Потеснив бумаги на столе, он развернул карту, и оба склонились над ней.
— Долина, — удовлетворенно обронил номер Второй, взглядом найдя искомое. — Повезло.
Лойс склонил голову к другому плечу.
— Это вселяет надежду, — обронил он. — И всё же осмелюсь уточнить, капитан Рексфорд, в чем именно заключается везение?..
Голос его, как всегда, был спокоен и сух, тон — деловит и учтив, но Райан с трудом подавил уже ставшее привычным раздражение. Бойцы первой линии всегда смотрели на штабных свысока. И пусть конкретно этот боец ничем не выказывал своего превосходства, но оно витало в воздухе и ощущалось едва ли не кожей. Райану не нравился этот человек. Его равнодушная вежливость задевала его. А осознание того, что Лойсу он и в подметки не годится, больно било по самолюбию. Да, командиром здесь был Райан — как бы. Несмотря на равный чин, он стоял выше Лойса по положению — как бы. И он прекрасно понимал, что случись им не сойтись во мнениях действительно сильно — это «как бы» рассыплется в прах, и слушать его уже никто не станет. Здесь, сейчас — всё зависело от Лойса. И они оба это знали.
— Волчьи холмы слишком уж на виду, — заставив себя думать о деле, сказал номер Второй. — И стоили слишком дорого, чтобы хоть на минуту теперь выпускать их из виду. С долиной будет полегче. Да и бомбардиров всё еще держат на прежней стоянке — пока Данзар оберегает их, у нас есть шанс сладить дело в тылу.
Брови капитана Лойса вопросительно шевельнулись.
— Нам нужен третий пехотный полк, — повторил Райан. — Точнее, его начальник штаба.
— Это ваш человек?
— В некотором роде. Коренной данзарец, но у него слишком много претензий к политике своего государя, чтобы хранить верность ему и присяге.
— Давно завербован?..
— Порядком. И ждет сигнала, — Райан помолчал, глядя на развернутую карту. — Мне нужно встретиться с этим человеком, капитан Лойс. Безотлагательно.
— Раз нужно, значит, встретитесь, капитан Рексфорд, — отозвался тот. — А вот что касается «безотлагательности»… Увы, в таком случае вам следует снестись с нашим штабом. Соваться днем в ставку вражеской армии — только попусту рисковать рейдерами, да и в любом случае, прежде чем речь пойдет о встрече, нужно понять распорядок в полку и степень готовности самого резидента. Рейдеры доставят вас на место — но оно к тому времени должно быть четко обозначено. Гоняться за начштаба по всему лагерю, позвольте заметить, весьма сомнительная идея.
Райан мысленно скрипнул зубами, усилием воли подавив вновь поднявшуюся волну раздражения. Лойс говорил разумные и вполне очевидные вещи, но понимание этого лишь только сильнее бесило.
— Что ж, — ровно сказал номер Второй, поднимаясь. — В таком случае, пошлите запрос в штаб, капитан. Информация мне нужна к ночи.
Тот наклонил голову в легком кивке.
— Я как раз заканчивал с последним отчетом рейдеров, — сказал он. — К нему и присовокупим. Вы плохо выглядите, капитан Рексфорд, вам стоило бы хорошенько выспаться перед ночной вылазкой. Отдыхайте, запрос я отправлю, на этот счет можете не беспокоиться.
Он доброжелательно улыбнулся и, убрав карту, вновь придвинул к себе чернильницу. Райан ответил ему такой же улыбкой.
— Благодарю, капитан, — отозвался он. — Вы меня этим очень обяжете.
Лойс снова кивнул, мол, не стоит благодарности, и номер Второй отошел от стола. «Истукан лицемерный, — думал про себя он, укладываясь на тюфяк рядом с номером Десятым и с головой заворачиваясь в колючий шерстяной плед. — «Отдыхайте»… Да в гробу ты меня видел вместе с моей усталостью!» Он зевнул и, отвернувшись от огня, смежил веки.
Глава 14
Родовое поместье Освальдо, погребенное под снегом, осталось позади. Миновав пустынную подъездную аллею и кивнув продрогшим бойцам на воротах, Астор Д’Алваро поворотил коня в сторону дома. Над южной границей сгущались сумерки. Метель ненадолго стихла, ветер улегся, но хранитель второй заставы не обольщался на этот счет: покалеченная нога уже второй час знакомо ныла в колене, что предвещало скорое возвращение непогоды. «Скорей бы весна», — подумал Астор. И вздохнул про себя — март на юге был еще хуже февраля. Грязь, дожди, всепроникающая сырость, много ли в том радости?..
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он обернулся назад, нахмурился и поднял повыше воротник плаща. С заставы полковник Д’Алваро нынче уехал рано: толку от него там сейчас всё равно особого не было, да и друга проведать он собирался еще позавчера — Карлос, эта известная глыба, всегда отличавшаяся исполинским здоровьем, нежданно-негаданно слег с простудой на прошлой неделе. Сейчас ему уже было полегче, постель он оставил еще третьего дня, но до сих пор чувствовал себя неважно и дома пока что не покидал.
— Стареем, Астор, — с тяжелым вздохом признался он, когда хозяин и гость удобно расположились в каминной, в массивных продавленных креслах у очага. — Раньше-то, помнишь? Сутками под студеным ветром, да в седлах, да в драных плащах — и даже не чихнешь ни разу! А нынче? И смех и грех — в караулке от двери просквозило!
— Так что же ты хочешь, зима. И погода дрянь.
— Да ведь не в погоде дело, — отмахнулся барон, кочергой пошевелив поленья. — Время берет своё…
Маркиз, скосив глаза на товарища, качнул головой:
— Что-то рановато тебя на старческое брюзжание потянуло. Это всё болезнь, дружище! И давай-ка уже склеивайся назад потихоньку, мы из-за тебя одного охоту отложили — Дэшел, вон, исплевался весь.
— Ничего, — буркнул барон, нахохлившись при упоминании вечного соперника, — небось, потерпит!
Астор фыркнул. Хранители первой и девятой застав терпеть не могли друг друга — и недавнее вынужденное перемирие положения не улучшило. Враждовали они еще с молодости, редкая пирушка в те веселые времена не оканчивалась дракой с участием этих двоих, однако годы мало что изменили. На людях, конечно, барон Дэшел и барон Д’Освальдо старались держать себя в рамках, но стоило им оказаться в одной гостиной после чарки-другой — и маски очень скоро слетали, на радость скучающему пограничью и к привычной головной боли двух баронесс…
— И что вы всё грызетесь? — посмеиваясь, обронил Астор. — Не надоело?
Барон непримиримо передернул плечами и вновь потянулся за кочергой.
— Надоело, не надоело, а только через неделю на ноги встану — и первый олень опять будет мой, — заявил он. — И пусть эта рожа хоть лопнет от злости!..
Маркиз расхохотался. Соперничали оба хранителя во всём, и последней зимней охоты, одного из самых значимых событий сезона, проводившейся по традиции в середине февраля, это касалось тоже.
— «Опять»? — весело переспросил Астор, вздернув брови. — Ты ничего не перепутал, дружище? В прошлом году оленя взял я.
— А загнал я!
— Не примазывайся, — со смешком отмахнулся от пыхтящего друга маркиз Д’Алваро. — А то и в этом году пролетишь. Из принципа же обоим дороги не дам, ты меня знаешь.
— Посмотрим! — надменно заявил барон. Маркиз, пряча улыбку, обернулся к дверям каминной — в них как раз входила баронесса Д’Освальдо.
— Здравствуй, Абель, — сказал он, поднимаясь. Склонился над рукой баронессы и, выпрямившись, с добродушным смешком посочувствовал вслух: — Держишься? Или этот страдалец из вас из всех уже жилы вытянул?..
Он бросил взгляд на сопящего друга. Абель рассмеялась:
— Нам не привыкать… Здравствуй, Астор. Кофе и бренди сейчас подадут. Или ты останешься на ужин?
Гость, качнув головой, галантно придвинул к камину еще одно кресло и вновь опустился в своё.
— Я ненадолго, — ответил он. — Заглянул по дороге.
Двери, не скрипнув ни единой петлей, распахнулись снова, и слуга внес в каминную поднос с напитками. Барон налил себе бренди, баронесса взяла в руки кофейник.
— Так что, Астор, — разливая по чашечкам крепко сваренный кофе, спросила она, — через неделю увидимся на охоте, или доктор пока не рекомендует?
Маркиз поморщился.
