Когда Изида услышала слова "родного сына", она сразу же вспомнила статного и красивого римского офицера Марка Цинтерия, и у неё заблестели глаза. Люцифус заметил это и поспешил успокоить царицу:
- Мама, наместник Цинтерий не мой папа. Возьми себя в руки. Я завтра же с ним поговорю.
Вольдас вышел из дворца и направился вдоль набережной. Ночь уже полностью овладела Александрией и раскинула над ней своё звездное покрывало. Полная луна, пользуясь своей властью над морем, бесцеремонно играла его волнами и заставляла их всё сильнее и сильнее накатываться на берег. Очевидно, ей доставляло большое удовольствие устраивать морские приливы. От воды тянуло свежестью и прохладой. Вольдас облизал губы и подумал:
- Солёные, как тогда в детстве.
34. Планы резко меняются.
Люцифус свернул в квартал, ведущий к казармам Рейнского легиона. Близко стоящие друг к другу дома, своими тенями ещё больше усугубляли черноту ночи. Видимость на улице была не больше пяти шагов. Вдруг, перед Вольдасом что-то зашуршало. Парень остановился, положил кисть на рукоятку своего меча и начал пристально вглядываться в темноту. Он смог рассмотреть, как впереди появилась огромного размера крыса. Животное сидело посреди улицы. Глаза у крысы сверкнули красными огоньками, и она завертелась на месте, как юла. Через мгновение там, где только, что было животное, стояла девушка. Она фыркнула, так как это делают крысы, и сказала:
- Здравствуй, Вольдас. Хорошо, что я успела тебя догнать до твоего разговора с Цинтерием.
- Это ты, Сирень? Как ты умудрилась сюда попасть и зачем? И откуда тебе известно о моём намерении поговорить с Цинтерием?
- Я подслушала твой разговор с Изидой в саду. Это я там шуршала в кустах.
- Ты, что следишь за мной?- возмутился Люцифус.- Как это низко.
- Подумаешь, низко,- проговорила девушка.- Я не только подслушивала, я ещё и подглядывала за тобой. И видела, как твоя мамочка хотела тебя соблазнить.
- Наивная царица,- с сожалением произнёс Вольдас.- Думает, что у неё во дворце есть безопасное и секретное место. Так, почему же я не должен говорить с Цинтерием?
- Потому, что тебе надо срочно отправляться в Иудею,- сказала Сирень.
- Вот, ещё, и не подумаю,- возразил Люцифус.- У меня в Египте есть очень важные дела. А почему это ты позволяешь себе разговаривать со мной таким тоном, да ещё и приказывать мне?
- Это не я тебе приказываю,- ответила девушка.- Это твой отец. Он послал меня к тебе сообщить, что сын Бога появился в Иудее, и ты должен срочно отправиться туда, чтобы выполнить ваш с ним договор. Далюс сказал, что ты знаешь какой.
- Он что, специально это делает?- возмутился Вольдас.- Вот гадский папа. Опять он не даёт мне занять царский трон. Наверное, он меня не любит?
- Как я тебя понимаю,- посочувствовала ему Сирень.- Он меня тоже всё время обижает. Например, называет меня Вонючкой. А знаешь, как это обидно?
- Что?- злобно произнёс Люцифус.- Ты это с кем разговариваешь? Как ты смеешь со мной равняться? Я - сын дьявола. А ты - Вонючка и есть. Поняла?
- Поняла,- обиженно ответила девушка.- И ты туда же. Вонючкой меня обзываешь. А я даже очень красивая и уже давно пахну, а не воняю. А тебя я, между прочим, очень люблю и уважаю.
- Ну, ладно,- сжалился Вольдас.- не обижайся. Сама виновата. Ты испортила мне такой прекрасный вечер. Я с мамой уже обо всём договорился. Я уже, почти, фараоном стал. Да, но делать нечего. Придётся ехать в Иудею. С папой не поспоришь. Всё равно заставит сделать так, как он хочет. Пойду, напрошусь, чтобы меня отправили вместе с Понтием Пилатом в Иерусалим.
- Пока ты не ушёл, может, мы ещё успеем это.... Ну, ты понимаешь, о чём я говорю,- предложила Сирень.
- Что прямо здесь?- удивился Люцифус.- Что тебе так, приспичило уже и потерпеть не можешь? Давай пойдём ко мне в комнату, хотя бы. Ах, да, я же и забыл, туда нельзя. Приехал Мордериус. Он сейчас у меня. Как я ему объясню, что ты здесь? Наверное, придётся отложить до следующего удобного случая.
- Зачем откладывать?- настаивала девушка.- Я наклонюсь, упрусь руками в стену, и нам будет удобно. И незачем куда-то ходить.
- Вот пристала,- буркнул Вольдас.- Ну, ладно, поворачивайся.
Сирень обрадовано пискнула, подняла юбку и повернулась лицом к стене.
Утром Люцифус зашёл к Цинтерию. В кабинете у наместника находился Понтий Пилат. Цинтерий отдавал Пилату последние распоряжения перед отъездом в Иудею.
- Твоя главная задача,- пояснял Марк, обращаясь к Пилату,- это выявить истинных заговорщиков. Не верю я в эти народные массы. За ними всегда стоят те, кто имеет власть и деньги. Так, что мой тебе совет, перво-наперво, сразу же по приезду ограничь местную власть по управлению в стране.
- Я не помешаю?- спросил Вольдас, войдя в кабинет.
- Нет, хорошо, что пришёл, заходи,- разрешил Цинтерий.- Мы здесь с Пилатом размышляем, как лучше и быстрее навести порядок в Иудее. А, что ты хотел?
- У меня есть просьба, командир,- обратился Люцифус к Марку.- Отправьте меня вместе с Пилатом в Иудею.
Цинтерий и Понтий с удивлением переглянулись.
- Что так, вдруг, решил?- поинтересовался наместник.- Я думал, что тебе в Египте нравится. Ты уже и с царицей лично познакомился. Кстати, зачем она тебя вызывала?
- Мы обсуждали с ней некоторые вопросы по медицине, царица очень интересуется способами омоложения людей,- соврал Вольдас.- Но в Египте скучно. Не могу я без настоящего дела сидеть. Да, и в Иудее я могу пригодиться. Я, ведь, знаю иврит. Свободно разговариваю, читаю на этом языке.
- Вот, это да,- поразился Пилат.- Ну, ты, прямо таки, настоящий учёный, как Платон или Аристотель. Цинтерий, разреши ему поехать со мной. Вольдас мой друг. Он мне жизнь спас в бою. А мне там понадобится надёжный и умный человек. Ты же сам говорил, что задание непростое. При таких делах, как заговоры, необходимо организовывать тайную службу, чтобы можно было вывести на чистую воду всех этих смутьянов. Вот, Люцифус её и возглавит.
Вольдас поморщился при последних словах Пилата. Понтий заметил его реакцию и поспешил сказать:
- Не обижайся, Люцифус. Я понимаю, что ты боевой офицер и считаешь, что должность ищейки унижает твою воинскую честь и достоинство. Но это же для пользы общего дела. Лучше тебя никто не справится с такой работой. Соглашайся, очень тебя прошу. К тому же, ты и язык их знаешь. Ты же настоящий, как же это называется? О, вспомнил - проглот.
- Не проглот, а полиглот,- поправил его Люцифус и снисходительно проговорил,- ладно, я согласен. Только с одним условием.
