но я уверена, что он не понял ответа Монти.
Наклоняюсь немного вперед и честно говорю:
– Монти, я не хотела причинить вам зла. Правда. Я даже не подозревала, что тут кто-то живет. Я хотела осмотреться, чтобы понять куда мне идти дальше. И всё.
– Я тебе верю, – отвечает он. – Но ты привела с собой слишком много склизких.
– Склизких? – переспрашиваю я и в этот момент чувствую себя в шкуре Кани.
Монти ещё сильнее щурится и поясняет:
– За чертой города около двух с половиной сотен склизкий серых существ. Раньше они были людьми, а потом… стали склизкими.
– Это ты о мутантах.
– Может, у тебя на родине их называют так, но у нас по-другому.
– Они не зашли в город? – спрашиваю я, надеясь услышать противоположное.
Но я понимаю, что в городе, где меня держал Гриро, был счастливый случай, дважды так повезти не может.
– Нет. И не войдут, – отвечает Монти, моментально руша надежду.
Запашистый Кани отходит от меня и, оказавшись рядом с моим нынешним собеседником, спрашивает:
– Монти, зачем ты ей всё это говоришь?
– Кани, иди отдохни, нам скоро на охоту.
Кани не спорит и уходит, забирая с собой аромат гнилых зубов.
Дверь закрывается, и я остаюсь наедине с Монти. Он откидывается на спинку стула и внимательно на меня смотрит. Молчит. Я же мысленно зову Ракса, но он не откликается. А я слабею. Слабею настолько сильно, что не будь я привязана, давно бы свалилась на пол. Из последних сил держу голову прямо. Если я сейчас покажу, насколько слаба, это в любом случае сыграет против меня.
Ракс! Выходи!
– Кем ты являешься в своём городе? – спрашивает Монти.
Фокусирую на нём взгляд и размышляю, как должна ответить, я уже была в подобной ситуации. Аборигены. Они тоже задавали такие вопросы.
Монти складывает руки на столе и, смотря на меня, говорит:
– У меня нет времени играть с тобой. Мне нужно знать, кто ты для своего города.
А я и сама не знаю.
– Для чего тебе эта информация? – спрашиваю я.
– Чтобы понять, сколько за тебя заплатят.
Так, это уже хорошо. Хорошо ведь? Убивать они меня вроде как не собираются.
– А сколько ты хочешь? – спрашиваю я.
– Как можно больше.
– Я наследница города. Мои родители правили им, но недавно погибли.
Взгляд Монти становится совершенно не верящим. А его следующий вопрос ставит меня в ступор.
– Это ты их убила?
– Нет! – вскрикиваю я и тут же теряю силы, голова падает на грудь, и я, превозмогая дурноту, поднимаю её.
– Не стоит так бурно реагировать, твоих сил осталось совсем немного. Ты больна? Заразна?
– Не больна и не заразна. Мне нужна еда и вода. И я приду в норму.
Больше не могу сфокусировать взгляд на лице Монти. Он просто как мутное пятно.
– Я оставлю тебя здесь. Вечером вернусь, и мы решим, что можно с тобой сделать. Симона покормит тебя.
– Чем? – спрашиваю я.
– Тем, что есть, – со злостью отвечает он.
Я удивлена его резким ответом. Всё время он был спокоен, практически хладнокровен. Но тут.
– Чем? – ещё раз спрашиваю я.
– Тебе лучше не знать, – шепчет Монти еле слышно.
Монти уходит, и я остаюсь одна. Тихо пытаюсь достучаться до Ракса, но он молчит, а я шепчу и шепчу, призывая его, пока старушка, она же Симона, не возвращается в комнату. Шаркая, она проходит к столу, ставит на него две миски. Одна с водой, достаточно нечистой, а вторая… о боже! Вскидываю на старуху взгляд и спрашиваю:
– Что это?
Она молча натыкает кусок полусырого мяса на нож с обломанным концом и толкает мне это в лицо. Ракс возвращается в одно мгновение, он из последних сил бросается на мясо и не жуя проглатывает его. Пару секунд ничего не происходит, и я готова выть от бессилия. Но тут начинается самое интересное.
По телу проносится жар. Волна за волной. Сначала он еле уловимый, но с каждой новой волной усиливается.
Ем второй кусок и предпочитаю не думать о том, что по моему подбородку стекает сок… мутанта. А это определённо мясо мутанта. В прошлый раз я не чувствовала вкуса, но сейчас это божественно. Терпкое и немного солёное.
Ракс вгрызается в каждый кусок. Съедаю всего четыре кусочка. И откидываю голову назад. Тело нагревается так сильно, что, кажется, я сейчас начну дымиться. Старушка подносит к моему лицу воду, я открываю рот, но не могу дотянуться до пиалки. Старушка медленно наклоняет её и выливает воду на меня. Смотря на её лицо, я понимаю, она сделала это не со зла. Просто не донесла. Как-то так. Может, плохо видит? Тогда слава богу, что она не проткнула мне лицо ножом.
Симона оставляет тарелки на столе, но забирает с собой нож.
Сейчас мне абсолютно плевать на воду. Мясо мутанта пробуждает Ракса, и я аккуратно тяну привязанные руки вверх. Ткань начинает трещать. Веревки впиваются в запястья, даже несмотря на куртку. Освобождаю руки, наклоняюсь и развязываю ткань на ногах. Встаю и чувствую прилив сил. Она бежит по моим мышцам, и мы с Раксом улыбаемся. Это одна улыбка на двоих.
Подкрадываюсь к двери, открываю её и выбираюсь в следующую комнату. Тут много вещей. И все они скиданы в кучи, а по центру образовалась узкая тропинка. Иду дальше по коридору и вижу, как Симона что-то режет в одной из комнат. Как она ещё себе пальцы не оттяпала? В другой я вижу двоих детей. Мальчик и девочка лет трёх и пяти. Прохожу дальше, дверь в последнюю комнату закрыта. Но там я слышу голоса. Мужские. Безошибочно узнаю Монти и Кани, и ещё двое, следом доносится женский слегка писклявый. Быстро и максимально тихо прохожу дальше. Поднимаюсь по каменным ступеням и оказываюсь в церкви. Не далеко же они меня утащили. Как можно аккуратнее прохожу к двери и быстро выскальзываю за неё.
– Больше не бросай меня, – говорю я Раксу и практически слышу, как он недовольно бурчит о том, чтобы я его почаще кормила. И слушала.
Теперь я знаю, что будет в случае нашего общего голода.
Удивительно, но я вообще не испытываю никакого дискомфорта оттого, что уже дважды ела мясо мутанта. Оно… бодрит. Оно спасает нам с Раксом жизнь.
В конце города вижу толпу мутантов, но они не заходят в город. Почему? Каков секрет Монти? Наверное, нужно было остаться и выяснить, как они остановили мутантов, не имея даже стен. Магия какая-то.
Удар хлыста за спиной заставляет меня вздрогнуть. Оборачиваюсь и
