Правда, через пару минут его всерьез обеспокоило, что и никто из нападавших не обратил на него особого внимания. Или они ожидали встретить на противоположной стороне кого-то, одетого в точности как он? А если так, то почему?
Ши решил сам без лишнего промедления урегулировать для себя этот вопрос.
— Вперед, за Игоря Северского! — заорал он. Несколько ратников вокруг него подхватили этот клич. Другие тут же распознали в нем противника и бросились в атаку.
Две группы сшиблись. Ши словно во сне увидел, как увертывается от замаха топора, подныривая под него. Тот, что с топором, моментально сообразил, что дистанция более выгодна для сабли Ши, и выхватил кинжал. Ши сделал неуклюжий, но эффективный выпад вперед, поймав врага наконечником сабли аккурат под подбородок. Рана ошеломила того и вывела из борьбы, хотя Ши сомневался, что она оказалась смертельной.
Ши рубил и колол, неистово перекатываясь взад-вперед и вправо-влево. Обе противоборствующие шеренги уже настолько перемешались, что было совершенно невозможно отличить своих от врагов даже на земле. Все одинаково яростно орали: «За Игоря Северского!» — или какие-то иные боевые кличи; Ши пришло в голову, что он еще больше усилил всеобщую неразбериху.
Не заработав ни царапины, он выдержал серию скоротечных стычек, нанеся повреждения нескольким противникам, хотя никого не уложил, если не считать того, первого. Сабля — далеко не лучший инструмент, чтоб рубить доспехи, но у него было серьезное преимущество перед теми, кто пребывал в уверенности, будто подобным клинком можно только рубить, а не колоть.
Для поддержания богатырской репутации происходившее было только кстати, но что-то тут было не так. Определенно пахло магией!
Неужели кто-то наложил маскировочные чары на ворота и двор? И удастся ли снять их за пару секунд — самый длинный интервал, который пока что выпадал ему между одним противником и другим? Попробуй-ка сочинить даже простенькое заклинание в эдакой круговерти! Такого наколдуешь, что за всю жизнь не расхлебать!
Рядом возник еще один человек. Ши показалось, что под шлемом мелькнуло лицо Михаила Сергеевича, но тот уже вовсю бился сразу с двумя ратниками, очень похожими на недавних спарринг-партнеров Ши на тренировочном дворе.
— Колдун! Твои это проделки!
И голос тоже Михаила… Но рубящий замах меча, который он устремил на Ши, назначался явно не другу.
Ши парировал, клинки сошлись рукоять к рукояти, и только тогда психолог выскользнул из клинча и увеличил дистанцию. В запасе у него было много чего: больший предел досягаемости, острый кончик сабли и множество всяких фехтовальных трюков — все что угодно, за исключением желания убивать одного из военачальников Игоря!
Еще дважды от клинков полетели искры, прежде чем на лице Михаила промелькнуло понимание. Он отскочил назад; Ши его не преследовал. Оба опустили клинки и замерли, уставясь друг на друга и тяжело дыша.
— Что происходит? Кто с кем бьется? — пропыхтел Ши, отступая назад и спотыкаясь о распластанное на земле бездыханное тело.
— Наши люди сошли с ума! Они бьются между собой! — Судя по оцепенелости, с которой это было сказано, у Михаила Сергеевича не было времени как следует все обдумать.
Смутное подозрение, зародившееся где-то в животе у Ши, внезапно прорвалось в мозг.
— Прикройте меня! — приказал он россу. — Я могу это остановить!
Убрать саблю в ножны он не осмелился, но позволил себе немного отвлечься от окружающей обстановки. Взмахнув клинком, он продекламировал:
О чудо-озаренье, сойди скорей на нас!Позволь увидеть правду, сокрытую от нас!Скажи, кто друг, кто недруг, и кто напал на нас!Чары сорви!
Ши не отметил никаких изменений ни в тускнеющем солнце, ни в облаках, хотя ему показалось, что вокруг стало немного светлей. Потому он стал замечать небольшие различия в облике и доспехах павших. Когда он перевел дух и огляделся, то увидел, что живые изменились тоже. У некоторых на щитах по-прежнему красовалась эмблема Игоря, а у других щиты были прикрыты тряпками.
Вид у Михаила Сергеевича стал несколько менее враждебным. Прежде чем он успел хоть что-нибудь сказать, какой-то шум на верху крепостного вала заставил обоих поднять глаза. Ефросинья Ярославна и мальчуган лет двенадцати с кинжалами в руках, торжествующе ухмыляясь, показывали на зажатого между двумя вооруженными стражниками пленника.
Михаил Сергеевич тоже улыбнулся — или, по крайней мере, очень похоже шевельнул губами. Кругом, куда ни глянь, пришлые ратники поспешно отступали к наружным воротам.
Дверь в стене между двумя дворами с треском распахнулась. Через нее ворвался Игорь во главе запятнанных кровью людей, которые двигались слишком быстро, чтобы их можно было сосчитать. На князе по-прежнему были походные одежды, но в руке он держал меч, а на голову успел нахлобучить шлем, который был ему на пару размеров велик. Все это обмундирование было в крови.
Пришельцы в ужасе заметались кто куда, и князь без помех прорвался к воротам. В мгновение ока последний путь к отступлению был перекрыт, и через секунду чужаки побросали оружие и опустили щиты.
Игорь обвел взглядом крепостной вал.
— Слава Богу! — воскликнул он. На лице его, словно трещина, возникла первая улыбка. Но она тут же исчезла, как только он признал пленника.
— Тащите его вниз!
Пока стражники выполняли приказ, князь оглядывал двор — очевидно подсчитывая павших. Его люди тем временем окружили пленных. Ши вытер и упрятал в ножны свою саблю, но Михаил Сергеевич, стоявший с ним бок о бок, по-прежнему держал свой длинный меч наготове.
Стражники протолкнули под арку пленника, руки которого были скручены за спиной. Вслед за ними появились княгиня и Владимир Игоревич. Игорь крепко обнял Ефросинью, перемазав ее кровью, но ей, судя по всему, было на это глубоко наплевать.
Игорь улыбнулся сыну.
— Ты этого поганца пленил?
— Ну… я помогал, — скромно отозвался мальчишка. — Я был в матушкиных покоях, когда он ворвался. Еще чуть-чуть, и я сам бы проткнул его кинжалом, но тут, как назло, прибежали взрослые ратники. Вот был бы у меня настоящий меч…
Тут его голос сник.
— Будет у тебя меч — из наилучшей франкийской стали!
Радость исчезла из голоса Игоря, когда он перевел взгляд на пленника.
— Святослав Борисович! Бунтовать вздумал? Ты, брат мой двоюродный?
Тот уставился на своего кузена и начальника отсутствующим взглядом.
— Я думал взять Северск хитростью…
Он примолк.
Князь Игорь оглядел прочих пленников, после чего ткнул пальцем в одного из них. Стража немедля подтащила его поближе.
— Что было тебе приказано? — вопросил Игорь.
— Захватить крепость, а прежде всего внутренние покои и арсенал, сразить тебя и князя Владимира, а княгиню Ефросинью взять живьем, — равнодушно отозвался связанный ратник.
— Ты знал, что это измена, — констатировал князь.
— Он мой господин!
Тем временем на двор вышел и Олег Николаевич, увлекая за собой какого-то типа с окровавленной повязкой на руке.
— Это Сергей Иванович, один из писцов, что помогают — верней, помогали — твоему управляющему, князь. Следует тебе выслушать его.
Говорил Олег тихо, но с едва сдерживаемым гневом.
Вначале еле слышно и запинаясь, а потом все более громко и уверенно Сергей Иванович поведал, что в крытых возах, якобы доставивших подати Святослава, на самом деле оказались вооруженные до зубов ратники. Они зарубили управляющего, захватили амбары и открыли ворота во внутренний двор.
— Я лежал, притворившись сраженным насмерть, потому все слышал, — докладывал писец. — Сей боярин приказал, чтобы ему немедленно донесли, как только с тобою, князь, а также с князем Владимиром и княгинею будет покончено. И добавил при этом: «Убедитесь только, что бьетесь именно с людьми князя Игоря!»
Возмущенный ропот и размахивание руками сопровождали этот рассказ, но Игорю было не до того.
— Что за демон обуял тебя, братец? Даже если б и добился ты успеха, ужель ты возомнил, будто бояре северские приняли бы тебя княжить? Равно как и Всеволода, равно как и князя Киевского?
— Мне шепнули, что средь гостей твоих есть чародей могущества небывалого, настоящий богатырь, который ненавидит тебя ненавистью лютой. Он сумел бы придать мне твой облик, и вскоре под моим правлением все враги мои были бы либо перебиты, либо на мою сторону склонены.
Огромное количество глаз, в которых были ясно написаны внезапное озарение и враждебность одновременно, нацелились в сторону Ши.
— Это не он, — поднял руку Михаил Сергеевич. — Он бился с нашими врагами и разрушил злодейские чары. Он все время был у меня на виду.
Он поглядел на Ши.
