Такаюки?
– Кажется, левая… Мы нашли секаторы с пометкой «собственность Такаюки». Кацураги не смог ими воспользоваться, потому что они были предназначены для левшей.
Кацураги покачал головой.
– Вы слишком полагаетесь на доказательства и не замечаете очевидного. Ты прав, Тадокоро-кун, Такаюки Такарада – левша. А господин Такаюки перед нами – нет. Впуская нас, он открыл дверь правой рукой; наливая суп, держал тарелку в левой руке, а половник – в правой. Это значит, что человек перед нами, выдающий себя за Такаюки, – правша.
Такаюки молчал. Кацураги, напротив, уже не мог остановиться. Обычно застенчивый, он поразительным образом преображался, когда расследовал преступления.
– Конечно, сперва это было простым подозрением… Следующим, что смутило меня, была одна деталь, связанная с Фумио. Все из-за записи, обнаруженной в дневнике господина Юдзана.
– Которые я нашла, да? – улыбаясь, добавила Коидэ.
– Да, благодарю за помощь, – быстро ответил Кацураги. – В дневнике была запись о детстве Фумио. Во втором классе средней школы он так вырос, что его рост отметили на косяке двери спальни на втором этаже. Господин Фумио был рослым с раннего детства, и это было важно для господина Юдзана. Отметку обнаружила госпожа Коидэ – правда, ей пришлось задрать голову. Ее рост выше среднего, около ста семидесяти сантиметров. Фумио-сан был таким высоким, что уже в средней школе обогнал бы ее по росту…
Я взглянул на господина Фумио. Он был ниже меня, не дотягивая до метра шестидесяти.
– Конечно, нельзя сказать наверняка… но такое уменьшение его роста кажется неестественным.
Фумио шумно сглотнул.
– И наконец, Цубаса… – Глаза Кацураги потухли. – Какой была Цубаса? Нам сказали, что она – ученица старшей школы, приехавшая сюда на летние каникулы…
– Одного возраста с нами, – добавил я.
– Но все учебники в ее комнате говорили об обратном. Задачник для третьего года обучения прорешен до последней страницы. И не похоже, чтобы Цубаса-сан самостоятельно решила все задания, – это не соответствовало ее характеру. Получается, что она не могла быть ученицей старшей школы.
– Может, это школа для одаренных?
– Успеть пройти весь трехлетний курс обучения за первое полугодие? Это слишком. К тому же в разговоре об учебе она назвала нашу с Тадокоро школу продвинутой. Судя по всему, ее школа была самой обыкновенной.
– Черт! – Фумио махнул рукой. – Дерьмо! Быть не может! Мы не продумали…
– Эй, Фумио! – Подскочив, Такаюки схватил его за плечи. Мужчины пристально смотрели друг другу в глаза.
– Отец, зачем спорить? Прошло уже три недели, а мы так и не нашли ничего ценного. Только книжный шкаф за подвесным потолком… К тому же Цубаса погибла! Из-за серийного убийцы! Да еще этот пожар… Хватит, я сдаюсь. Нельзя вообразить момента хуже… – сказал человек, представившийся Фумио. Такаюки рухнул на стул.
– Должно быть, они запаниковали, когда мы появились на пороге, – произнес мой друг. – Посторонние могли случайно узнать, что они – самозванцы. Например, мы ни при каких обстоятельствах не должны были увидеть фотографии настоящих членов семьи Такарада. В комнате господина Юдзана рядом с его рабочим столом были видны следы клея, а на белых обоях – не успевшие выгореть участки. Все это следы от семейных фотографий, висевших на этом месте. Поспешно сняв их, они не замаскировали следы новыми снимками. И в альбомах Юдзана были только его фотографии – видимо, совместные семейные снимки убрали и оттуда.
– Не может быть… – прошептал я. – Так вот почему нам запретили подниматься на третий этаж?
Кацураги кивнул.
– Господин Фумио проводил нас в ванную комнату, чтобы дать умыться. В это время господин Такаюки поднялся наверх и снял все фотографии. Затем Фумио присоединился к нему и закончил зачистку. Вероятно, фотографии в комнате Фумио или Такаюки, которые все время закрыты для посторонних. Увидев прикованного к постели Юдзана Такараду, я понял, почему Такаюки надеялся скрыть истинное положение вещей. Кроме того, в кабинете был спрятан сейф. Но нас он не интересовал. Фумио был готов простить нас за любопытство, ведь его настоящая личность оставалась тайной, и он смирился с нашим визитом.
– Действительно, мы попросили вас не подниматься на третий этаж, но решили подстраховаться и спрятать фотографии.
– Это поразительно! – Господин Фумио развел руки и поднял взгляд вверх. – Разрешите представиться. Меня зовут Кадоваки. А господин Такаюки на самом деле Сакадзаки.
– Мы не знакомы с господином Юдзаном Такарадой, и между нами нет никакого родства, – вздохнул Сакадзаки.
– А имя госпожи Цубасы?
– Это странное совпадение, но ее звали так же, как и внучку Такарады, – Амари Цубаса.
– Амари Цубаса… – повторил Кацураги. – Одинаковые имена. Неудивительно, что я не почувствовал обмана, когда она представилась. Теперь все ясно.
Услышав его слова, я вспомнил о загадочном разговоре между ним и Асукай. Утром, когда Цубасу нашли мертвой, они обменялись парой фраз.
– Так вот в чем дело… – пробормотал я. Все взгляды тут же устремились на меня. – Нет… Утром, когда мы обнаружили тело Цубасы, госпожа Асукай спросила только, кто умер, а Кацураги ответил «та девушка». Тогда я решил, что он слишком груб. Но он уже тогда знал, что погибла не Цубаса Такарада, верно?
– Я намеренно не называл ее имени. Тем самым я хотел понять, успела ли Асукай понять это, как и я.
– Правда? Отвратительно… – Асукай горько улыбнулась.
Я ощутил укол ревности. Детектив и бывший детектив… Они снова оставили меня далеко позади.
– Цубаса… – произнес Сакадзаки. – Простое совпадение имен привело к тому, что она стала частью нашей аферы. Знак небес. К тому же я был уверен, что мы без труда сможем обмануть эту девушку.
– Нет! – продолжил Кадоваки. – Людям сложно привыкнуть и отзываться на новые имена. Но в этот раз единственным, кого нам нужно было обмануть, был старик, прикованный к постели. И случайные посетители, конечно. Для первого раза работенка казалась несложной. Поэтому я и взял с собой Цубасу. Сначала мы хотели отговорить ее, но она не слушала. Мы со стариком Сакадзаки могли справиться вдвоем, но я так часто отказывал ей раньше, что на этот раз решил согласиться.
– Тогда Цубаса-сан, Фумио-сан и Такаюки-сан… – робко начал Кугасима. – Извините, Кадоваки-сан и… Сакадзаки-сан, так?
– Если не возражаете, то мы и дальше будем называть вас Такаюки и Фумио, чтобы избежать путаницы, – предложила Асукай.
Кадоваки и Сакадзаки согласились.
– Мы трое, будучи чужими друг другу, собрались вместе, чтобы изображать семью… Что-то вроде того. – Фумио, казалось, был пристыжен. – Мы со стариком Такаюки жили в жалком многоквартирном домишке, работали на подсобных работах и занимались мелким мошенничеством, чтобы хоть как-то сводить концы с концами.
– И тут появилась она, – добавил Такаюки. – Девушка жила на втором этаже нашего дома. Ее отец погиб в автокатастрофе, и мать воспитывала
