Но там отец ничего не прятал.
❖ >!< &
Патер Клив спал чутко. Последнее время — особенно чутко. С тех пор, как случилось... что случилось.
Не придут ли за ним?
Не обвинят ли? В той же ереси?
Очень удобно!
Молочный брат колдуна, чего еще вам нужно? Да ничего! И обвинят, и...
В Авестере таких бросали умирать в каменный мешок. Просто замуровывали — и все. Не кормили, конечно, разве что воду давали — немного. А умирать, тем более так, Клив не хотел.
Ах, Эштон, во что ты втравил нас?
Что тебе стоило показаться более бедным, несчастным, да хоть каким! Не пробуждать в короле зависть и гнев? Но ты был так горд собой, и так счастлив! Тебе так хотелось показать это всему миру...
Ты забыл — счастье любит тишину. И вот...
Где теперь и ты, и твое счастье? Все развеялось дымом с костра, все ушло, улетело...
Стук в дверь оборвал горькие мечты.
Клив покрылся холодным потом.
Неужели?
Но...
Куда тут бежать? Остается лишь принять свою судьбу с достоинством... Альдонай, смилуйся надо мной, грешным! Во имя Твое!
— Кто там?
— Дядя Кив! Откройте!
Так звала его только племянница.
Она в детстве долго не выговаривала букву «л», вот и получился из Клива — Кив.
Как во сне, Клив перелетел через половину комнаты. И опомнился, только когда распахнул двери, и упал на колени.
— Сандра!!!
Вирманин довольно улыбнулся.
Да, Сандра настоящая. Не зря он графине поверил! Вот . ведь чутье у бабы! И как она только умудрилась разыскать эту девчонку? Нарочно искала бы — так не получилось!
А родственники ничего не замечали, обнимая друг друга.
Сандра рыдала так, что ночная рубаха патера промокла в считанные секунды, да и дядюшка не отставал.
— Девочка моя! Живая!!!
Ивару даже неловко стало за свое ехидство, но минут через пять злобный вирманин все равно решил вмешаться. Не время и не место здесь для лирики.
— Простите, что прерываю столько трогательный момент, друзья мои, но лучше отложить его до корабля. Там и нарыдаетесь всласть.
Клив поднял голову — и только сейчас заметил с полсотни вирман в храме. И смотрели они весьма выразительно.
— Сандра?!
❖ *
Долго объяснять не пришлось. Хватило десятка фраз, Сандра уложилась. Рассказала и про Энтора, и про ребенка на борту корабля, и про Ативерну...
Клив долго и не колебался.
— Я еду с вами!
Сандра просияла — и обняла патера.
— Слава Альдонаю!
Ивар возвел глаза к небу, правда, поблагодарив Олай- ва, ну и заодно Холоша — явно ведь, без его присмотра такое дело не обошлось, и перешел к делу.
— Сколько человек в замке?
Лицо патера омрачилось.
— Там... там Дарлейн.
— КТО!? — бешеной кошкой зашипела Сандра.
— Дарлейн, — повторил патер. — Ему король герцогство пожаловал...
Девушка скрипнула зубами, и выразилась так, что портовые нищие позавидовали бы. Не зря она среди них жила.
— Сколько у него людей? — не стал вдаваться в подробности Ивар.
Дарлейн? Да хоть и Козел Бородатый лично. Ему — какая разница? Его дело добро на корабли погрузить, а уж кто ему мешать будет...
Храм тут есть? Отпоют!
— Человек двадцать, — задумался патер. — Не больше...
Ну и слуги, домочадцы...
Ивар махнул рукой.
Волку размер стада баранов — не помеха!
— Провести сможете?
— Лично проведу, — зашипела Сандра. — Сама!!! Я ему сердце вырежу!!!
Ивар пожал плечами и все же решил уточнить. Что там за Дарлейн такой? Оказалось — родственник.
Самая нежная любовь — родственная. Так бы и задушили друг друга в объятиях.
Означенный Дарлейн оказался двоюродным племянником какого-то там третьего деда по отцовской линии... Ивар и половины его родственных притязаний не понял. Уяснил главное.
Что городе как родня, а там — Холош его знает!
Но родня... паскудная!
Есть такие родственнички-уродственнички. За твой стол влезут, сожрут, что поставят, что не поставят, то потребуют, вилки золотые по карманам распихают, да еще и на весь свет о тебе раззвонят.
А что?
Они ж родня!
Дарлейн пошел еще дальше.
Эштон его терпел, пока Дарлейн не начал намекать, что его сын — хорошая пара для Сандры. А сынок не попытался прижать хорошенькую девушку в конюшне.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Получил хлыстом тогда так — Сандра шкуру с него спустила. А в отместку...
Лиля бы сказала — неплохая Иудина доля. Сандра не знала про Иуду, но точно была в курсе, кто подписывал доносы. Дарлейн.
Именно он...
Не будь его — найдут другого?
Сандре это доказать не получилось бы. В ее глазах, Дарлейн был достоин только казни. Лучше — мучительной. Бирмане переглянулись — и даже фыркать не стали.
Месть — это святое, за этим Холош следит. Лучше уж самому отплатить злом за зло, а то божественные шуточки — они такие... сто раз все проклянешь!
Ивар уточнил у Сандры кое-какие вопросы — и принялся отдавать приказания своим людям.
Окружить.
Отрезать пути отступления.
Ладно, баб не резать, если первые с оружием кидаться не будут. А мужиков — всех, как одного. Детей? Тоже не трогать, ни к чему. Но мужиков не упустите...
Показать ходы, ведущие в замок?
Да скажи Сандре вирман на руках тащить — она бы потащила! Сама бы упала, но их волокла.
Ради мести!
❖ * ❖
Ангрел Дарлен считал себя счастливым человеком. Почти...
Не в том смысле, что ему чего-то не хватало! Все у него было, и деньги, и титул, и власть, всего ему в жизни хватало, и счастье было, и радости вдосталь. И чего тут не порадоваться? Когда и герцог, и богат, и знатен, и баб хоть ты в штабеля складывай, и в своих землях ты властен. И в жизни, и в смерти человеческой. И земель тех много, за месяц не объехать. А вот последние несколько дней что- то тянуло.
Мозжит, — как говаривала бабушка.
Тянет, давит, и ощущения кошмарные... ох, плохие. Словно чей-то взгляд в него уперся... словно Мальдоная юбкой махнула.
И вспоминается почему-то.
Гадкое, старое, что и хотелось бы навек забыть, да не получится. Не забудется...
Еще пять лет назад Дарлейн... ах, как же он ненавидел своего кузена Эштона! Как же он ему завидовал! А теперь — что?
А теперь, дорогой кузен, ты в могиле, а я в твоем замке. В моем замке.
Понимать надо!
Герцог Раштер. Ангрел Дарлейн Раштер...
Звучит!
Дарлейн понял, что больше не уснет, и вылез из кровати. Хорошо, в спальне один. Жена умерла, а сговорчивых служанок... не в спальню же девок приглашать?
Повалял — и свободна! Вы еще скажите, спать с ними! На ночь рядом с собой оставить!
Смеп^ю!
Он герцог, а не быдло.
А всего-то и надо было пару лет назад...
Когда кузен принимал короля, многие видели раздосадованный взгляд правителя. А Дарлейн и выводы сделал. И когда получилось, поклонился королю, и шепнул — мол, ваше величество, так и так, а только кажется мне, что кузен мой — еретик! Мальдонае поклоняется!
А жена у него — и вовсе шильда! Альдо наем клянусь! Вот Он соврать не даст! Он все видит...
А кем ей еще быть?
Ежели за ней ухаживали двое... да и больше ухаживали! Но предпочла она Эштона.
А его, Ангрела, в упор не видела, не замечала...
Точно — шильда! Мальдонаина дочь! И плевать ей, что он каждую ночь взмокший просыпался, что о поцелуе мечтал, что стихи писал... никогда с ним такого не было. Только в ту весну...
Самую горькую весну в его жизни.
А вот будь он богат, как его кузен! Будь он герцогом — и была бы красотка его... богатым и знатным не отказывают! Разочарования в жизни ждут только тех, у кого нет ни денег, ни власти...
И не при чем тут ни кривые ноги, ни животик хорошего такого размера, ни омерзительный, даже в юности, характер. Вот совершенно не при чем!
Деньги отлично маскируют все недостатки! Дарлейн это хорошо знал!
И сыну бы не отказали. Вот ведь — Мальдонаино семя! Прошли, пробежали годы, дети народились — и его сын полюбил. Дочь Раштера...
