Но если эта информация вдруг выплывет наружу, если у меня и впрямь откроется скрытая способность…
В общем, покрутив варианты так и этак, я решил, что свое развитие в этом плане мне пока следует придержать. Быть может, даже искусственно замедлить, благо Эмма сказала, что сумеет это сделать и что, если я пожелаю, скрытая способность может у меня вообще не открыться.
После этого я с облегчением выдохнул и какое-то время просто лежал, то и дело возвращаясь мыслями к давшему мне жизнь роду.
Думал об отце, о матери. О том, по какой причине тан Расхэ все же решил завести ребенка на стороне, и по какой причине госпожа Сельена Гурто рискнула изменить мужу. Быть может, у них начались проблемы в семье. Или, возможно, высокий тан действительно испытывал к миловидной горничной искреннюю симпатию.
Однако, прислушавшись к себе, я с удивлением понял, что не осуждаю их за это. Более того, с некоторых пор я вспоминал лицо этой женщины с неподдельной грустью. Мне было жаль, что она умерла. И помня, что и в прошлой жизни рано остался без родителей, я так же искренне жалел, что и в этой мне не довелось хоть немного их узнать.
Глава 10
Как я и предполагал, следующее утро у меня началось с того, что в дверях без предупреждения нарисовался лэн Нортэн и бодро сообщил, что меня ждет масса интересных, но не особенно приятных процедур.
Я к тому времени уже встал, позанимался, сделал комплекс обязательных упражнений на концентрацию. А потом погрузился в медитацию, терпеливо дожидаясь начала нового дня.
Доктор такому рвению удивился. Пропустил в комнату кухонного рабочего с полным подносом снеди, ну а когда я насытился, меня тут же взяли в оборот и вплоть до самого обеда я из лазарета не вылезал.
После обеда, впрочем, легче не стало, поэтому я откровенно задолбался переходить от одного аппарата к другому, смотреть в какие-то приборы, сидеть, лежать, дрыгать конечностями, когда скажут. Ну и, конечно, заполнять хренову тучу анкет, к которым наш добрый доктор, как выяснилось, питал настоящую слабость.
Да, я еще в прошлые разы отметил, что бумажки лэн Нортэн любил какой-то нежной, необъяснимой и совершенно неуместной в век технологий любовью. Думаю, если бы лаир Орин знал, что в школе есть еще один любитель бумажных носителей, эти двое точно бы подружились.
После ужина мне все-таки дали долгожданный перерыв, да и перед сном особо не издевались, поэтому вечернюю тренировку я все-таки провел. Еще немного поупражнялся, помедитировал. Лег после этого спать, а утром все началось сначала…
К середине третьего дня, когда мне до смерти надоело быть лабораторной крысой, лэн Нортэн с удовлетворением сделал какие-то пометки у себя в бумагах и сообщил, что, кроме наклевывающейся второстепенной ветки развития, других отклонений, как и незапланированных открытий, в моем даре не было.
О магии снов, как я и думал, он в эти дни так и не заикнулся. Когда я ненавязчиво намекал, быстренько переводил разговор на другую тему. Порой излишне поспешно засовывал меня в капсулу, иногда пихал в руки какой-нибудь прибор. И после этого я сделал вид, что временно забыл про эту тему, чему лэн целитель, кажется, был очень рад.
Когда же он наконец отправил меня отдыхать, я навострил уши и, усилив слух в несколько раз, прислонился спиной к двери, чтобы узнать, что там наш добрый доктор докладывает по беспроводной связи директору.
— Нет, лэн… ни малейших симптомов… да, сегодня как раз закончили. Второстепенная ветвь ведет себя стабильно, в присутствии блокиратора не проявляет тенденции к росту, не показывает зависимость от других показателей и не имеет признаков сопряженности с другими видами магии этой группы.
Ну так и знал. Значит, в чем-то меня все-таки заподозрили. С другой стороны, никаких порочащих признаков мой дар, так сказать, не проявил, так что господа конспираторы, судя по всему, успокоились.
Послушав, чем еще лэн Нортэн похвастался перед директором, я больше ничего интересного не выяснил. За исключением того, что уже завтра мне будет позволено вернуться к занятиям, как нормальному человеку.
Правда, я рано посчитал, что на этом все мои неприятности закончились.
На первой же паре, которой по распоряжению нового директора, являлась физподготовка, я так замечтался, что даже не заметил, как пробегающий мимо Айрд, прикрывшись двумя приятелями, попытался подставить мне подножку. Упасть я, конечно же, не упал — новые навыки выручили, однако из грез все-таки вынырнул и напомнил себе, что обстановка за последнее время в классе лучше не стала. А Босхо, словно желая это подтвердить, еще и прошипел на бегу:
— Не расслабляйся, Гурто!
Вторая и третья пара прошли нормально. Несмотря на мое долгое отсутствие, о причинах которого никто в классе так и не спросил, ученики только косились с непонятным злорадством и время от времени тихонько шушукались. Однако от опроса меня это не избавило, и если бы я не позаботился об этом во время пребывания в камере, то сейчас мне было бы не в пример сложнее.
Тогда же я неожиданно вспомнил, что все мои баллы перед заключением были аннулированы и теперь их надо зарабатывать заново. После этого мне стали понятны взгляды Босхо и остальных — в папке нашего класса эта информация находилась в открытом доступе. И данный факт тоже не добавил мне настроения, хотя проблема была решаема.
Еще одной подлянкой в этот же самый день стало заявление классного руководителя о том, что теперь во второй и четвертый дни недели у меня будет новый факультатив.
— Распоряжение директора, — объяснил свое решение лэн Аруд. — На неопределенное время у нас с вами будут индивидуальные занятия, курсант Гурто. И это не обсуждается.
Уже идя после окончания урока в корпус и заново составляя свое личное расписание, я получил последнюю на сегодня мерзкую новость.
«Курсант Гурто, — после мелодичной трели появилась на моем браслете тревожная надпись. — За вами числится провинность, отработка которой строго обязательна. За получением дальнейших распоряжений обратитесь к начальнику охраны».
Мля-а…
Про дайнову отработку-то я совсем забыл!
