Это был наш первый бал с той поры, как мы покинули Орбиту "Х", и явно чувствовалось отсутствие колонистов. Такое впечатление, что на борту осталось совсем немного людей. Мы уже в 9 днях пути от Проциона, и перед нами бездна монотонных лет, которые отделяют нас от цели.
Все это - несущественные детали - собственно, мне следовало заняться более важной проблемой - зверями, но тут меня неожиданно отвлекли. Попозже я напишу подробнее.
5 декабря 2521.
Времени писать дневник просто нет. На нас обрушилось проклятие.
Почти ни одно животное на борту не в силах стоять на своих ногах, многие уже околели. Остальные лежат вялые, с помутневшими глазами, и начинающиеся время от времени судороги - единственные признаки жизни. Руководитель отдела животноводства, Дистафф, который когда-то ходил вместе со мной в школу, болен, но его подчиненные и Ной делают все, что могут. Кажется, страдающим животным не помогают никакие лекарства. Если бы они могли говорить!
Агрономы пытаются определить причину эпидемии. В этой области они тесно сотрудничают с Исследовательским Корпусом.
Все это, разумеется, вода на мельницу Бассита.
10 декабря 2521.
Среди группы обычных докладов я нахожу список больных. Восьмого их стало девять, вчера - девятнадцать, сегодня - сорок один. Наличествует также, с моей точки зрения, совершенно излишняя просьба главного врача Тойнби о встрече со мной.
Я отправился опять в госпиталь, чтобы побеседовать с ним. Он утверждает, что причиной заболевания является пищевое отравление неустановленного происхождения.
Тойнби был, как всегда, крайне ученым и красноречивым, но он не сказал ничего конкретного. Как он объяснил мне, его пациентов атаковало то же, что и растения, и животных. Они производят угнетающее впечатление, большая часть их - дети. Как и животные, они лежат расслабленные, лишь время от времени по ним прокатываются судороги. Кроме того, у них высокая температура и явно поражены речевые центры.
В госпиталь никого не пускают.
14 декабря 2521.
Все дети и вся молодежь лежат в госпитале и страдают.
Болеют и взрослые. Общее число больных сейчас равно 109. Это почти одна четвертая часть всего населения корабля. К счастью, взрослые кажутся более крепкими. Дистафф вчера умер, но он уже раньше был болен.
До сих пор этот страшный паралич не доводил до смерти. Лица везде полны тревоги, и я с трудом заставлю себя глядеть на них.
17 декабря 2521.
О Господи, если не отвратил ты лица своего от нас в момент старта, то не отвращай и сейчас! Девять дней прошло с момента, как заболели первые 9 человек. 8 из них сегодня умерли.
Мы все считали, а Тойнби уверял нас в этом, что им стало лучше. Вялость продолжалась неделю, последние два дня больные были спокойны, хотя высокая температура еще сохранялась. Трое могли говорить. Они утверждали, что чувствуют себя неплохо, другие шестеро были еще без сознания. Смерть пришла неожиданно и спокойно. Исследовательский Корпус производит вскрытие трупов. Шейла Симпсон - единственный человек из первой группы, который еще жив. Это тринадцатилетняя девчушка. Ее горячка несколько спала, может быть, она и не умрет. У следующих больных утром кончается девятидневный цикл. Меня одолевают злые предчувствия. На сегодняшний день болеют 188 человек, многие из них лежат у себя, потому что госпиталь переполнен.
Рабочие силовой станции исполняют обязанности санитаров. Бассит двоится и троится. После ленча ко мне явилась делегация, которая состояла из 20 офицеров под руководством Уоткинса - сплошь солидные люди. Они потребовали, чтобы мы повернули к Новой Земле, пока еще не стало слишком поздно. Разумеется, мне пришлось их отговорить от этого. Среди них был бедняга Круикшенк из Корабельной Прессы. Его сын был одним из тех восьмерых, которые умерли сегодня утром.
18 декабря 2521.
Не могу спать. Сегодня утром заболел Фрэнк, несчастный парень. Он лежит совсем неживой, словно труп, и смотрит. На что? Он оказался только одним из 20 новых случаев. Теперь начинают болеть и пожилые люди. Я был вынужден изменить ранее существовавший распорядок дня на корабле. Еще пара дней и от него придется совсем отказаться. Благодарю Господа, что большинство устройств работает автоматически и на самоконтроле.
Из десятерых человек, для которых кончился девятидневный цикл, умерли семеро. Трое остались пока на краю гибели. Никаких перемен у маленькой Шейлы. Никто ни о чем другом не говорит, кроме как о "девятидневной заразе".
Я приказал запереть Бассита в одиночку за распространение паники. Я слишком устал от длительной инспекции Отдела Растений вместе с сотрудниками отдела и Уоткинсом, который после неудавшейся вчерашней авантюры держится сухо.
Ной сказал мне, что эпидемия охватила 90% животных, из которых около 45% выздоровело. Я бы хотел, чтобы показатели у людей оказались такими же обнадеживающими. К несчастью, как раз хуже всего переносят заболевание наиболее развитые животные: лошади не перенесли его и, что еще хуже, коровы тоже. Овцы тяжело болели, свиньи и собаки сравнительно легче. Мыши и крысы выжили все, и их способность к размножению оказалась не нарушена.
Обычные, растущие на Земле растения проявили более-менее такую же сопротивляемость. Здесь все время кипела адская работа, и вдесятеро уменьшившийся персонал все же превосходно справился с очисткой целых акров грядок. В соседних помещениях Монтгомери задумчиво продемонстрировал мне свои водоросли. Полностью извлеченные из хлороза, если это только был хлороз, они сейчас более активны, чем когда-либо. Похоже на то, что их вариант девятидневной заразы пошел им на пользу. Мы активно производим пять сортов кислородопроизводящих водорослей: 2 "влажных", один "псевдовлажный" и 2 "сухих" сорта, являющихся съедобным вариантом одного из ранних сортов, который несколько сотен лет назад был выведен из дикого примитивного вида.
В Отделе Производства Растений поддерживается высокая температура, и Монтгомери считает, что именно это оказало столь благотворное влияние. Позвонили в Корпус. Ученые обещают (не в первый раз уже), что приготовят лекарство к утру. К несчастью, большинство научных сотрудников болеют, и этим делом занимается какая-то женщина по фамилии Пэйн.
21 декабря 2521.
Я покинул рулевую и скорее всего навсегда. Шторы не иллюминаторах задвинуты, теперь не видно больше этих омерзительных звезд. Корабль охватывает унылая безнадежность. Более чем половина экипажа хворает девятидневной заразой, а из 66 человек, проболевших полный цикл, умерли 46. Однако, процент смертности уменьшается с каждым днем, но те, кто остался в живых, до сих пор пребывают в состоянии спячки. Шейла Симпсон, например, почти не двигается. Руководить чем-либо становится все более сложно, связи с отдельными частями корабля почти не существует, поскольку все связисты больны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
