— Лорд Уиэри, — сказала она, — мы рады приветствовать вас и вашу армию. Я вижу, что у вас появился новичок.
Среди вставших вместе с ней большинство составляли хайнты.
— Благодарю тебя, тан-леди[40] Хьердис. А новобранец у нас настолько новенький, что не успел даже выбрать себе имя. Теперь он наш главный боец.
— Он? — нахмурилась Хьердис. — Этот мальчик?
— Не обманывайся внешностью, этот парень действительно крут. Он убил Костолома.
По площадке прошелестело многоголосое бормотание.
— Хитростью? — усомнился кто-то.
— В открытом и честном бою. Я сам все видел, своими глазами.
На какой-то момент в воздухе повисло напряжение, разрядившееся, когда тан-леди кивнула, принимая услышанное к сведению. А затем лорд Уиэри обратился к ней:
— Нам нужно посовещаться. Грядут серьезные события.
— Но сперва мы поедим, — сказала Хьердис. — Ты сядешь со мной во главе стола.
К великому Виллову удивлению, вместе с лордом Уиэри был приглашен и он. Видимо, статус главного бойца делал его заодно и советником. На площади быстро появились столы из досок, положенных на молочные ящики и покрытых вместо скатерти газетами. Худощавый коббли расставил толстые пачки газет вместо стульев и одноразовые тарелки. Другой коббли раскладывал по тарелкам еду. Стол тан-леди стоял у самой стены, под мозаичными карликами. Она и самые почетные из ее сотрапезников сидели спиной к стене, а все остальные — напротив.
Еда оказалась получше, чем Вилл ожидал. Часть ее раздобыли на магазинных свалках, куда она попала по истечении срока годности, а часть поступила сверху, от всяких благотворителей. Ели, негромко переговариваясь, при свете коптилок с фитилями из тряпок, обмакнутых в прогоркший кулинарный жир.
Вилл заметил, что, судя по всему, сеть туннелей куда сложнее и обширнее, чем можно было бы подумать, на что Хьердис сказала:
— Ты и представить себе не можешь, насколько она сложна. Прежде в Вавилоне было пятнадцать различных газовых компаний, шесть различных систем теплосетей и Сируш[41] уж знает сколько систем метро, пневматических поездов, линий неглубокой закладки, подземных троллейбусных линий и пешеходных проходов, которыми никто уже не пользуется. Сюда еще нужно добавить туннели обслуживания энергетической, телефонной, водопроводной и канализационной систем, дождевые стоки, летние убежища от жары, бывшие в моде у толстосумов лет сто тому назад, а еще бомбоубежища, а еще винокурни самогонщиков, да всего и не перечтешь.
— Да, — согласно кивнул лорд Уиэри. — Никто не знает тайные пути Вавилона со всей доскональностью — слишком уж много их и слишком они разнообразны. — Его большие, цвета морской волны глаза внимательно изучали Вилла. — А теперь расскажи поподробнее, что тебя к нам привело.
— Говори осторожно и чистую правду, — прошептал ему на ухо Шептун, — иначе этот ужин станет для тебя последним.
Вилл повернулся, но никого рядом не было. Он посмотрел на суровое лицо лорда Уиэри и решил, что к совету Шептуна стоит прислушаться.
Свой рассказ он закончил словами:
— После этого я был изгнан из деревни, и несчастья преследовали меня по всей Малой Фейри и дальше, до Жуткой Башни. Возможно, смерть дракона стала моим проклятьем. Во всяком случае, с того самого дня не было места, которое я мог бы назвать своим домом.
— Теперь, парнишка, у тебя есть дом, и этот дом здесь, — сказал лорд Уиэри. — Мы станем твоей семьей — если ты сам того захочешь.
Он положил на голову Вилла руку, и того мгновенно захлестнули чувства. Без какой-либо внятной причины он вдруг полюбил эльфийского лорда, словно родного отца. Теплые слезы облегчения покатились по его щекам. А когда Вилл снова обрел дар речи, он спросил:
— А почему вы живете здесь?
Бессмысленный, в сущности, вопрос, заданный только для того, чтобы перевести разговор на более нейтральные предметы, однако отклик на него поступил мгновенно.
— А почему кто бы то ни было живет где бы то ни было? — спросил Шептун.
Вилл повернулся, но опять никого рядом не было.
Затем Хьердис милостиво объяснила, что, хотя верхние считают всех обитателей тьмы троллями либо дикими карликами, в действительности подземных по природе среди них очень мало. Большую часть народа тан-леди составляли хайнты и темные эльфы, ниссы, шелликоуты и вконец разорившиеся феи — кто угодно, кому для жизни в обществе не хватает либо денег, либо добродетели. У них зачастую есть проблемы с наркотиками, алкоголем и психическим здоровьем, однако они по мере сил заботятся друг о друге. Сами они называют себя йохацу — «безымянные странники».
— А много таких, вроде этой, общин?
— Их многие десятки, — вступил лорд Уиэри, — а возможно, и сотни. Есть среди них очень маленькие, по шесть или десять личностей. Другие гораздо больше, чем та, которую ты здесь видишь. В общем-то, никто и не знает толком, сколько их, обитателей тьмы. По прикидкам Оборванца, их десятки тысяч. Но они не общаются между собой, не желают работать вместе и вынуждены вести бродячий образ жизни, потому что время от времени иммиграционная полиция находит и уничтожает их поселения, а тех, кто в них жил, разгоняет. Но Армия Ночи изменит положение в корне. Мы — первая и единственная организованная военная сила, когда-либо появлявшаяся в среде йохацу.
— А сколько в армии народу всего?
Тан-леди прикрыла улыбку бумажной салфеткой. — Ты видел их всех, — неохотно ответил лорд Уиэри. — Это новая идея, и она очень медленно проникает в массы. Но Армия Ночи будет расти. Наступит час, и моя мечта воплотится в жизнь. — Его голос звучал все громче. — Оглянись вокруг! Это — отверженные Вавилона, слабые, больные и кроткие. Кто замолвит за них слово? Уж никак не Лорды Мэральности и не Совет Волхвов. Когда-то их защищал Его Отсутствующее Величество, но он давным-давно исчез, и никто не знает куда. Кто-то должен набраться смелости и заполнить возникшую пустоту. Я клянусь Солнцем и Луной, Звездами и Золотыми Яблоками Запада, что с благосклонного позволения Семерых этим местоблюстителем буду я!
Йохацу застыли на своих местах, не разговаривая и почти не дыша. Их глаза сияли как звезды. Хьердис тронула руку лорда Уиэри.
— Перед пищей отступают и самые большие проблемы, — сказала она. — Потом, после еды, мы сможем спокойно все это обсудить.
Когда с едой было покончено и со столов убрали, Хьердис закурила сигарету и пустила ее по кругу.
— Ну так что? — спросила она через какое-то время.
— Последний раз, — сказал лорд Уиэри, — я оставил тебе на хранение кое-какие ящики. Теперь они нам нужны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
