Из Минска посылает Сонка Своих экстазов сувениры...
«Сонка» — поэтическое имя Софьи Сергеевны Шамардиной (1894—1980). В марте 1913 года, когда Северянин вместе с Фёдором Сологубом и Анастасией Чеботаревской выступал в Минске, на концерте к нему подошла гимназистка Софья Шамардина. Этот «промельк» был немедленно воспет поэтом:
В каждом городе, в комнате девьей Есть алтарь королеве, Безымянной, повсюдной, Он незримо-голуб. Вы ненайденную потеряли Бирюзу на коралле, Но она в вашей чудной Озарённости губ... («Промельк»)
Вскоре юная провинциалка приехала из Минска в Петербург учиться на Бестужевских курсах. Красивая, любознательная, она познакомилась со многими писателями, артистами, художниками — Чуковским, Прониным, Маяковским, Хлебниковым, братьями Бурлюками и др. Софья Сергеевна бывала в кабаре «Бродячая собака», на вечерах футуристов, на модных вернисажах. Неудивительно, что она оказалась любимой женщиной и предметом соперничества двух ярчайших поэтов — Владимира Маяковского и Игоря Северянина.
Осенью 1913 года Корней Чуковский читал лекцию о футуристах в Медицинском институте и пригласил туда Шамардину — так состоялась первая встреча Сонки с Владимиром Маяковским. Их роман развивался бурно. «Вспоминается, — писала Шамардина, — как возвращались однажды с какого-то концерта-вечера. Ехали на извозчике. Небо было хмурое. Только изредка вдруг блеснёт звезда. И вот тут же, в извозчичьей пролётке стало слагаться стихотворение: “Послушайте, ведь если звёзды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно?..”».
Как известно, в трагедии «Владимир Маяковский», представленной на сцене петербургского театра «Луна-парк» в декабре 1913 года, есть строки:
Что же, — значит, ничто любовь? У меня есть Сонечка-сестра! (на коленях) Милые! Не лейте кровь! Дорогие, не надо костра!
Её имя могло остаться и во второй трагедии поэта — четырёхактной поэме «Облако в штанах» (1915). Рассказывают, что в четвёртой части повторялось: «Сонка! Сонка! Сонка!» Позже Маяковский объединил все женские образы поэмы одним символическим именем — Мария.
Не случайно в поэме Маяковский ревниво называл и северянинское нежное имя «Тиана»:
Судорогой пальцев зажму я железное горло звонка! Мария!.. Поэт сонеты поёт Тиане, а я — весь из мяса, человек весь, тело твоё просто прошу, как просят христиане — «хлеб наш насущный даждь нам днесь».
В северянинском стихотворении «Тиана» драматизм переживания иронически снижен, любовное чувство сочетается с лёгким соблазном:
Тиана, как жутко! как жутко, Тиана! Я пил и выплёскивал тысячи душ И девьих, и женских, — всё то же; к тому ж Кудесней всех женщин — ликёр из банана!..
Имя Тианы возникло и как отголосок споров между поэтами об отношении к жизни, о понимании любви в дни совместных выступлений в Крыму, в январе 1914 года.
После ссоры Маяковского и Северянина, не желавших уступать лидерство на поэтической сцене, их гастрольные пути разошлись. Отправляясь в Одессу, Северянин вместе с Вадимом Баяном, Виктором Ховиным, Борисом Богомоловым составил собственную концертную программу. Обычно в начале вечера известный критик-интуит Ховин читал доклад
