Я сажусь рядом с Бишопом на кровать, мои глаза устремлены на стену напротив нас.
— Что ему от меня нужно?
Бишоп чертыхается, в отчаянии дергает себя за волосы, а затем упирается локтями в колени, наклоняясь вперед.
— Он... я не могу. Мы даже не можем говорить об этом.
Бишоп собирается продолжить, но я обрываю его. Знаю, на что он намекает, и не хочу, чтобы он считал себя обязанным рассказать мне правду, а потом чувствовать себя виноватым за то, что поделился чем-то большим. Но если я догадаюсь, то это будет не его вина.
— ЦРУ? — шепчу я, заканчивая его предыдущую фразу.
— Что? — Он в замешательстве наклоняет голову.
— Ты знаешь... — намекаю я.
В его глазах вспыхивает узнавание, и он улыбается почти с облегчением.
— Да, — шепчет он. — Да.
— Хорошо, но что им от меня нужно? — Теперь, когда я знаю, что его отец работает на ЦРУ, чувствую себя более спокойно. Элитные короли — это просто кучка богатых мальчиков, которые тратят деньги мамы и папы. Они именно такие парни, какими я их и представляла. Мысленно закатываю глаза на Татум и ее слишком драматичные слухи обо всех них. Типичная Татум.
Бишоп откидывается на локти, каждый мускул напрягается от его движений.
— Они думают, что твой отец отмывает деньги для одной из крупнейших торговых компаний в Лас-Вегасе.
Приходит понимание. Мой отец всегда в Вегасе, в последнее время даже чаще. Может, поэтому мы всегда переезжали? А не из-за того, что он не мог устроиться. И не потому, что он бежал от чего-то или кого-то. А это имеет смысл, и кусочки головоломки медленно складываются вместе.
— И что теперь? — спрашиваю я, глядя на него через плечо. — Это то, что вы, ребята, не могли мне сказать?
Бишоп неохотно кивает.
— Да, детка.
— Хм. — Я смотрю вперед. — Почему ты просто не пришел и не намекнул мне раньше?
— Потому что я тебе не доверял. Они — кроме Нейта — все еще не доверяют тебе.
Прежде чем успеваю спросить его, какое отношение остальные парни имеют к этому, раздается легкий стук в дверь.
— Отвали, — рявкает Бишоп.
— Входи, — сладко говорю я, с ним в унисон. Слишком банально. Дверь со скрипом открывается, и Тилли просовывает голову. Она одета в одну из толстовок Нейта и смотрит на меня так, будто хочет сказать тысячи вещей, поэтому я похлопываю Бишопа по руке и смотрю на него. — Дай нам секундочку.
Он пристально наблюдает за Тилли, слишком пристально, а она смотрит в ответ, слегка приоткрыв рот. Что-то происходит между ними, прежде чем Тилли нервно сглатывает. Бишоп протискивается мимо нее. Всегда мудак.
Тилли грустно улыбается ему, кивает и садится на то место, где он только что сидел. Дверь закрывается прежде, чем я поворачиваюсь к ней.
— Что это было?
— Что он тебе сказал? — спрашивает она, глядя мне в глаза.
— О чем?
— Об этом… что он тебе сказал?
— Не могу сказать. Прости, Тилли.
На ее лице появляется фальшивая улыбка.
— Все в порядке. В любом случае, я хотела поговорить с тобой о…
— Тилли, все в полном порядке. Сначала был шок, но сейчас все хорошо. Только одна вещь... — Поднимаю один палец вверх. — Пожалуйста, будь осторожна. Он не способен на то, чего ты, возможно, ожидаешь от него.
Ее плечи опускаются от поражения.
— Спасибо, но я уверена, что со мной все будет в порядке, Мэди. — Тилли оглядывает хозяйскую спальню. — Я думала, что комната, в которой мы были, была хорошей, но это что-то другое.
Я рассеянно оглядываюсь вокруг.
— Да, здесь мило.
Тилли поворачивается, чтобы посмотреть на меня.
— Итак, он сказал, как получил этот дом?
Я качаю головой, встаю с кровати и поднимаю с пола свою спортивную сумку.
— Нет, но я должна сказать, что теперь многое имеет смысл. И мне нужно поговорить с Татум и ее сумасшедшим воображением по поводу этих слухов. — Я качаю головой и расстегиваю сумку, когда Тилли прерывает меня:
— Как это?
— Скажем так, они не так плохи, как кажутся. — Я подмигиваю ей. Ее лицо бледнеет, мышцы напрягаются, и улыбка мгновенно исчезает. — Тилли? — Я подхожу к ней. — Ты в порядке? — Мурашки бегут по моей коже от ее взгляда, но в мгновение ока ее улыбка возвращается.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Да, извини, — пытается она меня успокоить, но я на это не куплюсь.
— Ты уверена? — спрашиваю, касаясь ее руки. — Похоже, ты увидела привидение.
Она легко смеется надо мной.
— Не говори глупостей.
Я возвращаюсь к своей сумке и достаю черную кожаную куртку, надеваю ее и застегиваю, прежде чем натянуть угги.
— Может, спустимся вниз? — Я прохожу мимо нее, и как раз в тот момент, когда собираюсь дойти до двери спальни, ее рука тянется к моей руке, останавливая меня.
— Твоя очередь пообещать мне, что ты будешь осторожна, Мэди.
Я с улыбкой заглядываю ей в глаза, но когда вижу, насколько она серьезна, а ее глаза блестят от непролитых слез, и по лицу пробегает страх, похлопываю ее по руке и искренне киваю.
— Конечно, буду, Тилли.
ГЛАВА 27
ПЛАМЯ ОТ КОСТРА, который Бишоп и ребята развели на большом дворе перед коттеджем, мерцает в звездной ночи, облизывая мою кожу при каждой вспышке. Снова плотно закутываюсь в куртку, как раз, когда Бишоп садится на бревно рядом со мной, протягивая мне, как я предполагаю, стакан виски. Я беру его с радостью, кубики льда звенят и нарушают наше молчание. Несколько парней все еще не спят, расположившись на бревнах, а также Нейт и Тилли, которые уютно устроились на земле и сидят напротив одного из них. Нейт подбрасывает камень в огонь. Его второе колено подтянуто, на него опирается локоть, а Тилли пристроилась между его ног.
— Нейт? — тихо окликаю его. Он замолкает, его челюсть напрягается.
— Что?
— Что случилось? — С Нейтом мы никогда не ходили вокруг да около. Я думаю, что с самого первого дня он всегда был тем человеком, которому я могу доверять, несмотря на его дерьмовые решения. Поэтому они играют в игры. Когда у тебя столько денег, сколько у всех нас — кроме Тилли, — ты находишь удовольствие в пустяковых трюках.
Он смотрит на Бишопа, его губы слегка кривятся.
— Нет, ничего. Все замечательно, сестренка, — почти шипит он, прежде чем посмотреть прямо на меня. Его глаза немного смягчаются, когда они встречаются с моими, и он встает с земли, заставляя Тилли быстро подняться. Подойдя ко мне, он останавливается прямо передо мной и нежно проводит тыльной стороной пальцев по моей щеке. Я закрываю глаза. — Посмотри на меня, Мэди.
Мои глаза открываются, и Нейт смотрит на меня сверху вниз, игнорируя Бишопа.
— Мне жаль, — говорит он. Затем уходит, увлекая за собой Тилли, которая смотрит на меня через плечо, пока ее ведут обратно в дом. Почему, несмотря на то, что Бишоп только что рассказал мне о том, что все скрывают, я все еще чувствую, что единственная, кто не в курсе?
Вздохнув, протягиваю Бишопу свой напиток и встаю с бревна.
— Я иду спать.
Он берет мой бокал, его пальцы касаются моих.
— Я только немного поговорю с Сентом. И скоро приду.
Улыбаюсь ему.
— Хорошо.
Возвращаясь в тихий коттедж — несмотря на количество шумных парней под одной крышей, — поднимаюсь наверх, не думая ни о чем, кроме своих мыслей. Открыв дверь, достаю из сумки трусики и свободную майку, затем иду в ванную комнату. Включив свет, кладу одежду на прилегающую раковину и включаю кран. Пока пар наполняет большую ванную комнату, я раздеваюсь и достаю из шкафа чистое полотенце, обертывая его вокруг своего тела. Почему мне кажется, что я упускаю какую-то важную часть? Но я доверяю Бишопу. Верю, что он искренен, и это может выставить меня глупой, но почему еще он должен терзать себя от того, что должен что-то скрывать от меня? То, что его отец работает в ЦРУ, имеет большой смысл. Это согласует каждую вещь, которая произошла с нами. Но эта чертова недостающая деталь. Она будто смотрит на меня, бросается в глаза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
