Тот улыбнулся и что-то ответил.
– Что вы ему сказали? – тут же спросил у философа Кийск.
– Я сказал, что мы так же, как и они, затерялись во времени и пространстве, – перевел свои слова Леру. – И предложил вместе искать выход. Командир отряда с благодарностью принял наше предложение.
Командир легионеров снова произнес какую-то короткую фразу.
Леру ответил ему, указав при этом на Кийска.
Не дожидаясь новых вопросов Кийска, он тут же прокомментировал:
– Командира двенадцатой центурии, которого мы имеем честь перед собой лицезреть, зовут Сервий Плавт. Я в ответ сказал, что нашим предводителем являетесь вы.
Сервий Плавт перевел взгляд на Кийска и, вскинув руку в приветственном жесте, слегка наклонил голову. Кийск улыбнулся и со словами: «Очень приятно», – тоже поклонился центуриону.
Плавт вновь что-то сказал. На этот раз фраза была значительно длиннее предыдущей.
Леру еще не успел перевести слова центуриона, как вдруг вскочил на ноги Бергсон. Вскинув руки над головой, он кинулся в сторону Плавта с криками:
– Я сдаюсь! Сдаюсь! Не убивайте меня!..
Центурион сделал шаг назад и схватился за рукоятку меча. Одновременно опустили копья пятеро стоявших в первой шеренге легионеров.
Рахимбаев успел перехватить Бергсона прежде, чем тот добежал до римлян. Схватив техника за плечи, он повалил его на песок.
– Свяжите его! – приказал десантникам Кийск. – Объясни центуриону, что этот человек сумасшедший, – велел он Леру.
Леру, извинительно улыбнувшись, развел руками и перевел Плавту слова Кийска.
Центурион прикусил губу и, бросив неприязненный взгляд на Бергсона, которого со связанными за спиной руками оттаскивали в сторону десантники, что-то сказал философу. Голос его звучал недовольно, но рукоятку меча он все же отпустил. И сделал знак своим солдатам, велев им поднять копья.
– Он говорит, что безумцам не место среди нормальных людей, – перевел слова центуриона Леру. – И предлагает убить Бергсона. – Понимая, какой ответ даст Кийск на подобное предложение, Леру счел нужным добавить: – Сервий Плавт искренне полагает, что так будет лучше для самого безумца.
– Скажи ему, что нам известно, как привести голову несчастного в порядок, – ответил Кийск.
– Центурион Плавт говорит, что их удивляет этот странный мир, в котором никогда не восходит солнце. – Леру перевел сказанное Плавтом до того, как Бергсон кинулся к легионерам. – Он не может точно сказать, как долго они находились в пути, но переход был долгим, и его люди устали. Центурион спрашивает, нет ли у нас воды, которой мы могли бы с ними поделиться.
– Да, конечно! – Кийск поднял с песка канистру с водой и, подойдя к центуриону, протянул ее Плавту.
Римлянин с недоумением посмотрел вначале на канистру, а затем на Кийска, после чего перевел взгляд на Леру.
Леру произнес небольшую фразу на понятном центуриону языке. Сервий Плавт улыбнулся, взял из рук Кийска канистру с водой и что-то сказал. На этот раз Кийску не потребовался переводчик, чтобы понять, что это были слова благодарности.
– Скажите им, что воды и пищи у нас немного, – обратился к Леру Кийск. – Но до нашего дома не так далеко. И там у нас имеется все необходимое, в том числе и лекарства, чтобы вылечить их раны.
– Вы хотите отвести их на станцию? – Кийску показалось, что он услышал в словах философа удивление.
– А вы полагаете, что нам следует бросить их здесь, оставив полторы канистры воды на сорок человек?
– Я не то хотел сказать, – протестующе взмахнул рукой Леру. – Вам не кажется странным, что рядом с нами оказались люди из второго-третьего века до нашей эры?
– Не более странно, чем то, что здесь оказались мы, – ответил Кийск. После небольшой, почти незаметной паузы он добавил: – Лабиринт способен и не на такие трюки.
Он просто констатировал факт, а вовсе не пытался что-либо объяснить или доказать.
– А можем ли мы быть уверены в том, что это действительно люди, а не порождения Лабиринта? – спросил Леру. – Не окажется ли так, что мы сами приведем двойников на станцию?
Кийск усмехнулся:
– По-вашему, чьи это двойники? Я не вижу среди них ни одного, кто был бы похож на кого-нибудь из состава экспедиции.
– Ну, не знаю, – не очень уверенно пожал плечами Леру. – И все же…
– Во-первых, если бы легионеры были созданы Лабиринтом для того, чтобы добраться до станции, им не понадобились бы провожатые. А во-вторых, чтобы убедиться в том, что перед нами люди, достаточно взглянуть на повязку на руке центуриона, – она в крови.
Все то время, пока Кийск и Леру обсуждали вопрос, стоит ли вести римлян на станцию, ни один из легионеров, включая центуриона, не двинулся с места. Солдаты стояли не шелохнувшись, ожидая окончательного решения.
– Хватит мурыжить людей, господин Леру, – недовольно поморщился Кийск. – Переведите же им наконец мои слова.
Не дожидаясь, когда Леру объяснит легионерам, что скоро они смогут как следует отдохнуть и получить медицинскую помощь, Кийск повернулся к Сервию Плавту и, улыбнувшись, положил руку ему на плечо:
– Теперь мы одна команда, господин Плавт.
Секунду помедлив, центурион улыбнулся и, повторив жест Кийска, что-то сказал в ответ.
– Он правильно вас понял, господин Кийск, – произнес за спиной Кийска Леру.
Глава 15
Не люди
– Постойте… Подождите!.. Как это понимать?.. Что значит «не люди»?.. – Майский смотрел на старшего лейтенанта Ступина так, будто всерьез надеялся, что тот немедленно извинится и скажет, что произошла досадная ошибка.
– Это означает, что вы двойники Майского и Дугина, созданные Лабиринтом. – Небрежно, через плечо офицер кинул на стол салфетки с образцами крови.
– Вы позволите нам самим взглянуть на образцы? – обратился к старшему лейтенанту Дугин, который, в отличие от Майского, удивительным образом сумел сохранить хладнокровие.
– Нет, – спокойно ответил офицер.
– Нам хотелось бы убедиться… – попытался привести свои аргументы Дугин.
– Достаточно того, – перебил его Ступин, – что я убедился в том, что вы не люди.
Дугин тяжело откинулся на спинку стула.
– Я – человек! – возмущенно воскликнул Майский, вскакивая со стула.
– Сесть! – коротко и резко, с неожиданной, невесть откуда взявшейся злобой рявкнул на него офицер. – На место!
Один из охранников схватился за дубинку с электрошокером, другой направил на Майского ствол трассера.
– Сядь! – Дугин схватил Майского за руку и, дернув как следует, заставил профессора опуститься на стул.
– Я – человек, – уже куда менее убежденно повторил Майский, посмотрев на Дугина.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
