Этот недостаток в формулировке Quantum praedecessores также отражал более глубокую проблему в отношениях между Крестовыми походами и государствами крестоносцев. Крестовые походы по сути своей были духовно своекорыстными религиозными экспедициями ограниченной продолжительности, возглавляемыми личностями с собственными амбициями, планами и целями (в первую очередь совершить паломничество на Святую землю). Но чтобы выжить, франкским поселениям на Востоке нужны были стабильные дисциплинированные армии, желающие выполнить волю правителей Утремера.
ПРОПОВЕДНИК СВЯТОЙ БЕРНАР КЛЕРВОСКИЙ И ВТОРОЙ КРЕСТОВЫЙ ПОХОД
Папа Евгений III своей энцикликой Quantum praedecessores объявил Второй крестовый поход. Текст этого послания, специально созданный как инструмент для проповедей, который можно легко перевести с латыни на обычные разговорные языки средневекового Запада, был ядром крестоносной идеи, распространенной в 1146–1147 годах. Однако, не имея возможности контролировать даже центр Италии, папа был не в состоянии организовать продолжительную «пропагандистскую» кампанию к северу от Альп. Поэтому он обратился к Бернару, аббату Клерво.
Бернар был самым убедительным и влиятельным проповедником Второго крестового похода. Он распространял и популяризировал послание, содержащееся в папском письме Quantum praedecessores, больше, чем любой другой священнослужитель. Он родился в Бургундии около 1090 года, в возрасте двадцати трех лет присоединился к недавно образованной в Сито общине бенедиктинских монахов и очень быстро приобрел известность. Всего через два года ему было поручено создать новый цистерцианский монастырь (то есть монастырь, в котором следуют принципам, установленным в Сито) в Клерво, и его слава вскоре распространилось по всему латинскому Западу. Известный оратор, ведший активную переписку со многими выдающимися политическими и духовными фигурами своего времени, Бернар стал одной из самых известных личностей своего века.
Влияние аббата росло вместе с влиянием цистерцианского ордена, к которому он принадлежал. Основанное в 1098 году новое монашеское движение распространилась по Европе, выступая за фундаменталистскую трактовку бенедиктинских правил — предписаний, регулирующих монашескую жизнь, — проповедуя аскетизм и простоту. Цистерцианское движение быстро развивалось от всего лишь двух монастырей в 1113 году до 353 в 1151 году. В середине XII века Сито уже мог бросить вызов, а то и затмить более устоявшиеся формы монашества, такие как Клюни. Этот сдвиг стал очевидным, судя по происхождению пап. Если Урбан II был клюнийским монахом, то Евгений III до избрания папой был монахом в Клерво.[127]
Бернар начал проповедовать Второй крестовый поход на Пасхальной неделе в Везеле в 1146 году. Место этой ассамблеи, совместно спланированной папством и французской монархией для начала экспедиции, было выбрано не случайно. Расположенное в бургундском сердце клюнийского и цистерцианского монашества Везеле, оно было идеально для приема новобранцев. Это место уже давно ассоциировалось с практикой паломничества, поскольку отсюда начиналось путешествие в Сантьяго-де-Компостелу. Здесь также была великолепная церковь, посвященная Марии Магдалине.
Масштаб встречи в Везеле оказался беспрецедентным. Если Клермонский собор 1095 года был по большей части церковным делом, в 1146 году в Везеле собрался весь цвет знати северо-западной части Европы. К королю Людовику присоединилась его красивая и своевольная супруга Элеонора, наследница могущественного герцога Аквитании. Они обвенчались в 1137 году, когда ей было пятнадцать лет, а семнадцатилетний Людовик готовился взойти на трон. Но их первоначальные теплые отношения постепенно сменились отчуждением по мере увеличения набожности Людовика. Обладая неуемной жаждой жизни, Элеонора пожелала сопровождать Людовика в Крестовом походе, хотя более поздняя легенда о том, что она возглавила армию амазонок, все же представляется сомнительной.
Брат короля, Роберт, граф де Дрё, тоже присутствовал в Везеле, так же как большинство других франкских правителей, многие из которых имели исторические связи с движением крестоносцев. Среди них можно назвать графа Тьерри Фландрского, который, вероятно, уже совершал паломничество в Иерусалим в конце 1130-х годов, и графа Альфонса Жордана Тулузского, сына лидера крестоносцев Раймунда и родственника латинских правителей Триполи. Кроме знати собрался и простой люд, так что ассамблею пришлось провести за пределами церкви. С поспешно возведенного деревянного возвышения Людовик и Бернар в Пасхальное воскресенье произнесли вдохновляющие страстные речи. На одежде французского короля уже был крест, специально посланный ему папой, и свидетель вспоминал, что, после того как аббат закончил свою речь, «все вокруг начали кричать, требуя кресты. Когда Бернар отдал, мы можем даже сказать, посеял кресты, которые приготовил, ему пришлось разорвать свои одежды и отдать их». Шум и беспорядки были настолько сильными, что деревянная платформа рухнула, но, к счастью, никто не пострадал (это само по себе было расценено как добрый знак свыше).
В Везеле был достигнут потрясающий успех. Народ буквально пылал энтузиазмом. Но даже при этом, чтобы Крестовый поход достиг полного потенциала, призыв к оружию следовало довести до более широкой аудитории. Понимая это, Бернар принял ряд мер. По близлежащей территории Франции были разосланы проповедники, а в дальние регионы были отправлены письма, восхваляющие достоинства Крестовых походов. Такие письма ушли в Англию, Северную Италию, Бретань и другие места. В этих посланиях аббат использовал язык торговца, рекламирующего свой товар. В одном из них экспедиция была названа «уникальной возможностью справиться с грехом: „Этот век не похож на те, что были раньше; новое изобилие Божественного милосердия снисходит с небес; благословенны те, кто живут в этом году, угождая Богу, в этом году отпущения грехов… Говорю вам, Господь не делал этого ни для одного предыдущего поколения“». В другом письме христианам предлагалось «не упустить свой шанс» вступить в бой за Господа и за это получить «в качестве платы отпущение грехов и вечную славу».[128]
Тем временем Бернар, несмотря на возраст (ему было за пятьдесят) и слабое здоровье, сам отправился в продолжительное путешествие по северо-востоку Франции, Фландрии и Германии, заражая энтузиазмом тысячи людей. В ноябре 1146 года аббат встретился с Конрадом III, королем Германии, одним из самых могущественных монархов христианского мира. Пятидесятилетний король еще не был коронован папой и потому не мог претендовать на титул императора, как его предшественники, но, судя по всему, получение этой чести было лишь вопросом времени. Во время Первого крестового похода Рим и Германия были втянуты в острый спор, помешавший прямому имперскому участию в экспедиции. Но в середине XII века отношения между двумя державами существенно улучшились. Конрад доказал, что является верным союзником папы, в особенности против агрессии сицилийских норманнов в Италии. Он также продемонстрировал тягу к Святой земле. Вероятно, он посетил Левант в 1120-х годах. Тем не менее Конрад первоначально не желал принимать крест, отлично понимая, что в его отсутствие политические противники, такие как Вельфы, могут попытаться захватить власть. Поэтому при первой встрече во Франкфурте король ответил Бернару отказом.
Аббат отозвался на это энергичной зимней кампанией, во время которой он читал проповеди во Фрайбурге, Цюрихе, Базеле и других городах. Говорят, что в путешествии ему сопутствовали чудеса: более двух сотен калек излечилось, было изгнано много демонов, а один человек даже воскрес из мертвых. И хотя Бернар не говорил по-немецки и ораторствовал с переводчиком, его слова вызывали «потоки слез» у слушателей. В ноябре и декабре сотни, если не тысячи людей приняли крест. Определенно не было случайным совпадением то, что путешествие привело аббата на юг Германии к баварским владениям Вельфов, равно как и то, что в конце концов герцог сам стал крестоносцем.
Ободренный этим достижением Бернар 24 декабря вернулся к Конраду в Шпайере. На Рождество аббат произнес публичную проповедь, а 27 декабря получил личную аудиенцию у короля. На следующий день Конрад наконец принял крест. Ученые продолжают спорить относительно степени влияния, оказанного Бернаром на немецкого короля. Одни утверждают, что он заставил короля принять крест против его воли, другие — что решение Конрада было сознательным и обдуманным. Конечно, современники описывали, как аббат использовал и свою обычную мягкость, и зловещие предупреждения о неминуемом апокалипсисе, чтобы привлечь на свою сторону короля, но решающим фактором для Конрада, вероятнее всего, все же стало принятие креста баварским герцогом Вельфом.
