Лететь оказалось довольно долго, но Слава и не спешил. Не хватало еще, чтобы он попался в какую-то ловушку, возможно установленную бывшими хозяевами этого дредноута. Раздумывать о том, что это за корабль и чем занимался, он не стал. И так узнает. Скоро узнает.
Ага! Вот информационные цепочки: в центре корабля источник энергии, от него тянутся нити к освещению, помещению в круглой блямбе, в которую они вошли… и все? Нет, не все. Вот он, позитронный мозг. Нити от него идут и к генератору, и к какому-то помещению, и к освещению, и ко всему, что обеспечивает это помещение? Почему все стекается в этот салон… ну-ка, посмотрим.
Слава переместился в эту громадную комнату. Все здесь странно походило на большую аудиторию какого-то университета… вот только она была настолько велика, что терялась вдали. Но столы, стоявшие вокруг, оставляли впечатление именно такое – класс, аудитория, в которой могут одновременно сидеть сотни людей, и это при том, что между креслами-столами расстояние было не менее двух метров. Столы поддерживали с позитронным мозгом связь, но очень слабую, на уровне одиночных пакетов, время от времени отправляемых и получаемых адресатами. Лишь один стол буквально кипел информацией, и от него тянулась толстая нить, практически шланг из информации к управляющему мозгу. Что там было, Слава не понял, решив заняться этим попозже, как только разберется с основной концепцией корабля – что он такое вообще. И первое, что его интересовало, – позитронный мозг, управляющий двигателями, оружием, защитой, обеспечением этого дредноута.
Тот мозг, что Слава увидел, точно не был основным. Его нити-связи не простирались к двигателям и основным узлам корабля. Только энергетический блок, помещение со столами и все, что его касается, – какие-то склады, холодильники, механизмы, непонятные Славе.
Дальше, дальше, к носовой части, фиксируя все всплески энергетической и информационной активности. Вот он! Управляющий мозг… он пытается пустить свои нити в энергетический блок, пытается сунуться куда-то, куда имел доступ ранее, но нити постоянно возвращаются и снова уходят в этот тусклый шар. Слава удивился – обычно позитронные мозги буквально сияли в пространстве, даже если они и не имели доступа к системам, которыми управляли. Но этот был таким тусклым, таким убогим, что у Славы заныла душа от предвкушения неудачи. Похоже, что мозг был мертв… или полумертв. Но вот насколько? Вряд ли Слава сможет восстановить такую сложную систему, как этот мозг, вряд ли. Насколько он знал, позитронные мозги выращивали одним куском, одним шаром, одним большим кристаллом из смеси различным микроэлементов. Его можно разрушить, хотя он и являлся сверхзащищенным, одним из самых защищенных узлов корабля. Должен был быть или выброс энергии рядом с этим мозгом, всплеск такой силы, чтобы вся его информация испарилась, или же… буквальное испарение этого мозга. Какой бы он ни был защищенный, если в него направить лучемет и выпустить полную батарею выстрелов, его структуры подвергнутся изменениям, притом необратимо. Скорее всего, нечто подобное случилось и сейчас. Все нити оборваны, а работоспособна лишь четверть мозга.
Слава опустился на его поверхность, входя в виртуальную реальность, и ужаснулся – безупречная блестящая поверхность была изрыта дырами, провалами, почерневшими и оплавленными, как будто в кусок сыра кто-то тыкал раскаленным гвоздем.
Слава полетел искать управляющий центр мозга и нашел его среди развалин блоков. Центральное «здание» стояло крепко, но большинство информационных путепроводов было нарушено.
Псионик спустился вниз и внезапно подумал о том, что и толпы антивирусных программ не атаковали его! В здоровом, исправном мозге он бы сейчас уже или мимикрировал под антивирус, или бы убегал от толпы злобных виртуальных рыцарей, желающих насадить супостата на здоровенное копье, чтобы отправить его в застенок или уничтожить.
Слава не стал раздумывать над этим фактом, просто вошел туда, где хранились ответы на его вопросы. Хотя бы на часть вопросов…
Фигура Мудрой в капюшоне. Лица не видно. Подошел, откинул капюшон и содрогнулся – она! Та, которой он проломил череп! Стоит, смотрит вперед. Неприятно на душе, но делать нечего – потянулся, обнял ее, слился…
Хоровод информации, свет, блеск – как ток прошиб, аж вздрогнул. Нехорошо тут: подбитый мозг глючит, информация какая-то обрывочная, осколки картинок, вспышки, ничего не ясно. Лицо мужчины с лучеметом, удары, вспышки… все, лицо исчезло… Бунт? Теракт? Скорее всего.
Из того, что он узнал, можно сделать вывод: корабль куда-то направлялся, на нем вспыхнул бунт. Один из членов экипажа, мужчина, уничтожил бортовой маршевый мозг. Все! Больше никакой информации, кроме технической, нужной для управления некоторыми системами.
Интересно, а где у них живой мозг? Скорее всего, был в носовой части и погиб. Носовая сплющена в лепеху, там ничего не должно уцелеть. Там же и генератор, обслуживающий двигатели, защиту и все остальное. Ой-ой! Печаль, однако…
Славу охватило такое чувство потери, такое разочарование, что он чуть не взвыл. Все-таки сильно рассчитывал на то, что найдет позитронный мозг с картами звездных путей. А что за безобразие нашел? Все, что может этот остаток, обмылок, – как-то заставить функционировать систему обеспечения, да управлять системами освещения, ну и по мелочи кое-чего. Конечно, и это немало: если Слава сумеет его всунуть в Шаргион, вопрос с питанием сразу решится. Неужели они бы потащили на корабль залежи продуктов или стада свиней, чтобы ими питаться в полете? В полете КУДА? Вот в чем и вопрос… куда лететь-то? Вправо или влево от планеты? А может, вверх или вниз? Его опять охватило разочарование, и он начал подъем из пространства покалеченного мозга.
И вовремя. Его информационная нить, протянутая к живому телу, зазвенела, как струна, и он рванулся в него, понимая – что-то случилось.
Прыжок в тело, ощущение неудобства – засиделся на жестком полу, – рука, настойчиво дергающая его за плечо. Открыл глаза – лицо Тирас:
– Наконец-то! Я бы не стала беспокоить, но беда!
– Что случилось? – Слава настороженно огляделся, уже готовый к бою, и, побледнев, сдавленным голосом спросил: – Где она?!
– Пошли! – Тирас легкими прыжками помчалась по коридору. Проскочила в мгновенно открывшуюся дверь, Слава за ней. Недолгая пробежка – и Слава узнал «аудиторию», которую видел в псионическом пространстве.
Тирас подбежала к овальному кокону, за прозрачным куполом которого что-то клубилось и мелькало, как будто в пивной кружке с налитым в нее молоком размешивали чайной ложечкой. Ничего не было видно, только иногда, когда эта белая муть на долю секунды развеивалась – в водовороте и завихрении мелькал кусочек кожи лежащей там девушки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
