Я с легкой завистью посмотрел на наемника, который с удивительной легкостью выплясывал под этот дикий ритм, а после ответил:
— Знаешь, мы тут повздорили немного… И я должен сказать…
— Что должен сказать? — спросил обеспокоенно Торис, пытаясь перекричать музыку.
— Знаешь, про Отти, она… — начал я.
Вдруг музыканты сбились, а я увидел, как Отавия поднимается с утоптанной земли двора. Видимо, девушка споткнулась и упала, но довольно быстро вскочила, ведь артисты продолжили играть, как только поняли, что все в порядке.
— Да что же такое… — сквозь зубы выругался я, наблюдая, как принцесса бредет в нашу сторону в сопровождении потного и запыхавшегося Берни.
— Все в порядке? — спросил я максимально нейтрально.
— Да, немного не уследила, и земля будто бы прыгнула… — протянула девушка, разглядывая ссадину на ладони. — Вроде, все нормально, но я бы не отказалась от желтой печати…
Конечно, не отказалась бы! Эти ладони никогда не знали мозолей или труда, и были бархатистыми и мягкими, как у младенца. У меня подобное падение оставило бы только пару царапин, а вот ладонь принцессы буквально кровоточила.
— Позволь мне, Рей, у тебя руки заняты. А у меня как раз есть кое-что… — протянул Берни, указывая на выпивку и запуская при этом руку себе за пазуху, ища что-то.
В следующий момент наемник накрыл разбитую ладонь принцессы своей, сжимая что-то в пальцах, по всей видимости, небольшой целительный амулетик. Оно и правильно — незачем прилюдно колдовать печати, в рабочих районах Шамограда магов не очень любили.
— Вот так, все будет хорошо… — как-то нервно протянул наемник.
Из-под пальцев Берни пошло желтое свечение целебной руны. Я уже успокоился и собрался глотнуть из своей кружки, как понял, что меня что-то тревожит.
«Смотри! Смотри внимательно!» — прозвучал в голове голос Эдриаса.
Свечение, оно…
Я не успел понять, что происходит, как принцесса вскрикнула.
— Ай, горячо!
— О, извините, амулетик старый, видимо, надо поправить контур… — пролепетал Берни, продолжая мило улыбаться.
Чушь. Что он несет? Амулет либо работает, либо не работает. Еще он может взорваться — если контур нарушен или камень слишком слабый, но вот раскаляться? О таком я даже не слыхал…
— Знаете, я как-то устала, — сказала Отавия. — Я бы уже пошла.
— Не смею задерживать! Мне тоже уже пора! — воскликнул Берни и как-то очень быстро нырнул в толпу и двинул к воротам.
— Странный он какой-то, — протянул Торис.
— Магик, пойдем… — протянула Отавия.
— Эй, а чего она тебя так? — шепотом спросил Торис.
— Все потом!.. Я же пытался сказать… Идем! Идем!
Отавия уже сама побрела к воротам. Принцессу как-то шатало, будто бы она перебрала с выпивкой. Но вроде бы она только пригубила из своей кружки, да и шатались мы по Шамограду столько, что я точно знал — Ее Высочество весьма вынослива, хотя по ней и не скажешь.
Мы не успели выйти за пределы двора, как принцесса споткнулась и едва не упала — благо Торис шел чуть впереди и успел подхватить ее под руки.
— Ай! — вскрикнула девушка, одергивая разбитую руку. — Больно!
— Ее же исцелили! — удивился баронет. — Я сам видел желтый свет целительной руны!
«Думай, мальчик! Вспоминай, что ты видел?!» — опять ворвался в мое сознание Эдриас.
От грома голоса мертвого мага у меня стало ломить виски. Почему сейчас? Почему после стольких месяцев молчания он стал так часто со мной говорить?! И что я должен был увидеть?!
Амулеты не греются, точнее, совсем чуть-чуть. Они или работают, или нет. Или взрываются. Но этот нагрелся сильно. Что не так? Что происходит? Что я должен был увидеть?!
«Думай! Потому что тебе придется решать, действовать или нет!» — сообщил мертвый маг.
Думай… Думай… Чего он от меня хочет?!
В чувство меня привлек очередной вскрик принцессы.
— Отпусти! Больно!
Мои глаза скользнули по руке Отавии и я понял, что она какого-то багрово-синюшного цвета, будто бы ее опустили в кипяток. Оттолкнув баронета, я схватился за рукав платья и поднял его так резко, что едва не порвал ткань.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
От этих манипуляций принцесса опять тонко вскрикнула, из-за чего на нас стали оглядываться люди.
— Что это такое… — пробормотал я.
«Думай», — звенели в ушах слова Эдриаса.
Она упала. На руке была кровь, я видел. Сейчас рана будто бы затянулась, но воспалена, а рука… Рука краснеет, к ней больно прикасаться. Сама девушка слабая, ее шатает, будто бы перебрала с выпивкой или ее…
Отравили?
Недолго думая я создал футовую печать Эо-Эо-Эо — на это ушло секунд пятнадцать, чтобы накачать контур магической энергией — после чего впечатал заклинание в руку Отавии. Сейчас мне было глубоко плевать, что подумают окружающие нас мастеровые. А если кто полезет — у Ториса будет прекрасная возможность продемонстрировать навыки кулачного боя. А я, на всякий случай, подсоблю ему ударными щитами.
Третья печать Эо — мощное колдовство. Даже если принцесса умудрилась сломать кисть и не заметить, сейчас кости должны чуть ли не сами прыгнуть на свои места…
Но после моего колдовства стало только хуже. Девушка буквально завизжала от боли, хватаясь здоровой рукой за место, куда я отправил печать. Конечно же, это привлекло еще большее внимание окружающих, но что самое важное — к нам двинулись те самые два мордоворота, которых еще на той неделе я определил как тайную слежку императора или кого-то другого из дворца. Охранка, вот кто они такие, и по их решительным лицам, с которыми они бросились к вопящей Отавии, я понял, что крупно встрял.
— Торис! Вон там! — ткнул я пальцем в мужиков.
Баронету два раза объяснять не пришлось — он не знал, кто это такие, но все видел по решительным лицам, взглядам исподлобья и коротким дубинкам, что возникли у этой парочки будто бы из ниоткуда. Я же вскинул руки и создал несколько печатей Ур, в щиты которых заковал предплечья и голени баронета. Возиться еще и со шпионами из дворца у меня просто не было времени, ведь принцессе становилось все хуже и хуже.
Младший же Варнал, убедившись, что его руки и ноги надежно защищены печатями, довольно оскалился и, ударив предплечьями друг об друга, чтобы высечь магических искр, крикнул:
— Валите прочь! Живо!
— Именем Империи! На колени! — рявкнул один из бугаев, но Торис только вздернул в ответ подбородок, готовый к драке.
Баронет был уверен, что в нужный момент я смогу его поддержать, я же пытался понять, что происходит со стонущей от боли принцессой и как ей помочь.
— А ну, прекратить! — пронеслось по улице и в землю между младшим Варналом и соглядатаями ударило несколько воздушных кулаков Хаг, поднимая пыль и грязь.
Голос этот был мне знаком, а уже через мгновение я увидел, как ко мне, с другого конца улицы, спешит Легер в сопровождении нескольких бойцов гвардии. Нет, они не были в полном обмундировании — в абсолютно обычных одеждах, но лица этих трех мужчин были мне хорошо знакомы.
— Что тут происходит! Отойди от Ее Высочества! — рявкнул Легер.
— Высочества? — недоуменно спросил Торис, оборачиваясь.
Пока мой друг пытался понять, что происходит, бугаи набросились на него сзади и довольно ловко скрутили, повалив на землю. Легер же держал на кончиках пальцев сразу две красные печати Хаг, готовый атаковать меня в любой момент.
Я только недоуменно посмотрел на поясного мага. Неужели он считает, что это сделал я?
— Отошел! Живо! И держи руки перед собой, Рей! — опять закричал Легер.
Гвардейцы же стали обходить меня по дуге, а у каждого в руке я заметил по боевому амулету — похожим угрожал когда-то Ирман капитану корабля, что пытался ограбить учителя.
«Да смотри же ты!», — прогремел в голове голос Эдриаса и я наконец-то понял, чего от меня хотел мертвый маг.
Моргнув, я вызвал истинное зрение. Вызвал быстро, как никогда раньше легко. И увидел, как по жилам Отавии, вверх, поднимается желто-красная зараза магического проклятия. Вот что я должен был увидеть!
