за них обоих.
А я продолжала осваивать составление натальных карт. Не могу сказать, что это просто. Но на некоторых своих клиентов я сумела их составить. Мне было интересно проверить совпадут ли мои выводы психолога с тем, что даст астрологический прогноз. Несколько натальных карт меня смутили, там были напряженные конфигурации. Были тау-квадраты с участием Луны и Меркурия, с участием Сатурна, Нептуна, Урана и Плутона, аспекты Солнца и Луны с Ураном, Плутоном, Нептуном, Солнце и Луна были в воздушных знаках, Уран, Нептун, Плутон, Сатурн в домах 1,3,4,8,12. Все это говорило о психических расстройствах. Мои наблюдения это так же подтверждали, у этих людей были тревожные расстройства, кто-то боялся летать, у кого-то был жуткий страх смерти, кто-то невероятно до потери сознания боялся публичных выступлений, а у кого-то были панические атаки. И как любое расстройство — все это требовало внимания и коррекции. Такие выводы заставляли задуматься.
Я теперь смотрела на своих клиентов не только как психолог, мне стали интересны характеры как начинающему астрологу и нумерологу. Узнавать, сравнивать, корректировать, проверять себя — все это было очень полезно. Конечно, я не основывалась исключительно на натальных картах, все же я дипломированный специалист в сфере психологии. Для принятия каких-либо решений я все равно я попарилась на опыт и знания как психолога. Но если вдруг в натальной карте встречалось что-то, чего я, как психолог, не видела, то я более внимательно разбиралась в ситуации. А вдруг и правда я что-то упустила.
Потом произошел очень неприятный случай. Ко мне в офис без предварительного звонка завился мужчина и потребовал найти его бывшую жену и дочь. Я отказала, сказав, что он что-то путает, потому что я психолог, а не полиция. Моя интуиция просто вопила о том, что с ним не нужно связываться. На что он мне сказал, что мои контакты ему где-то там дали. В ходе дальнейшего разговора я выяснила, что телефон дал под большим секретом Василий — без пяти минут бывший муж моей сестры. Золотой человек этот Василий, подумала я. Но вслух сказала, что ничем не могу ему помочь. В ответ мне сообщили, что я еще пожалею. После его ухода я достала маятник и задала ему вопрос о том, стоило ли искать кого-то для этого человека. Вращение маятника было отрицательным. Я так и думала, значит, мой отказ был правильным.
Сегодня я задержалась в офисе до десяти вечера. Нужно было разобраться с делами. Спустившись вниз в холл, я попрощалась с охраной и поставила офис на сигнализации. И не спеша пошла к машине. Вдруг на меня напали сзади и приставили к шее нож.
— Я сказал, что ты мне поможешь, и ты мне поможешь, — услышала я голос сегодняшнего неприятного посетителя, он вынуждал меня идти в слепую зону камер.
— Я ничем не могу вам помочь, — сказала я, судорожно ища в сумочке газовый баллончик — Это бывший муж моей сестры и мне мстит.
— Не ври, он так и сказал, что ты именно это и скажешь, и говорил мне быть настойчивее, — прошипел мужик.
В этот момент я нащупала баллончик. Или он, или я, подумала я и после этого, со всей силы головой ударила его в лицо, он не ожидал. Потом развернулась и просто залила его лицо струей из перцового баллончика. Он схватился за лицо и взвыл. А я еще пнула ногой этого гада в колено. Он упал, и так и катался воя по асфальту. Вывернуться аккуратно из его захвата у меня не получилось, он все же порезал мне шею. Была глубокая царапина, из которой лила кровь. Я заорала, охранники здания услышали мой вопль и выбежали. Они увидели как мужик с воем катается по асфальту, закрывая лицо руками, а у меня шея и одежда залиты кровью. От баллончика мне тоже досталось, я была слишком близко к нападавшему, когда брызгала, поэтому часть состава перепала и мне. Глаза слезились, горло драло. Охранники вызвали полицию. Все эти разбирательства затянулись почти на всю ночь. Выяснилось, что это был неоднократно судимый за разбойные нападения мужчина, звали его Сергей Смородин. Жена от него ушла и забрала ребенка. Он подавал в розыск, но установить их место нахождения не смог. А потом ему дали мой телефон, якобы я могу найти «потеряшек» нетрадиционным способом. Он и пошел ко мне. По-хорошему я не захотела, тогда он решил создать условия при которых я бы не отказала ему, в качестве аргумента решил использовать нож. А я, такая нехорошая, чуть не сломала ему нос и брызнула в лицо из баллончика. А он ведь ничего плохого не хотел, только узнать где дочь. А вот кто ему дал такие сведении обо мне, он так и не сказал.
Дома я была под утро. Когда меня Антония увидела в окровавленной одежде, с красными слезящимися глазами и заклеенной пластырем шее, то была в шоке. Я ей рассказала обо всем. А на следующий день позвонила Василию и сказала, что у меня есть запись разговора с Сергеем Смородиным, где он говорит о том, что это Василий дал ему мой адрес и телефон, и что именно ты рекомендовал ему настойчивость в разговоре со мной. Эту запись я могу передать в полицию. А могу и вообще Артема Журавлева попросить вмешаться. И если Василию дорога его должность, то на этом все закончится и он больше никогда и никак не проявит себя в моей жизни. Все, что мне в ответ сказал Василий, было непечатным. Я не стала слушать и повесила трубку.
Временами, я вспоминала об Алексее. Я не отправила сразу, когда хотела ему сообщение, а сейчас уже и повода не было. Но в свете событий с нападением на меня, я подумала, что если бы Алексей был со мной, то он бы не дал такому случиться. Я себя чувствовала с ним очень защищенной. Потом, неожиданно для себя самой, подумала о Кирилле. А как бы он поступил? Ответа у меня не было. Не смотря на то, что время, которое я провела с Алексеем, было намного меньше, чем я провела с Кириллом, мне казалось, что Алексея я знаю лучше. И все же, почему он мне сам не перезвонил? Ведь я же видела и чувствовала его мужской интерес ко мне. Может поговорить с Алиной?
Эта мысль меня воодушевила и я тут же списалась с ней, а потом мы созвонились. После дежурного обмена приветствиями, я приступила к расспросам.
— Алина,
