- Оказывается, у вас с Мстиславом одинаковые вкусы и мнения! - добил он меня. - И в оценке гастрономии, и древнего романса!
(Да, в самом деле, за ужином мы оба закусывали коньяк селедкой...)
- Однако, несмотря на вашу явную духовную близость, которую вы так тщательно скрывали, - продолжал иронизировать рыцарь, - я бы не советовал вам экспериментировать с ним столь же смело, как и со мной. В общении со сла... пардон, с женским полом он, как и все прочие витязи вкупе с богатырями, - слишком увлекающаяся личность...
При этих словах я покраснела, но не удержалась от улыбочки, которая, наверное, вышла двусмысленной, так как Серж сразу изменил тон.
- Я говорю серьезно, - подчеркнул он. - В подробности разрешите не вдаваться.
Что-то в его сообщении меня насторожило, но лишь у дверей моей комнаты, прощаясь на остаток ночи и сопровождая этот процесс осторожным рукопожатием, я вдруг вспомнила:
- Послушай, Сережа, вот ты сам - рыцарь, только что тобой были упомянуты витязи и богатыри. И все... А часом ранее ты обмолвился о каких-то еще "ненормальных" - помнишь, когда говорили про Тита?
Не то, чтобы Серж вздрогнул, услышав мой вопрос, однако его лицо заметно изменилось и изменилось неприятно - в нем появилась какая-то суетливость и настороженность. Зеленые глаза сузились и превратились в мутные бегающие глазки, а оливкового цвета щеки вспухли некрасивыми подушками. Быстро оглянувшись по сторонам, словно пустота короткого коридора вызывала в нем сомнение, он наклонился ко мне и тихо сказал:
- Отвечаю, мисс Эльза... Говоря о "ненормальных", я именно ненормальность и имел ввиду. Их еще называют по-старому "нахвальщиками". Бывали и другие прозвища в зависимости от эпохи и места действия. Все это лишь варианты иного, истинного их имени. Не произносите приведенные слова всуе, а если все-таки произнесли, то убедитесь, что рядом нет незнакомцев и посторонних. Не рискуйте зря - вы их не узнаете, а они вас услышат и запомнят...
Никогда еще я так внимательно не вглядывалась в стоящего передо мной человека, чье психическое здоровье неожиданно начало вызывать тревогу. Подождав, пока Серж успокоится - по крайней мере, внешне - я решилась на следующее замечание:
- Мне трудно оценить всю важность твоего предупреждения, мой рыцарь. Возможно, я за это поплачусь, но... Просто с детства я не любила страшные сказки и никогда не верила в них.
- Как хотите. Я вас за язык не тянул.
Резкость ответа неприятно кольнула меня, тем более, что почти сразу же Серж качнулся в коротком поклоне и пошел прочь, хотя его комната находилась рядом. Получилось все как-то неловко. Я потопталась на месте и все же не выдержала:
- Минуточку, Сережа! А как звучит настоящее имя тех, о ком ты меня предупредил?
Он замедлил шаг, но не остановился и даже не оглянулся. Затем свернул за угол, к лестнице, и лишь оттуда до меня донеслось:
- Не интересовался. Не знаю..."
3. Беседы по-семейному
"Фрагмент No 5"
" - Послушай, Эльза, немедленно перестань на меня орать!
- Я не ору!
- Нет, орешь! Причем весьма противно! С визгливыми интонациями капризной истерички! Как вопила вчера ночью под окнами, словно тебя насиловали...
- Я не ору!!! - что есть мочи крикнула я и шарахнула ладонью по столу. Отец демонстративно зажал пальцами уши. Вскочив, я принялась быстро расхаживать по комнате взад-вперед, бросая при каждом повороте злобные взгляды на Командора. Он отвечал мне тем же. Роман мрачно сидел в углу, даже не пытаясь вмешиваться, и было видно, что он отнюдь не на моей стороне. Через некоторое время папа слишком по-деловому осведомился, не успокоилась ли я, чем вызвал новую вспышку моего негодования:
- А я, к вашему сведению, вовсе и не волнуюсь! Просто выражаю свое отношение к тому, как вы поступили! Разрабатываете планы, какие вздумается, меняете их, когда захочется, а я от совершенно постороннего человека случайно узнаю, какое место мне в них отводится! Пожалуйста, если хотите, я вообще могу молчать в тряпочку, но и исполнять буду все лишь "от" и "до". В самом деле, и зачем я нужна двум столь могучим умам?
Тут уже и Командор не выдержал; правда, не желая походить на меня и не обладая такой здоровой глоткой, он вынужден был почти шипеть:
- А где тебя все это время черти носили, а, дорогуша? Ведь ни днем, ни ночью найти невозможно, только жрать прибегает! Просил поработать с персоналом Станции - "сейчас не могу", предложил продолжить изучение переговоров Базы - "больше не хочу", дал задание заняться Мстиславом - "а я не желаю!" Ни о чем не спросит, ничем не поинтересуется! Приказывать ей нельзя, просить бесполезно... Остается вымаливать согласие на коленях, так что ли?
- Ты сам предложил мне самостоятельность!
- Самостоятельность в подчинении, а не в руководстве! Впрочем, - отец внезапно перешел на спокойный тон, - завтра у тебя будет полная возможность распоряжаться и принимать важные решения. Выступаете утром, не позднее десяти часов, на двух самых мощных вездеходах. Экипаж подберешь сама. А если и это тебя не устраивает, то отправляйся на звездолет и не мозоль мне глаза. Можешь дежурить на орбите, можешь отдыхать или открыть дом свиданий - мне все равно.
- Приятно это слышать, - процедила я, сузив глаза до щелочек. - Я, с твоего позволения, подумаю над предложенным выбором. Кстати, если остановлюсь на идее создания борделя (кажется, каюта No 19 самая большая и пустует?), то после окончания экспедиции заходите, не стесняйтесь! Обслужу по высшему разряду, вплоть до "кругосветочки"... Я ведь девочка без предрассудков, вы знаете!
Командор вскочил, и я впервые видела его в такой ярости. Чудом увернувшись от сокрушительной затрещины, я обежала стол и спряталась за спиной Романа, который очень вовремя встал между нами.
- Ну, хватит! - рыкнул он неожиданно густым басом. Затем, слегка повернув голову назад, сказал: - Эльза, ты ведешь себя отвратительно, и вообще ты не права! Немедленно извинись или, в самом деле, можешь заниматься, чем хочешь.
- Ах, как ты можешь предлагать своей гордой сестренке такие невозможные вещи? - брезгливо просюсюкал Командор, делая короткие попытки достать меня то справа, то слева, чему Роман так же коротко препятствовал. - Разумеется, она предпочтет оскорбленно удалиться!
- Папа, сядь, пожалуйста, вон в то креслице... нет, не в это, немного подальше, - в голосе брата вновь зазвучал знакомый баритон. Подождав, пока Командор с явной неохотой выполнил его просьбу, он повернулся ко мне. Заметив, что я утратила всю свою воинственность, Рома осторожно взял меня за плечи:
- Что с тобой приключилось, старушка? Какая муха укусила?
Это когда-то столь любимое обращение меня доконало. Тем не менее, с трудом удерживаясь, чтобы не разреветься, я звеняще объявила:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
