Эйлин взирала на странные манипуляции Сэнда, скрестив руки на груди и недоверчиво качая головой.
— Сэнд, брось заниматься ерундой. Гробнар уже заснул от твоего гипноза. А Келгару все нипочем.
— Да, Келгар — тяжелый случай, — задумчиво произнес Сэнд. — У меня с собой случайно есть синий порошок. На Бишопа он всегда действует успокаивающе.
— Вот пусть Бишоп твои порошки и глотает, ему полезней будет!
Эйлин отпихнула Сэнда и, наклонившись к Келгару, заглянула ему в глаза.
— Келгар, мы убили на это дело целый день. А теперь ты боишься подойти и взять молоток. Как это понимать?
— Тебе легко говорить, — срывающимся голосом промямлил Келгар, — а мне позор на всю жизнь, если это окажется байками Кулмара.
Она разозлилась.
— Если тебе больше нравится идея остаться в памяти потомков отщепенцем, который сбежал, устроив мордобой на свадьбе — пожалуйста! Так своему будущему сыну и скажешь.
Эйлин демонстративно отвернулась от Келгара.
— А ты думаешь, у меня родится сын? — Робко спросил дворф.
— А кто же еще? — Бросила Эйлин через плечо. — О девочке даже не думай, не дай бог.
«Я и сына-то с трудом представляю», — мысленно добавила она.
Келгар тяжело вздохнул и поправил на себе пояс и перчатки. Эйлин повернулась, положила руку ему на плечо и торжественно произнесла:
— Я верю в тебя. Мы все верим. Сделай это ради нас, ради Айронфистов, и главное — ради своей семьи. Представь, как из поколения в поколение вы будете передавать эту историю, приукрашивая ее и дополняя деталями. К тому времени, как у твоего младшего сына появятся внуки, им будут уже рассказывать, что никакого Пояса Айронфиста на тебе не было, а ты поднял стопудовый молот безо всякого пояса. Нравится?
Келгар оживился.
— Еще как!
— Так иди и сделай это! Смотри, сколько народу пришло поглазеть, как ты Керосу нос утрешь.
Действительно, в музее клана был необычный наплыв посетителей. Появление Келгара вызвало оживление. Послышались перешептывание и женское хихиканье. Сконфуженный Келгар хотел было дать деру, но товарищи преградили ему путь, а Эйлин ободряюще кивнула. Келгару ничего не оставалось, как пойти по узкому проходу к постаменту, глядя прямо перед собой и повторяя про себя слова Эйлин о своем будущем сыне и стопудовом молоте. Подойдя к молоту, он зажмурил глаза и протянул руку. В наступившей гробовой тишине он открыл глаза и обнаружил, что Молот Айронфиста у него в руках, и практически ничего не весит. Первыми захлопали и закричали «ура!» его друзья, за ними, очнувшись от потрясения, его сородичи. Один Керос, большой, по дворфийским меркам, рыжеволосый мужчина, ничем не выдавал своих эмоций.
— Ага, видали! — заорал Келгар, подняв молот высоко, чтобы все могли убедиться в его победе.
Не успел он осознать всю важность случившегося, как дворфы дружно бухнулись перед ним на колени. Тут он понял, что это для него значит. Во-первых, прощай жизнь в Крепости с круглосуточно халявным элем и знатной едой. Во-вторых, прощай Эйлин. А без него этой малявке никак не обойтись — в этом Келгар был свято уверен. В-третьих, прощай теплая компания, в которой так приятно не только повоевать, но еще и выпить, закусить, поржать над хорошей шуткой, поорать, поругаться и надавать тумаков. В общем, это друзья до гроба. И, самое главное — Айша. Эльфийская крававица, которую он встретил, благодаря Эйлин. Он оценила его силу, мужественность и экзотическую красоту, и собиралась подарить ему сына. Как король клана, он вряд ли сможет на ней жениться. Да и не место ей под землей. «Нет, ребята, так не пойдет!»
— Стоп, стоп, стоп! Никаких королей.
Келгар положил молот на плечо и подошел к Керосу.
— Прости меня за драку на твоей свадьбе. Обещаю, что обязательно приглашу тебя на свою. Я, конечно, герой из героев, но ты здесь главный. А мне достаточно будет того, что вы согласитесь пойти с нами и надрать задницу этому Королю Теней.
Келгар протянул Керосу руку и тот, подумав, спросил:
— А на свадьбу точно пригласишь?
Келгар расплылся в улыбке.
— Не сомневайся. Как война закончится — женюсь.
— Ну, держись, я тебе устрою!
И Керос крепко пожал Келгару руку.
— Похоже, нас ждет большая драка, ребята! — Взревел Керос, обращаясь к соплеменникам.
Глава 2. Деревья говорят
Новости из Топей
— Голова! Кас, сделай же что-нибудь, — умоляла спросонья Эйлин, лежа на кровати и глядя в потолок из-под полуприкрытых век.
«Чертовы дворфы! Одна надежда — что они воюют так же, как и пьют. Иначе все бессмысленно, все напрасно, все тлен, боль… боль…». Угораздило же ее, капитана крепости, да еще леди, ввязаться в эти идиотские соревнования «Крепость-на-Перекрестке против Клана Айронфист». Во-первых, пить на спор с Айронфистами — все равно, что доказывать Нишке, что земля круглая. Перспектива нулевая, лишь здоровье потратишь. Во-вторых, главным призом было право поносить Молот Айронфиста. Естественно, в комплекте с поясом и перчатками. И конечно, Келгар, который выступал за Крепость, не мог смириться с проигрышем и заставил-таки их дожать до победы.
О том, чем это все закончилось, будут слагать легенды почище, чем о войне с Королем Теней. Король Теней, пожалуй, повеселился бы, увидев, как Бишоп с Нивалем, забравшись на башню Девятки, сидят в обнимку и распевают похабные песенки, а Грейсон пытается добраться до них прямо по стене, и его ругань слышно в соседней деревне. Но его веселью пришел бы конец, посмотри он, что Кара сделала с мельницей, когда они с Сэндом и Гробнаром ходили в деревню, нарвать огурчиков на закуску. К счастью, мельница была очень старой, и Орлен собирался ее перестраивать. Так что, с его стороны претензий не будет. Сюрпризом будет лишь то, что ни одной дощечки не уцелело, а мельничный жернов оказался расколот надвое. На одной его половинке было каллиграфическим почерком Сэнда выжжено «Кара», а на другой — размашистым Кариным — «Сэнд». Гробнар из этого героического похода так и не вернулся.
