— Вот что мы сделаем. Я поеду в Англию, сделаю фотографии этого добра, затем договорюсь с музеем о выставке на выгодных им условиях. А тем временем, мы сможем начать переговоры с ювелирами, по вопросу о продаже этого добра. Это все надежно, — Джеф встал из-за стола и стал мерить комнату шагами. — Что ты думаешь?
Их разговор прервал телефонный звонок в гостиной. Звонила Роза.
— Ты смотришь телевизор? Включи пятый канал. Это показывают не больше тридцати секунд.
Мэриел взяла дистанционный пульт управления и включила телевизор. Молодая девушка с белыми волосами, комментатор новостей, находилась на первом плане в центре экрана. За ее левым плечом висела фотография Томаса Сексона и Алисы. «… больнице. Они поженились в ноябре прошлого года и ребенок не должен был родиться раньше мая. Все наши молитвы сегодня вечером за маленького ребенка этой великолепной пары», — голос женщины утонул в потоке других новостей.
— Ребенок преждевременный, — говорила ей Роза. — Я подумала, что ты захочешь это знать. Ширли говорит, что она сейчас в клинике Лос-Анджелеса.
— Спасибо, Роза.
У Мэриел начала болеть голова. Она стала переключать каналы в поисках других новостей. Ничего больше не было. Совершенно потерянная, Мэриел выключила телевизор и вернулась к столу. На глаза ей попался ужасный пингвин.
— Его придется убрать, — сказала она отсутствующим голосом.
— Кто это был?
— Да так. Один из клиентов Ширли… Не обращай внимания.
Она принялась за цыпленка в сладком соусе. Но аппетит был испорчен. Ребенок Алисы родился на два месяца раньше. Как бы желая защитить, ее руки потянулись к выступающему животику. Два месяца. Голова, казалось, расколется на две половины. При современных чудесах медицины. Возможности клиники Лос-Анджелеса были признаны одними из лучших в стране. Конечно же, с ребенком все будет хорошо.
Мэриел посылала свои мысли в больницу, надеясь хоть так помочь ребенку Томаса, находящемуся среди огромного количества медицинской аппаратуры. Держись, говорил ее внутренний голос этой слабой жизни. С тобой все будет нормально. У тебя все будет окей. Ты только держись.
— Эй, — голос Джефа прервал ее мысли.
— Со мной все нормально, я просто немного устала.
— Может быть, мне лучше уйти? — Джеф поднялся и взял обиженного пингвина. — Послушай, я набросаю план наших действий, а ты уполномочишь меня быть твоим представителем в этом деле, пока не родится ребенок. Ведь все равно ты не можешь сейчас ездить.
— Хорошо. Как хочешь.
С тобой все будет нормально. Только не отчаивайся. Слушай меня. Я посылаю тебе силы. Возьми их и держись.
— Через пару недель я поеду в Лондон и договорюсь о фотографиях. Не могу дождаться, когда увижу это добро. Ты уверена, что с тобой все окей? Тебе лучше лечь.
— Ты их сфотографируешь? — Мэриел принесла его зонт и проводила до дверей, желая побыстрее попрощаться и сконцентрировать все внимание на ребенке Томаса.
— Да, я буду лично отвечать за это. Буду беречь их, как зеницу ока. Поверь мне.
Он и пингвин исчезли под дождем. И наконец, Мэриел осталась одна.
Глава 19
25 марта 1990 года
— Я не знаю, что сказать вам, мистер Сексон. Мы делаем все, что в наших силах. Алиса держится. Это очень хороший признак. Мы сделали несколько анализов, и очень скоро все прояснится. Примерно через сутки мы узнаем все лучше, — доктор Гудин взглянул на него и спросил:
— Когда миссис Сексон почувствовала ухудшение?
— Где-то шесть недель назад, — собственный голос показался Томасу пустым звуком. Алиса была обеспокоена своим состоянием и настояла на обследовании.
— Вы вовремя обратились. Мы взяли кровь малыша и делаем анализы. Нужно просто подождать, — добавил доктор.
Томас слушал врача и осознавал, что ничего не чувствует. Все тело оцепенело и стало огромным и тяжелым. Казалось, что он не создан из крови и плоти. В нем не осталось ничего живого.
Ему было одиннадцать лет, когда он вместе с отцом на заднем дворе переворачивали дерн и обнаружили маленький черный камушек. Это был метеорит. Судя по размерам, он весил в десять раз больше, чем должен был. Небесный посланец до сих пор где-то хранился у него дома. И сейчас Томас напоминал сам себе кусочек астероида.
. Измученный напряженным перелетом из Нью-Йорка в Лос-Анджелес, Сексон лежал на диване в комнате для посетителей и ждал доктора Гудина. Он притворился спящим, отчаянно пытаясь отогнать от себя беспокойные мысли. Томас не был готов к новой главе кошмаров вокруг ребенка. Но только что подслушанный разговор двух медсестер постоянно всплывал в памяти. Их слова, как сумасшедшее эхо, насмехались над ним и не исчезали. Снова и снова в его голове проносился этот диалог.
— Ты уже видела Сексона?
— Да, он был здесь рано утром.
— Интересно, какой будет девочка?
— С такими-то родителями? Конечно, красавицей.
— Не надо быть такой уверенной, — нервный смешок.
— Почему? В чем дело?
— Это не его ребенок. Возбужденный смех.
— О чем вы тут болтаете девчонки? Убирайтесь но своим делам.
— Проверяем группу крови. Шелест бумаг.
— О мой Бог… Гудин будет говорить ему об этом?
— Может быть ты сама скажешь? — Нет, только не я, дорогая.
В их разговор вмешалась дежурная сестра с указанием найти кого-нибудь другого для того, чтобы поговорить с Сексоном. Все это сопровождалось немногословными, сказанными шепотом советами: «не вашего ума это дело». Еще более нервный смех, пронзительные звуки расставания.
Смешно, как жизнь раскрывает тебе свои маленькие грязные секреты. Кровь Алисы — второй группы резус-отрицательная, кровь малышки — третьей группы резус-положительная. У него тоже-вторая, группа резус-отрицательная. У родителей с отрицательными резусами не рождаются дети с положительным.
Его жизнь перевернулась вверх дном — это не его ребенок.
Доктор Гудин ответил на вопрос Сексона с приятной краткостью. Понадобилось три минуты, чтобы усвоить урок о резус-факторе. У двух родителей с отрицательными резусами не рождается ребенок с положительным. Значит, была еще и третья сторона с положительным резусом. Отец.
Дальше Гудин рассказал, что мать с отрицательным резусом становится очень чувствительной к положительному резусу ее нерожденного ребенка. И резус-фактор из крови плода проникает через плаценту в кровь матери. В ответ на это в крови матери образуются антитела, для того, чтобы убить чужеродное тело в ее организме. Через плаценту они попадают в кровь ребенка и вызывают гемолиз, то есть его эритроциты разрушаются антителами матери.
Что касается случая с Алисой, то при обследовании врачи определили тяжелое эмбриональное нарушение и сделали кесарево сечение, чтобы достать слабую недоношенную девочку.
