В такое непростое время ни один крупный город не мог экономить на своей безопасности и всех приезжих ждал учёт. Их регистрировали, пробивали по международным базам, вносили их данные в городскую нейросеть. Конечно, подобные меры не были абсолютной защитой от Уродов, ведь те постоянно придумывали какие-то обходные пути, вот только свободно перемещаться по улицам белее-менее нашумевшие личности уже не осмеливались, ведь их могла срисовать первая встреченная камера.
Да и радикальные меры в отношении различных заброшек также принесли свои плоды — теперь Уроды уже не могли ютиться в разрушенных, либо давно неиспользуемых помещениях, ввиду отсутствия последних, и вынуждены были искать иные варианты. Так что Подземный Уровень сейчас был заселён, как никогда, но и его регулярно трясли совместными Геройско-армейскими рейдами. И в этих условиях Визионер умудрялся скрываться сам, и прятать где-то толпу своих приспешников уже который год подряд.
— Я тут попросил всё проверить одного своего знакомого из отдела контроля приезжих. Его смена уже должна была закончится, так что скоро он выйдет на связь. А пока мы ждём, может…
Василий замер с протянутой к заставленным бутылками полкам рукой. Спина его напряглась, а среди до сих пор густых волос выросли мохнатые кошачьи уши. Сев тоже подобрался, накинув на голову капюшон, после чего его лицо заволокла непроницаемая тьма.
— Похоже они вышли на тебя первыми, — констатировал он.
— Нам же проще, — дёрнул ухом Василий.
Он метнулся к замаскированному в стене сейфу, несколько секунд возился с замком, после чего вытащил из открывшейся ниши боевой армейский нож, который тут же повесил на пояс, прикрыв полой распахнутого пиджака. Затем достал свою старую маску-кабуки в виде кошачьей морды. Повертев её в руках, он с сожалением вздохнул и убрал обратно. Если против самообороны закон ничего не имел, то ношение при этом масок категорически не одобрялось. Введение таких строгих мер по отношению к Диким когда-то стало одной из причин роспуска Трайфорса. Так что сейчас отставной Герой мог с чистой совестью вырезать напавших на него злоумышленников, но при этом он не должен был скрывать своего лица.
— В этом нет необходимости, я быстро с ними разберусь, — прошептал Безликий искажённым маскировкой голосом.
— Вот ещё! Я уже сто лет не разминался, так что они мои, — Василий зловеще ощерился, сверкнули заметно отросшие клыки. — И вообще, спрячься, не хочу, чтобы тебя здесь запалили!
Он и так считался одним из немногих известных союзников Безликого, и, если кто-нибудь узнает, что они до сих пор поддерживают связь… нет уж, череды допросов после регистрации ему хватило на все девять кошачьих жизней вперёд! Сев покачал головой, однако не стал спорить и растворился в воздухе. Даже ежу было понятно, что он не пустит ситуацию на самотёк, и при необходимости незаметно вмешается. Но уж это гордость бывшего Дикого Героя Чешира как-нибудь перенесёт.
Ему стыдно было признаваться в этом даже себе, однако он понимал, что за прошедшие годы изрядно заплыл жирком. Фигурально выражаясь, разумеется. Однако в своём превосходстве над неизвестным противником он сомневался, и невидимое присутствие друга придавало ему уверенности. Да что там, не окажись его рядом, Василий не стал бы так рисковать и попросту сбежал бы через потайной выход.
Неслышно ступая по ламинату, он выскользнул из освещённого кабинета в студию, где царил мрак. Впрочем, вряд ли темнота являлась препятствием для незваных гостей, кем бы они не были. На первый взгляд ничто не выдавало присутствия посторонних: входная дверь закрыта, как и узкие окна под потолком. Однако до этого он отчётливо слышал звук отпираемых замков и отодвигаемого засова. Чтобы справиться с последним, у вторженцев должны иметься довольно специфические гаджеты. Ну, либо сверх-телекинетик. Ни то, ни другое не сулило ничего хорошего, однако Василий всё же надеялся, что дело в оснащении, иначе чёртов псионик попросту не позволит ему приблизиться к себе и своим подельникам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Медленно двигаясь вдоль стены, он напряг слух и обоняние. Тут же в нос ударил знакомый запах — на квартире покойного Толика пахло точно также. Сдать нанимателя тот не мог, потому как не знал его истинной личности, а значит остаётся только одно: убийцы, на кого бы они не работали, пасли дом своей жертвы, дожидаясь, пока клюнет рыбка покрупнее. И Василий не подвёл, заглотил наживку вместе с крючком, привёл их к своему офису, да ещё и так удобно разогнал сотрудников, оставшись один. Вероятно какое-то время они ждали его у входа, но, не утерпев, решили войти сами. Это характеризует их не с самой хорошей стороны, вот только он тоже выглядит не лучше, это же надо было так спалиться на пустом месте! Совсем нюх потерял…
Впрочем нет, нюх-то у него как раз работал отлично, позволив определить примерное местоположение незваных гостей. Четверо, рассредоточились по студии и замерли на месте, наверняка отслеживая его местоположение при помощи визоров. Скорее всего их маскировка не совершенна и создаёт заметные помехи при перемещении, вот они и выжидают, собираясь подпустить жертву поближе. Василий выругался про себя — чёртовы системы маскировки самых разных конструкций распространились по миру, став лучшими друзьями тех, кто не хочет попадаться на глаза милиции, или в объективы уличных камер. Короче говоря, всякой сволочи.
Делая вид, что озирается по сторонам, он пошёл проверять дверь, на самом же деле рассчитывая спровоцировать ночных визитёров на первый ход. Чисто ради собственного успокоения, ведь в таком случае он может хоть на полиграфе утверждать, что на него напали и он просто защищался. Расчёт его оправдался в полной мере: когда он проделал примерно половину пути, взвыла звериная интуиция, предупреждая об опасности.
Василий распластался на полу, пропуская над головой непонятные снаряды, практически бесшумные, если не считать слабого свиста, но зато куда более медленные, чем обычные пули. Долго оставаться на одном месте он не стал, шустро юркнув за ближайший стол, в который спустя секунду впились тонкие иглы, сантиметров пяти в длину. Учитывая, насколько крепко они засели в оргалите, человеческую плоть они бы прошили без особых проблем. Похоже брать живьём его не намерены.
Осознание этого факта не сильно обеспокоило бывшего Героя, он бывал в переделках и похуже. Перекатом выбравшись из-под стола, он схватился за подлокотник стоявшего рядом офисного кресла и швырнул его в сторону ближайшего из нападавших. Тот явно слишком сильно рассчитывал на свою маскировку, и не успел уклониться от столь необычного метательного снаряда, сбившего его с ног. Инстинкты требовали набросится на поверженного противника и добить, пока тот не вернулся в строй, однако Василий понимал, что в иных ситуациях следовать им себе дороже. Сейчас была одна из таких, а потому он, воспользовавшись всеобщим замешательством, метнулся к следующему врагу.
Двигался он на четвереньках, что, впрочем, никак не сказывалось на его скорости и вёрткости, стараясь прикрываться рабочими местами своих сотрудников. Над его головой свистели иглы, круша мониторы и сбрасывая на пол папки с бумагами и оргтехнику. Это заставляло яростно скрежетать зубами, но его успокаивала мысль, что хотя бы стоящие на полу системные блоки должны остаться в целости. Если, конечно, он сам не поставит наиболее ценное оборудование под удар. По этой же причине ублюдков следовало держать подальше от основного рабочего пространства студии, чтобы не допустить порчи камер, а также звуковой и осветительной аппаратуры. В конце концов, это была профессиональная техника, приобретённая за серьёзные деньги.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Почуяв, что враг близко, Василий всеми четырьмя конечностями ловко запрыгнул на преградивший ему дорогу шкафчик для бумаг, и уже с него обрушился на невидимого боевика, продолжавшего стрелять куда-то вдоль прохода меж столами, из-за чего его силуэт исходил едва заметной рябью. Тот даже не успел ничего понять, придавленный сверху. Мелькнуло зловеще светящейся кромкой лезвие боевого ножа, по самую рукоять воткнувшись в грудь неприятия.
