глушить, — усмехнулся Гущин.
— Степа, может ты? Как то стремно мне. Ты же у неё в приближенных, — попросил Князь.
— Оба мы в доверенных, она сама так сказала, задачи только у нас разные. Ты что не понял до сих пор: Ангел хочет через тебя весь блатной мир положить к своим ногам.
Авторитет ненадолго задумался, затем разлил остатки из бутылки по стаканам. Не говоря ни слова они выпили и закусили болгарскими маринованными огурцами.
— Ты меня Степа за дурака не держи, это я с самого начала знал. Мне даже так легче, все грехи списываются. Давай за Ангела! — разлил из второй бутылки.
— За Ангела! — поддержал его Чекист.
Раздался звон стаканов, выпили не закусывая.
— Хорошо по шарабану дало, а выпили всего ничего. Ангел четыре пузыря вискаря за вечер опустошила и не в одном глазу. Так, была чуть-чуть навеселе, да и скорее всего приставлялась. Такую понять и просчитать невозможно, у неё своя логика, отличная от нашей.
Утром меня растолкала сонная Катерина, вроде она проснулась, а вроде нет. Я тоже вовсю зевала, в отличие от нее не дрыхла всю ночь, только утром захватила три с половиной часика сна. Встали и по очереди пошли в душ, который нас окончательно привел в сознание.
— Это всё вчерашние посиделки, писатели недоделанные всю душу вынули своей завистью и нытьем. Будто это я виновата, что они такие талантливые не получают миллионных гонораров. Я к их сведению тоже миллионов не имею, всего пару сотен тысяч! Как дальше жить не представляю? — притворно ужаснулась я.
— Не бери в голову. Через год закончу институт и пойду в докторы, тебя возьму к себе медсестрой, так что не пропадем! — подбодрила меня подруга.
Позавтракали и на пляж, сегодня целый день загораем, а как только наотдыхаемся, то для нас проведут экскурсию по местам съемок «Кавказской пленницы», нужен будет фотоаппарат, конечно вместе с фотографом. Этой ночью щелкала камерой, вряд ли там что-нибудь вышло, но хотя бы парочка кадров должна получится.
До обеда провалялись у моря, затем обед. После него поинтересовались у Томы насчет профессионального фотографа, она обещала договорится с братом, который работал фотографом по найму. Это те что ходят по пляжу и предлагают сфотографироваться, берут конечно дорого, но отдыхающие не жмотятся — память о проведенном времени на юге дороже.
До вечера гоняли шары, здесь оказывается был небольшой зал. В это время бильярд был особенно популярен, столы стояли практически везде, даже на заводах. Я в той жизни играл совсем не плохо, до мастеров конечно далеко, но по сравнению со многими прилично. Катя взяла кий в первый раз, поэтому пришлось ей учиться бить по шарам, было очень весело. Где-то через час сюда начало сползлаться всё мужское население пансионата, я думала посмотреть на нашу игру, оказалась всё проще — на нас, вернее что у нас пониже. Мы по наивности не переоделись, как были в мини так и остались, вот сейчас эти старые кобели стоят и глазеют. Шепнула про такое дело Кате, после чего поднялись к себе и переоделись в шорты. Думаете зеваки разошлись, как бы не так, стояли и смотрели на наши попы, особенно таращились когда мы наклонялись для удара. Это меня так вывело и себя, что вдарила кием посильнее. В результате тяжелый шар вылетел и попал в другие шары, которые находились в штанах. Воющего мужика под руки утащили в медпункт. Как нам потом шепнула Тома — у пострадавшего яйца чуть ли не в всмятку, лежит там с куском льда в грелке, опухоль снимает. Нас после этого не беспокоили, все зеваки разбежались как тараканы от дихлофоса. В будущем происходило тоже самое, как только мы начинаем катать шары, так биллиардная пустеет и мы остаемся одни.
Вечером прибежала испуганная Тома: нас к телефону срочно требует какой-то милицейский столичный подполковник. Она даже забыла перевести разговор к нам в номер. Всё оказалось достаточно просто, звонила Анастасия, которая беспокоилась о нас. После взаимных приветствий сестра перешла к делу. Здесь оказывается произошло жестокое убийство нескольких человек, а учитывая моё умение влипать в разные неприятности она очень беспокоилась.
— Не волнуйся, мы никуда одни не ходим. Пансионат, пляж и немного город, в который выбираемся только днём, так что может спать спокойно. Далее записала информацию об интересующем меня человеке, завтра или послезавтра навестим, пора отправлять эту тварь на виселицу, хотя сейчас к сожалению только расстрел.
— Кать, мы отправляемся в Минск, нужно узнать насчет билетов, сейчас наверное трудно их достать, но все же попытаемся, — озвучила я свое решение.
Выручила опять Тома, её двоюродная тетка работала в аэропорту, так что билеты будут, но только послезавтра. Мы с радостью согласились, для нас ничего страшного не случится, днем раньше днем позже, сейчас это роли уже не играет. Катюша у меня молодец, даже спрашивать не стала зачем мы туда отправляемся, доверяет мне полностью. Я это очень ценю, поэтому намекнула о важной встрече, она заметно успокоилась. Пора собираться на ужин, а нашей Томочке презент — книжка с бонами, пусть себе что-нибудь купит в «Альбатросе». За неё нас с подругой расцеловали, было приятно.
Утром меня снова затребовали к телефону, на этот раз полковник Марчин, он тоже волновался за нас, зная мою авантюрную натуру. У него между делом попросила помощи в Минске, явно есть хорошие связи. Тот даже спрашивать не стал для чего это мне, только тяжело вздохнул. Обещал содействие, нас там встретят и помогут чем смогут.
— Как это чем смогут! Николай Николаевич, мы ОБХСС или нет! Да только от одного нашего названия все должны трястись от страха! Нам все обязаны помогать по мере своих сил и возможностей! — чуть ли не прокричала я в трубку.
Стою внизу за стойкой,( потому как Тома вместо того чтобы переключить на наши апартаменты, снова прибежала к нам с широко раскрытыми глазами, сказать толком ничего не может, твердит только — ОБХСС, ОБХСС), услышала как кто-то сдавленно вскрикнул, затем раздались торопливо удаляющиеся шаги. Чувствую сплетен сегодня по этому приюту литераторов будет предостаточно.
— Хорошо. Встретит вас там мой старый товарищ Коля Борисевский, нас в молодости звали — два Николы, лихой был хлопец, впрочем и сейчас шороха наведет будь здоров. А какие у него усы, не усы а песня! Так что не переживай, всё у вас будет. Скажи только — зачем вам туда нужно?
— Да есть одно небольшое дело, ничего страшного, просто расспросить одного человека хочу, вдруг он что-то знает. И не волнуйтесь, к бандитам и расхитителям это не относится. Честное слово! — поклялась я.
В трубке снова тяжело вздохнули, пожелали нам с Катей приятного отдыха и на этом связь оборвалась.
— Томочка, не пугайся так сильно, просто Оля работает, вернее проходит практику в столичном отделе ОБХСС, а дядя Коля её главный начальник, вот он и волнуется за свою подчиненную, — объяснила испуганной девушке Катерина.
Тома тут же нам по большому секрету рассказала о жестоком убийстве бандитских авторитетов. По её словам резали всех огромным ножом и даже рубили топором. Прибивали всех к стене гвоздями и избивали до смерти березовым поленом. На мой вопрос — почему поленом? Она быстро ответила — Так ведь это турбаза! Походники там костры жгут.
Вообщем слухи по городу множились и под конец получилось как в испорченном телефоне — Не потерял пять копеек — а ограбили, не отобрали — а убили, и не пять копеек, а целых сто тыщ!
Позвонила местному капитану, который нас встречал в Симферополе, попросила организовать машину до аэропорта. Билеты для нас там оставлены, нужно только за них расплатиться, конечно несколько больше государственной стоимости. Любой сервис стоит денег, это для меня аксиома, так что жадничать не будем вдруг ещё пригодится, мы же не в последний раз прилетаем а Крым.
Целый день провели на пляже, Катя даже нисколько не удивилась что не сгорела на солнце, считала в этом мою заслугу. Впрочем она права, я каждый вечер по чуть-чуть вливаю в неё свою целебную энергию, иначе подруга с первого дня лежала и охала, а с тела сползала обгорелая кожа.
Ровно в четыре утра за нами приехала машина, в этот раз разговорчивого капитана не было, так что мы смогли немного вздремнуть. В аэропорту подошли к пятой кассе, там для нас были
