– Ты и сам по улице нагишом скакал, – проворчал Гриша.
– Не сам, а вместе с командиром, – уточнил Назар. – На пятьдесят лет вперед деревенским будет о чем рассказывать. Мы станем местной достопримечательностью. Лиза, представь: кинулись от нас наутек наши гости. Ну, мы с командиром за ними, кричим: куда же вы, погодите! А они не слушают… Испугались, что мы голые!
Припомнив пикантные подробности, все постепенно принялись хихикать, рассказывая свои впечатления уже с юмором. В конце концов наступила разрядка, дружный хохот едва не выбил остатки стекол в окнах. А Назар, передав девочку Лизе, рассказывал в лицах. Вот натура человеческая… Всего-то час назад им всем не до смеха было.
– Согрейте воды, – перекрыл хохот голос Гриши, – я ж не успел обмыться, в мыле весь… И Черкесов вот-вот упадет…
Переночевали в двух комнатах, которые меньше всего пострадали. Да какой, собственно, сон после таких событий?
Когда утром осмотрели дом, больше не веселились. Назар вообще озверел, так как «гости» разгромили компьютер в его комнате, телевизор. Гриша вставлял стекла, к счастью, небольшой их запас имелся, как у всех хозяйственных людей в деревне. А вот с дверью была проблема – новую надо ставить, а запасной нет. Решили перевесить дверь из комнаты Андрея, пока сойдет. Осмотрев рану Черкесова, пришли к выводу, что без врача не обойтись, и Назар отвез его в медпункт. Потом собрались в одной комнате на совет, пили чай и думали, как быть дальше.
– Думаю, нам следует в город перебраться на время, – внес предложение Андрей. – Там мы быстрее все раскопаем.
– Шутишь? – хмыкнул Назар. – Где мы там жить будем?
– В гостинице, – ответил Андрей. – Только Лизу и Черкесова надо в более надежное место спрятать, они наше слабое место.
– Думаешь, в гостинице нас не достанут? – возразил Назар. – Парни крутые, не побоялись в деревню приехать и немножко пострелять в открытую.
– Нет, у них понт один, – возразил Андрей. – Крутые, говоришь? А что ж они нас не завалили? Врасплох застали, голенькими, а завалить не смогли. Потому что они тоже думают, что крутые, а на самом деле так, дерьмо бандитское, не имеющее настоящего опыта. Бойскауты хреновы. С настоящими-то бандитами нам пришлось бы туго. Итак, их четверо…
– Угу, – подтвердил Назар кивком головы. – Один сидел в доме Черкесова, кажется, дожидался Василия Романовича. Бандиты, думаю, рассчитывали так: нападений не делают, мы решим, что они отстали от нас, и Черкесов вернется в дом. А тут мы в баню приехали вместе с Черкесовым, плюс ты, Андрей, на дороге разозлил их. Вот и…
– Черкесов, – повернулся к нему Андрей, – неужели тебе больше негде спрятаться?
– Негде… – сказал Черкесов.
– А у моих родителей? – поступило предложение от Лизы. – Я им объясню…
– Исключено, – перебил Андрей. – Вчерашние гости наверняка знают, где живут твои родители. Или обязательно узнают, как только выяснят, что мы уехали из деревни. Подставлять еще кого-то нельзя.
– Вообще-то есть одно место… – нерешительно произнес Черкесов.
– Да что ты мямлишь, Василий Романович! – вскипел Назар. – Время береги.
– Ну, есть… дача, – все так же нерешительно сказал Черкесов. – Моя дача. Только я вот сомневаюсь… Мы же вычислили, что бандиты прячутся в престижном дачном поселке. Вдруг мы приедем, а они у кого-то живут в двух шагах, нас увидят…
– А богатые все-все построили дачи в одном месте? – скептически спросил Назар.
– Нет, конечно. Таких поселков три. Северный, юго-западный и восточный. Моя дача в юго-западном.
– По теории вероятности, о которой никто ничего толком не знает, встреча исключена, – предположил Назар. – Но по закону подлости такое возможно.
– А что ж ты раньше туда не поехал? – спросил Андрей.
– Сначала не додумался. А потом сознательно не ехал. Вдруг, думал, мою Лариску шиза накроет, и она приедет горе заливать с подругами после моей смерти. – Черкесов подумал и добавил: – Или праздновать, что меня не стало. В общем, я не хотел, чтобы меня случайно кто-то увидел.
– А ключ? – спросил Назар.
– Ключ как раз не проблема. Мы несколько раз забывали дачные ключи дома, поэтому тайник соорудили, ключ лежит там. Кстати, и гараж есть. А дача большая, там все разместятся.
– Нам нельзя к вам приезжать, уважаемый Василий Романович, – начал объяснять Назар, как говорят с круглым дураком, – пока мы не покончим с бойскаутами, или террористами, или бандитами… Короче, Вася, если хочешь остаться в живых, сиди на даче, закрыв все окна и двери. Командир, что решил?
– Будем надеяться на теорию вероятностей, – встал Андрей. – На сборы полчаса. У нас еще миллион дел сегодня. Едем на трех машинах. Лиза, может, оставишь Веронику у бабки Нюры? Это ненадолго… Полагаю, что ненадолго.
– Нет, – отказалась она. – Мне спокойней будет с ней.
– А лучше было бы оставить, – вздохнул Андрей.
Несмотря на то, что пожаловали два милиционера, которых заинтересовала ночная перестрелка, участники вчерашних событий грузились в машины. Андрей и Назар коротко переговорили с милиционерами, затем разместились в машинах, и в начале пятого караван двинул в город.
Для Андрея это было время еще подумать. Он сопоставлял, припоминал до мельчайших подробностей диалоги и поведение подозреваемых. Также Андрей мысленно набросал план действий. Времени действительно нет, следует действовать решительно, в противном случае им придется несладко. Обычно побеждает тот, кто вовремя выскакивает из засады.
Приехали на окраину города, остановились. Далее они должны были поехать разными дорогами. Грише Андрей поручил подобрать гостиницу, снять номера и обосноваться там, то есть перенести вещи, он отправлялся на легковушке. Андрей отдал ключи от джипа Черкесову, так как его машину вчерашние террористы прекрасно знают, следовательно, джип должен временно тоже стать на прикол. Черкесову предстояло добраться до дачи с Лизой и девочкой одним. А Назар на «Ниве» поедет с Андреем. Связь поддерживать через сотовые телефоны – какое счастье, что они есть.
Андрей, разумеется, был не в восторге, что Лиза поселится на даче с Черкесовым, но выхода нет. Как представлял, что им предстоит провести вместе пару дней и ночей, так в голове шумело, а зубы скрипели. Но судьба есть судьба, ее не обманешь, ей только доверять надо. Черкесов сел за руль, Лиза усадила Вероничку и замешкалась. Андрей подошел к ней, открыл дверцу, постоял с минуту. Пришло на ум спросить:
– Боишься?
– Конечно, боюсь, – ответила Лиза. – С вами не страшно…
– Не бойся, перемелется. Лиза…
– Что? – подхватила она. В одном этом слове прозвучало: ну, говори же!
И глаза Лизы ждали, не были испуганно-напряженными, как тогда, в новогоднюю ночь, когда он неожиданно нагрянул к ней. Говорят, будто голубой цвет холодный. Неправда. Голубые глаза Лизы были теплыми, и не только. Они были проникновенными, достающими до самого дна. И взгляд этот предназначался ему, Андрею. А он еще сомневался! Конечно, Лиза очень изменилась, стала другая – не такая открытая, неулыбчивая. Скорее всего, причина не в Черкесове, уж Андрей заметил бы какие-то ее чувства к нему, если бы они были. Ну, они часто разговаривали, только Лиза оставалась с Черкесовым отстраненной, а сейчас с Андреем она… приближенная. Дело, наверное, в том, что попала она в жуткую переделку, опасность не уменьшилась, напротив, увеличилась.
– Андрюха! – крикнул из «Нивы» Назар. – Ты скоро?
Андрей улыбнулся. Он очень хотел все сказать наконец-то, что давно заготовил, но, черт возьми, для такого разговора нужно время. А его не было.
– Садись, Лиза, – вздохнул он.
– Андрюша, вы тут поосторожнее… Приезжай за нами поскорее.
– Куда ж я денусь! – воскликнул он. – Приеду.
Лиза садилась в машину, но вдруг повернулась к нему, чмокнула в щеку и плюхнулась на сиденье. Андрей захлопнул дверцу, крикнув Черкесову:
– Черкесов, пошел!
Джип отъехал, Андрей забрался в «Ниву».
– Не узнаю тебя, Андрюха, – сказал Назар, включая зажигание. – Мне б такую, как Лиза. Сгреб бы в охапку, и все дела. Что тут рассусоливать!
– Вот сейчас и опробуешь свою теорию на себе, – ухмыльнулся Андрей. – Враг не дремлет, времени у нас в обрез, так что слушай и запоминай…
Черкесову следовало обогнуть город по объездной дороге, затем проехать пятнадцать километров и хуторок в степи, а за ним уже начнется дачный район.
Василий Романович, попавший в исключительно паршивые обстоятельства, претерпел некоторые изменения, а также сделал интересные открытия в себе. Нет, он до сих пор не понимал, почему на него обрушился шквал покушений, но одно осознал, вернее, прочувствовал до глубины души: большая часть жизни прожита, и вся она пролетела в трубу. Выяснилось, что у него фактически ничего нет. И ради чего он добывал себе всяческие блага? Ради того, чтобы не воспользоваться ими, как сейчас? И чтобы какая-то сволочь размечталась его убить? Только бы освободиться от этого кошмара, он построит совсем другую жизнь, где не найдется места мерзавцам. Василий Романович будет просто жить, наслаждаться каждым часом и свободой, примерно как в данную минуту.
