в поисках следящих устройств, однако нигде их, разумеется, не обнаружил. Да и Эмма молчала. Однако внезапный вызов застал меня врасплох — прежний директор обычно не удосуживался лично связываться с учениками, поэтому поначалу я несколько растерялся.
— Простите, лэн. Откуда вы знаете, что я в подвале?
— Обычно ученики не бродят по библиотеке кругами, как вы сейчас, а добросовестно получают знания, сидя за терминалом.
— Ну может, я хожу кругами вокруг парт в поисках случайно обороненного стило, лэн?
— Маловероятно, курсант Гурто. Камера в читальном зале показывает, что вас там нет. Поэтому ваше пребывание в библиотеке видится мне неоправданным.
Я молча ругнулся.
Вот зараза… он что, теперь за каждым шагом моим следить будет, что ли⁈
— Прошу прощения, лэн. Я ничего такого не имел в виду. Воспоминания некстати накатили.
— Воспоминания? — с нескрываемым подозрением переспросил директор.
— Так точно, лэн. У меня с этим модулем было так много всего связано, и мы так много времени провели вместе, что я при первой же возможности решил его навестить. А обнаружив, что вы отправили моего старого друга на свалку, ужасно расстроился.
— Возвращайтесь к своим делам, курсант, — после короткой паузы велел лэн Даорн, никак не отреагировав на колкость. — У вас теперь не так много свободного времени, чтобы тратить его на сожаления. Советую распорядиться им правильно, иначе ваше пребывание на кухне может затянуться.
Я не сдержался и показал браслету фак.
— Так точно, лэн. Есть правильно распорядиться свободным временем!
Лэн Даорн тут же прервал связь, а я все-таки выругался на этого дайнова параноика и потащился в спортзал — надо было начинать тренировку.
Утром в сан-рэ я, как и вчера, еще до побудки привел вверенные мне лаиром Наулом помещения в порядок, старательно вымыл коридор, сходил в спортзал, позавтракал, честно отпахал два рэйна в столовой. Запланировал большую, полноценную, свою первую после заключения серьезную тренировку. И в общем-то особых проблем сегодня не ждал, однако, когда решил посетить уборную, растерянно замер.
Нас в корпусе было всего одиннадцать малолетних пацанов. Писсуаров и унитазов на нас выделялось всего пять, но с учетом наших невеликих потребностей этого хватало с избытком.
Утром, когда я уходил, здесь все блестело и только что розами не пахло.
Однако сейчас в туалете словно стая собак побывала, причем все до одной твари страдали злостным недержанием. Унитазы были уделаны так, что к ним было страшно подойти. На стенах и на полу засохли желтые брызги. А запах в уборной стоял такой, что туда было страшно даже заглядывать.
— Ну что, Гурто, — процедил из коридора кто-то из пробегавших мимо мальчишек. Кажется, Ойр, хотя я не был уверен. — Нравится убирать чужое дерьмо? Теперь наслаждайся!
Я сжал кулаки. Вышел из загаженной уборной, завернул за угол и как раз успел увидеть спину убежавшего пацана, который проворно юркнул и тут же захлопнул за собой дверь комнаты номер пять, где вот уже почти полгода обитал Айрд Босхо.
Значит, и правда Ойр. Караулил меня в душевой, чтобы я уж точно не подумал, что все произошедшее — простая случайность.
Прекрасно понимая, что без приказа крепыша никто из мелюзги не додумался бы так откровенно мне гадить, причем гадить в буквальном смысле слова, я постоял, подумал. Бросил оценивающий взгляд на свой браслет. А через несколько сэнов решительно двинулся к примеченной двери.
— Кто? — лениво отозвался изнутри Босхо, когда я вежливо постучал.
— Гурто. Выйди на пару сэнов. Есть разговор.
— С говноедом ничего обсуждать не собираюсь. Проваливай.
— Почему же сразу «говноед»? — спокойно осведомился я. — Считаешь, работа уборщика настолько ниже твоего достоинства, что можно смешивать ее с дерьмом? Может, тебе про брата напомнить, а? И про его отработки? Так ты что, теперь и его тоже говноедом считаешь?
— Заткнись, Гурто! — рявкнул из-за двери крепыш. — Не твое собачье дело, кого и кем я считаю!
— Выйди, — спокойно повторил я. — Или ты даже разговора со мной боишься? Дважды опозорился на поединках и теперь даже нос наружу не хочешь высунуть?
О боже. Как же легко довести ребенка… вот всего лишь намекнул ему на трусость, как изнутри послышались быстрые шаги, и дверь немедленно распахнулась.
— Ты что, мелкий, совсем страх потерял⁈ — процедил Айрд, остановившись на пороге. — Род мой оскорбляешь⁈ На полноценный вызов нарываешься?
Я пожал плечами.
— Дуэли в школе запрещены. К тому же это не я сказал про говноеда. Ты сам так обозвал тех, кому приходится выполнять не самую престижную, по твоему мнению, работу. Пойдем-ка со мной. Хочу кое-что тебе показать.
— Еще не хватало, — не сдвинулся с места крепыш. — Хочешь дерьмо убирать, вот и убирай! Его теперь у тебя навалом!
Я внимательно на него посмотрел.
— Кто из вас это сделал? Кому ты велел нагадить в уборной? Вас здесь всего десять человек. И ни один без твоего ведома ни шагу не сделает.
— Ничего не знаю, Гурто, — ухмыльнулся этот поганец. — Есть что убрать — убирай, теперь это твоя обязанность.
— В мои обязанности не входит обучение тебя и твоих друзей правилам пользования уборной. Пусть идут и отмывают.
Я сделал шаг вперед, и Босхо тут же отреагировал.
— Ты находишься на моей личной территории, Гурто! Вали, пока цел! Тебя сюда не звали!
— Это что, угроза?
— Слышь ты, — придвинулся Айрд и тихо-тихо пообещал: — Я все равно тебя однажды урою, как бы ты ни прятался за спиной нового директора! Ты ему явно нравишься. Так же сильно, как Моринэ!
— Откуда тебе знать, кто нравился Моринэ? — так же тихо поинтересовался я. — Ученикам об этом не сообщали. Но раз ты все-таки в курсе, то, видимо, был знаком с ним достаточно близко, чтобы совершенно точно знать о его предпочтениях.
Крепышу
