вторую приставил к горлу, чуть повыше белого воротничка.
– Вот что, уважаемый, – выпалил Дарт, тяжело дыша. Несмотря на щуплый вид, клерк сопротивлялся отчаянно, и требовались усилия, чтобы удержать его. – Не дергайся, твою мать! – рявкнул он, сильнее вдавливая парня в пол. – Или хочешь стать конвертом из Лима? Мм?
Парень нервно сглотнул, наверняка вспомнив, что письма из Лима доставляются в красных конвертах. В кроваво-красных.
С осколком у горла клерк оказался услужливее настолько, что проводил Дарта за стойку, открыл журнал и стал читать вслух, водя пальцами по строчкам. На его счастье, вчерашним утром было немного писем. К сожалению, Монке среди них так и не встретился. Тогда Дарт потребовал читать графу адресатов, но никакого Аластора Доу, понятное дело, там не нашлось. Загадка оказалась сложнее, чем он себе представлял. Возможно, стоило вернуться к ней, будучи детективом.
– Рви страницы, – потребовал Дарт.
– Это же документ… – промямлил клерк, не желая идти на такие жертвы.
– А это осколок, которым можно перерезать горло. Показать как? – Он угрожающе приблизил острый обломок к шее, не обращая внимания на то, что сам порезался.
Больше клерк не сопротивлялся и вырвал страницы из журнала с перечнем последних отправлений.
– Большое спасибо, – любезно сказал Дарт. – Приятно, когда тебя понимают.
Затем он резко толкнул клерка на пол и бросился прочь из конторы, все еще сжимая осколок в руке. Когда Дарт выскочил на улицу, рядом никого не оказалось, чему он несказанно обрадовался, а следом выругался, почувствовав, как по пальцам течет кровь от пореза. Он выбросил осколок в воду канала и поспешил в «Паршивую овцу».
В обеденное время таверна напоминала сонную муху: едва жужжащую, почти недвижимую. В основном зале сидело несколько человек, забредших на обед. Они тихо переговаривались, стучали ложками по дну тарелок, зачерпывая похлебку (или что там подавали сегодня?), и почти сливались с окружением.
За винной стойкой, ограждающей зал от стены, куда встроили четыре бочки с краниками, сидели двое. Третий – стаканщик – стоял по другую сторону и с интересом следил за играющими в кости.
Дарту пришлось прервать их партию. Дес встретил его радостным возгласом, а вот второй игрок, разнорабочий с кухни, скорчил кислую гримасу, когда Дарт бесцеремонно согнал его с места.
– Надо поговорить, – выпалил он, наблюдая, как меркнет улыбка Деса. Не задавая лишних вопросов, друг отправил подчиненных «погулять», а сам подсел поближе.
Дарт выложил перед ним лист, добытый в почтовой конторе, и объяснил, что нужно сделать. Слушая его, Дес несколько раз менялся в лице, а потом выразил мысли, не стесняясь в выражениях. Он подхватил журнальный лист и потряс им в воздухе:
– Здесь около сотни пунктов. Хочешь, чтобы я проверил всех отправителей? Да ты спятил.
– Только отправления в южные города. Чем ты слушал?
В ответ друг цокнул языком, выражая недовольство.
– На это уйдут сутки, если я начну прямо сейчас.
– Вот и займись делом.
– Сегодня не могу. Труппа Чармэйн согласилась сыграть здесь вечером.
– Ты видел их выступление раз двадцать. Ничего не случится, если пропустишь одно.
– Нет, – категорично заявил Дес и сложил руки на груди. – Только не сейчас, когда Чармэйн, наконец, ответила мне взаимностью.
– После того, как встретила тебя в «Сан-Порте»? Какая молодец. – Дарт усмехнулся и заметил, как в глазах Деса вспыхнул мрачный огонь.
– Зато Фло ничего от тебя не надо.
– Не смей говорить о ней! – выпалил Дарт, уже жалея о том, что позволил себе комментарий в адрес Чармэйн.
– Ладно. – Дес пожал плечами. – Но ты как-то не вовремя о правилах вспомнил. Из-за этого я не могу сообщить о письме, которое прислала тебе та-чье-священное-имя-нельзя-произносить-своим-поганым-ртом.
– Отдай его.
– И не подумаю. Ведь я тебе ничего не говорил, как ты мне велел.
– Отдай – иначе силой отберу.
– Да когда меня пугал твой кулак? Просто попроси. Скажи «пожалуйста».
Он дразнил его, как лающего пса за забором.
– Лучше скажу, чтобы ты шел к демонам.
– Что ж. Уйду – прихвачу письмо. Ищи-свищи меня потом.
– Отдай, – закипая от злости, повторил Дарт. Личность хмельного, которую он подавлял в течение дня, все отчетливее проступала в его сознании.
– Ты в шаге от письма…
– Пожалуйста, – сдался он.
Дес самодовольно усмехнулся и вытащил из-за пазухи синий конверт. Почта Делмара! Если бы Дарт знал, что все это время друг держал послание при себе, точно бы не стал церемониться и вытряхнул бы его, как кошелек с монетами.
Он в нетерпении разорвал конверт, пытаясь унять дрожь в руках, удивляясь, что хмельной при своей неотесанности может быть таким сентиментальным.
Письмо оказалось коротким – намного меньше того, что Дарт писал уже две недели. Оно начиналось с нескольких сдержанных строк об архитектуре Делмара, его погоде и климате. Неизвестно, на кой демон сдалась метеосводка ему – жителю Пьер-э-Металя. Путевые заметки выглядели как насмешка, учитывая, что лютены были привязаны к безлюдю и не могли покидать город. Потом Флориана как бы невзначай упомянула о практике у столичного домографа и призналась, что пока работа дается ей непросто, а обстоятельства вынуждают задержаться на неделю, а то и больше. Но хуже всего, писала она, дела обстоят с местной кухней, где умудряются делать из рыбы даже десерты. «Как же я скучаю…» – многообещающе начиналось следующее предложение, обрываясь в конце страницы. Дарт в нетерпении перевернул лист и прочитал: «…по рогаликам и сырным пирогам». Проклятие, да она издевается! Он с такой силой сжал клочок бумажки, что смял его по краям. Порвал бы в клочья, если бы любопытство не пересилило.
Дарт продолжил читать, сцепив зубы. Еще оставалось несколько предложений, способных все исправить. Или окончательно испортить. После ностальгии по выпечке Флориана вспомнила о сестре и призналась, что беспокоится о ней. Это было прелюдией к тому, чтобы попросить его, Дарта, навестить Офелию в Хоттоне и приглядеть за ней.
Конец.
Он растерянно уставился на последнюю точку, за которой начиналась пустота неисписанной страницы, заскользил взглядом по невидимым строчкам, будто всерьез верил, что сейчас буквы проявятся и сложатся в тайное послание – слишком личное, чтобы стать частью формального письма.
Конечно же, ничего подобного не случилось.
Это было все, что хотела сказать ему Флориана.
Он не сразу расслышал, что кто-то зовет его по имени. Голос этот был размытым, далеким и гулким. Дарт оторвал взгляд от письма и увидел перед собой обеспокоенное лицо Деса.
– Эй, дружище? – повторил он и, когда Дарт кивнул, спросил: – Что пишет Фло? Все в порядке?
Вероятно, вид у него был такой, что Дес успел представить ужасные новости. Разве мог
