— Хотите совет, Мари. Забудьте об этом мальчишке и займитесь собой.
— Мы с вами не слишком хорошо знакомы, чтобы вы давали мне советы, — рассердилась Мари, так и не услышав от него тех слов.
— Интересно. Кто же тогда может вам их давать. Неужели есть такие близко знакомые люди, — улыбнулся он, нарочно распаляя в ней гнев.
— Не ваше дело! Вас подвести или пешком дойдете?
— Как пешком?! После всего, что сделал ваш брат? Да вы теперь должны меня до Петербурга доставить.
— Вот пусть Жан вас туда и доставляет. А вы меня уже утомили, — бросила она, выходя из домика и направляясь к карете.
Он ничего не ответил. Лишь рассмеялся и последовал за ней.
Чуть позже у посольства они сидели какое-то время молча. Когда молчание слишком затянулось, его высочество взял Мари за руку и прикоснулся губами к ее пальцам:
— Что ж, прощайте, Мари.
— Прощайте. Теперь, наверное, действительно больше никогда не увидимся.
— Как знать. Судьба порой преподносит нам неожиданные сюрпризы. Не скучайте.
— По вам? Ни за что.
Он снова улыбнулся ей. Потом, выйдя из кареты, посмотрел на нее в последний раз, и, закрыв дверцу, вошел в ворота старинного особняка, не разу не оглянувшись.
Мари же, желая поскорее оказаться дома, велела кучеру гнать как можно скорее, подальше от этого места.
Вечером, сидя вместе с Жаном в гостиной, который вел себя подозрительно покладисто, Мари получила еще один подарок. Вошла служанка и сообщила, что приходил какой-то господин и оставил вот это. Она подала графине бархатную коробочку. Раскрыв ее, Мари увидела ожерелье, тот самый прощальный подарок его высочества, от которого она отказалась совсем недавно. А так же маленький листочек бумаги и на нем несколько аккуратно выведенных слов: «Вы единственная женщина, достойная им владеть». Подписи не было. Да она была совсем не обязательна. Мари и так знала, кто автор.
— Что там? — Заинтересовано спросил Жан.
— Некоторым людям очень важно, чтобы последнее слово оставалось за ними, — улыбнулась Мари.
«Ну, вот и попрощались». В эту минуту она думала, что они больше никогда-никогда не увидятся. Но, может быть, его высочество действительно был прав, и судьба порой преподносит странные сюрпризы.
Роман Александрович, уладив все дела, выехал из Парижа. Вечер был ясный и теплый. Он увозил с собой план военной компании Наполеона и договор с министром иностранных дел князем Талейраном, которому суждено затеряться в архивах Российской Империи и принести французскому министру славу бесчестного политика и взяточника.
Карета медленно покачивалась на рессорах, навевая сонливость. Перед его высочеством время от времени всплывало лицо Марии де Бофор. Но чем дальше он удалялся от Парижа, тем видение становилось все мутнее и мутнее, пока не исчезло совсем. И через несколько дней, когда показались пограничные столбы Российского государства, его высочеству стало казаться, что это был всего лишь сон, и он уже с трудом мог вспомнить лицо прекрасной графини. Перед мысленным взором вставало совсем другое лицо, лицо женщины, которая ждала его в Петербурге, лицо великой княгини Екатерины Алексеевны. И он уже думал о ней, о сыне, о дочери. И чувства радости и счастья переполняли его сердце от скорой встречи с ними.
Екатерина Алексеевна металась по дому, поглядывая в окна, надеясь увидеть карету его высочества. А дни тянулись так медленно. Дом был полностью готов к приезду хозяина. Анна ждала вместе с матерью. Но к чувству радостного нетерпения примешивалось чувство беспокойства. Девушка страшилась реакции отца, когда тот узнает о свадьбе сына. Не только она боялась его возвращения. Но так же и Александр, узнав о скором возвращении папеньки, находился все эти дни в нервном возбуждении. Скоро, скоро все откроется. Что тогда будет? А Лиза, не зная причины его поведения, видела лишь его безразличие и невнимательность. И осознание того, что сказка закончилась, причиняло ей невыносимые страдания. Если бы она знала, что ее страдания только начинаются. И виною их, во многом, будет именно тот человек, возвращения которого так многие ожидали.
Глава 3
Была уже глубокая ночь, когда Роман Александрович въехал в ворота особняка. Он вышел из кареты и, оглянувшись по сторонам, поднял голову вверх. Синее-синее небо предстало его взору. Он вдыхал прохладный и сыроватый воздух, перемешивающийся с ароматами цветов, доносящимися из сада. Ему вдруг захотелось остановить это мгновение, чтобы оно никогда-никогда не кончалось. Россия, Петербург, дом — были для него не просто словами. Они переполняли его душу, его сердце, наполняя его безудержной радостью и счастьем. Он вдруг понял, что ему так не хватало этого неба, этого сада, этих цветов, этого сумеречного полумрака. Даже земля под ногами казалась ему какой-то родной и особенной. Он взглянул на дом, который был все еще погружен в темноту. Скоро он проснется. Нужно всего лишь войти туда и он наполнится новой жизнью. Нет. Он не хотел этого. Пусть эта тишина продлиться еще немного. Дав распоряжение слугам не поднимать шума, он не спеша, вошел в дом.
Здесь совсем ничего не изменилось за время его отсутствия. Взяв канделябр, он медленно поднялся наверх, намереваясь направиться в свою комнату. Но, дойдя до спальни Екатерины, в нерешительности остановился. Рука медленно потянулась к ручке двери, и едва дотронувшись до нее, замерла. Ему не хотелось тревожить ее. Наверное, следует подождать до утра. Но тут же улыбка пробежала по его лицу. Она так ждала его, что расстроится, если он пройдет мимо. Он тихо толкнул дверь и вошел в комнату.
Екатерина Алексеевна лежала на постели с закрытыми глазами. Комнату слабо освещало несколько свечей. Платье на княгине и раскрытая книга говорили о том, что княгиня спать не собиралась, а просто случайно заснула. Роман, поставив свечу на столик, тихо подошел к жене и опустился на краешек постели. Он задумчиво смотрел на нее. Вдруг неожиданно вспомнился тот день, когда он впервые увидел ее, день их свадьбы. Он снова увидел ее скромной и наивной девочкой, которая с трепетом и благоговением смотрела на него. Она почти не изменилась с тех пор. Годы не испортили ее. Наоборот. Внесли какую-то особенную красоту и нежность. Он забыл, как она прекрасна. Почти забыл.
В этот момент Екатерина улыбнулась во сне. Наверное, ей снилось что-то хорошее. Она пошевелилась, и непослушный локон соскользнул на ее лицо. Его рука непроизвольно потянулась к Екатерине и нежно убрала, светлую прядь. Лишь мгновение его рука касалась ее. Но княгиня, словно почувствовав, с тревогой открыла глаза.
Екатерина уже, которые сутки почти не спала, боясь пропустить его возвращения. Она просыпалась от каждого шума, от каждого шороха. А если слышала шум кареты, то подбегала к окну и вглядывалась в темноту. Но карета проезжала мимо, и ожидание снова продолжалось. В эту ночь было так же как и в прошлую. Она решила почитать книгу и заснула. Сколько проспала, она не знала. Но, почувствовав чье-то присутствие, открыла глаза.
Он сидел рядом, ласково наблюдая за ней. Сначала ей подумалось, что это сон, что она так долго ждала его, и воображение сыграло с ней шутку. Она боялась закрыть глаза, боялась, что видение исчезнет. Наконец решившись, она протянула руку и дотронулась до его руки. Она была немного холодная, еще не успела согреться от ночной прохлады. Видение не исчезло. Наоборот, на его лице появилась улыбка. Сон полностью покинул ее. Она резко приподнялась, опустившись на подушки. Он вернулся! Он здесь! Она вглядывалась в столь родное и любимое лицо, пытаясь разглядеть каждую черточку:
— Это не сон, — тихо прошептала она.
— Нет.
— Роман…
— Т-с, — он приложил палец к губам, призывая к тишине, — так тихо. Так хорошо.
Она взяла его за руку, прижимая ее к груди. Он по-прежнему улыбался и молчал. Екатерина не хотела молчать, она хотела броситься ему на шею, обнять его, и поскорее забыть о долгой разлуке.
Угадав ее мысли, он, наконец, привлек ее к себе.
— Я так ждала, так ждала тебя. — Она отстранилась от него, обхватив его голову руками. Потом коснулась губами его щеки. Легкая щетина колола губы, но она не обращала на это внимания.
Он засмеялся тихо, но искренне. Коснулся губами ее губ нежно и медленно, не переставая улыбаться. Она стянула с его плеч сюртук. Роман приподнял руки, помогая ей. Снова поцеловав ее, еще более нежно и трепетно, он помог ей поудобнее устроиться на подушках. Екатерина притянула его к себе, крепко обняв за шею. Он касался губами ее волос, щеки, шеи. Нет, она бы не простила его, если бы он прошел мимо. Приподнявшись и снова рассматривая ее, он стал быстро вытаскивать заколки из ее волос, приводя их в полный беспорядок. Она крепко держала его за плечи, словно боясь, что он снова покинет ее. Екатерина так была занята этим занятием, что не услышала шума за дверью. В следующий миг та распахнулась и взору родителей предстала Анна. Со сверкающими глазами, возбужденная и босая она выглядела забавно, чем очень рассмешила князя.
