Он вышел на лестницу и обернулся. Вера тут же захлопнула за ним дверь и закрыла замок.
— Я ухожу, — сказал Виктор громко, так, чтобы она слышала. — И не вернусь, но если вам понадобится помощь, позови и я сделаю всё, что в моих силах.
Он вышел на улицу, прямо в зимнюю пургу.
— Какой же ты неприятный тип, Беда, — сказал Балябин. — Кто бы мог подумать, что ты алкоголик? Превратил жизнь семьи в ад. А ведь когда у тебя были цели, ты не пил. Когда ты убивал, ты был счастлив, разве нет? Ты убийца, Виктор, не скрывай этого, тебе это нравится. В то утро, когда погиб твой сын, что ты делал? Пытался сбить перегар от выпитого накануне, разве нет? Лишь бы Ник не расстроился? И сколько ты выпил после того, как прикончил первую цель? Нисколько. Тебе это не нужно, тебе нужны только цели, а я могу их тебе дать. Ещё одна цель.
Он замолчал, усаживаясь поудобнее.
— Больше никаких целей, — ответил Виктор.
— Уверен? Давай продолжим. Я могу делать это вечно.
Виктор удивился, когда услышал звонок. Ему никто не звонил, кроме Блохи, но Натан сегодня на работе. Наверное, какой-нибудь соцопрос. Он взял трубку.
— Слушаю.
— Папа, привет, — раздался голос Ника. Слишком подавленный.
— Привет, Ник. Что-то случилось?
— Папа, — Ник крепился, но расплакался. — Приезжай, пожалуйста.
Когда всё человечество отказывалось от устройств, сделанных в Корпорации, лишь единицы возражали против этого. Мало кто напоминал, что произведено не только оружие и следящие за людьми приборы, но и медицинское оборудование. И люди узнали об этом на своей шкуре уже совсем скоро.
— Привет, — Виктор сел у кровати Веры.
— Привет, — ответила она. — Кажется, я ухожу.
— Да тебя ещё вытащат, — Беда попробовал улыбнуться.
— Говорят, что нет, — она вздохнула. Вместо волос, которыми она когда-то гордилась, на голове теперь платок, скрывающий лысую голову. — Они сказали, что мне мало осталось. Они больше не умеют лечить рак. Тогда ты сказал, что придёшь ко мне на помощь и вот, я тебя зову.
Вера всхлипнула.
— Я достану всё что угодно, — сказал Беда. — Чего бы мне это не стоило.
— Нет. Просто обещай, что будешь следить за Ником. Мальчик растёт, скоро станет совсем взрослым. Где он?
— В коридоре. Пытается прятать слёзы.
— Он будет взрослым, у него будут свои проблемы и радости. Но обещай мне, что присмотришь за ним.
— Клянусь.
— Это всё, — она улыбнулась. — Может быть, наша совместная жизнь была не счастливой, но… всё же я рада, что тогда познакомилась с тобой.
— Для меня всё то время, что мы были вместе, были единственным счастливым, — Виктор склонил голову.
Он взял её за руку.
На похоронах Ник рыдал, стоя рядом, но Виктор не знал, что и делать. Блок, о котором он забыл, вернулся, чтобы потом опять пропасть до ещё одной смерти.
— Хватило? — Балябин усмехнулся. — В твоей голове много такого дерьма. Ты нарушил слово, которое дал ей, а ты человек, что всегда его держит. На этом я тебя поймал в прошлый раз. Но ты просрал не только свою жизнь и жизнь своей семьи, но и всю мою подготовку. Я начну сначала, я не буду играть в проигранной партии. Если ты подведёшь меня ещё раз… ты уже видел, что такое ад, и застрянешь в нём навечно, а вечность, мой друг, это очень долго. Твоя новая цель — Руперт Бриген. Ты о нём слышал. Молодой человек, лежит в коме в Первом Императорском госпитале, палата сто один. Обезвреживаешь ублюдков в камере, как хочешь, потом направляешься туда и убиваешь его. И всё. Если облажаешься… у тебя будет вечность, чтобы жалеть об этом.
— Знаешь, что? — сказал Виктор. — Пошёл ты.
— Что? — Балябин удивился. — Что ты сказал?
— Я сказал — пошёл ты хрен! — выкрикнул Беда. — Больше никогда ты не сможешь мною управлять!
— А вот тут ты ошибаешься, — Приходящий усмехнулся. — Ты даже не подозреваешь, насколько…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Он замер и очень медленно огляделся.
— Выходи! — приказал он кому-то. — Тебя не должно здесь быть. Откуда ты здесь?
— А у вас тут уютно, — раздался новый голос. На фоне синего света появился силуэт.
— Квистор Брейлинг? — Балябин удивился. — Не скажу, что приятная, но это неожиданность. Такого раньше не было. Неужели кто-то из вас наконец догадался посмотреть в башке Айскадера?
— Оставлю это, чтобы вы помучались, господин Балябин, — квистор Брейлинг подошла к Виктору. — А вот и вы. В первый раз я вас не узнала, что целиком моя проблема, но…
— Постой, — Балябин встал с кресла и оно рассыпалось на кубики. Стены из облупленного кирпича стали чёрными настолько, будто поглощали в себя свет. — Как ты смогла подключиться? Это невозможно, это место…
— Турсулунец, который меня подключал, рассказал, как это работает. Я правда мало что поняла, но уловила суть…
— Всё равно ты скоро умрёшь, — отмахнулся Балябин. — Это Романов устроил? Вот он меня удивил, никогда не думал что… Но ничего страшного. Господин Воронов не хочет сотрудничать и скоро сойдёт с ума, когда поймёт, что такое настоящий ад, а вот ты, квистор Брейлинг, скоро ты умрёшь. Но мне всегда было интересно с тобой работать. Каждый долбанный раз.
Брейлинг смотрела на Виктора.
— Турсулунцы напичкали меня информацией, и я мало что поняла, кроме одного. Этот способ связи не делает его всесильным. Тут вы равны, и он не сможет сделать вам ничего, что не сможете сделать с ним вы.
— Ему это не поможет, — сказал Балябин. — Он обречён. Стоит ему меня тронуть, как ему конец. Его разум напичкан блоками.
— Это же вы, господин Балябин, убили его сына? Хотели вернуть одного из лучших убийц под свою опеку. Господин Воронов, извините, я и сама увидела всё это. Мне жаль вашего сына… но тот, кто это сделал — он перед вами. Это он внёс данные в систему Немезида, а его сообщники выставили всё так, чтобы вы вернулись.
Сова говорил тоже самое, вспомнил Виктор. Только не успел сказать до конца.
Всё было ради этого, и дигерины, и даже телевыпуск, всё для того, чтобы вы пошли путём мести, убивая всех одного за другим, пока бы вы не дошли до Романова. И с каждым убийством ваша связь с Балябиным укреплялась. А тем временем его главный слуга Айскадер поднимался вверх по освобождаемым должностям. Всё для того, чтобы он проследил, что Большая Черепаха умрёт. А почему вы так не любите Романова, господин Балябин?
Приходящий развёл руками.
— А какое это имеет отношение к нашему делу? Да и я не стрелял из большой пушки. Вы слишком любите демонизировать кого-то одного, не обращая внимания на то, что творят остальные.
— Но знайте, Виктор, — продолжала Брейлинг. — У меня мало времени, но это место, это не сон. Он переносит ваше сознание в одно странное место, и сам переходит туда. Даже присмотритесь. Это технология Мартиров, это…
— Брейлинг, ты мне надоела, — Балябин махнул рукой и квистор разлетелась на кубики. — Вон, старая потаскуха. А теперь вернёмся к тебе, Беда.
Виктор поднялся и присмотрелся к своим рукам. Во сне иногда бывает, что невозможно сосчитать пальцы, но в этот раз все пальцы на месте. И чувствительность очень высокая. Но руки состоят их таких же кубиков, как и всё вокруг.
— Что это за место? — спросил он. — Почему…
— Забавно, что ты обратил внимание только сейчас, — Балябин усмехнулся. — Это моё личное пространство, оно даже не часть этой Вселенной. К сожалению, туда невозможно попасть, но я могу построить сам себя. И тебя. И Брейлинг построила саму себя, когда подключилась к чипу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Всё состоит из маленьких кубов, как сам Виктор, так и Максим Балябин.
— Когда-то это принадлежало правителю Мартиров, но он сдох. Давно, наверное за миллион лет до моего рождения, и этим прервал цикл. Но это неважно. Главное то, что в этом месте нет времени и оно станет для тебя персональным адом. Даже когда Вселенная исчезнет, останешься ты и будешь страдать, ты…
