был выполнять свой долг и отчитываться перед начальством. Однажды вечером, зайдя случайно к мадемуазель Делоне, он застает у нее Мениля, который, как он полагал, должен был сидеть под замком у себя в камере. Объяснений было не избежать. Роза слишком законопослушна, чтобы отрицать обвинения. Она откровенно рассказывает о своих сердечных склонностях. Чтобы лейтенант простил ее, она уверяет его, что связь, существующая между ней и Менилем, серьезна и что они будут вместе до конца жизни.
Когда возмущение, досада и печаль немного утихли, Мезонруж благородно смиряется с ситуацией, обуздывает ревность. Обмен письмами продолжился. Не его вина, что однажды вечером, когда начальник лейтенанта неожиданно решил зайти в тюрьму, шевалье де Мениль отсутствовал у себя в камере. Разразившийся на этот раз скандал имел более тяжелые последствия: Мениля перевели в карцер, находящийся в башне, далеко от камеры мадемуазель Делоне, условия его содержания ужесточились. Розу снедало беспокойство: «Я думала только о нем». Вся их нежная жизнь уничтожена, несмотря на усилия, Мезонружу не удается восстановить связь между ними и улучшить условия пребывания в заключении. Шевалье находится под жестким контролем, который он переносит плохо; он озлобляется; в дальнейшем, снова благодаря великодушному Мезонружу, его дела начинают идти лучше, и даже встречи с возлюбленной вновь становятся возможны. Дело герцогини Мэнской потеряло актуальность, некоторых проходящих по нему счастливчиков уже отпустили на свободу, тюремный режим смягчился, и посещения узниками друг друга снова стали разрешены.
Мениль — вновь пылкий любовник. Однако, несмотря на то что надежда должна была бы возродиться, в мысли Розы проникли сомнения: намек на денежное вознаграждение, которое Мениль якобы сделал в собственных интересах, не сказав ей ни слова, беспокойство по поводу новой свободы их отношений, неявное ощущение небезопасности, а также некоторые изменения в их отношениях и в выражении чувств вопреки здравому смыслу волнуют ее. В октябре 1719 года Роза делится с Менилем своими муками:
Мы оба потеряли голову; мне стыдно за некоторые вещи, но я не знаю, как исправить положение. Размышляя о нашем сумасбродстве, должна признать: мне кажется, что мои чары, заставлявшие вас отвечать на мои чувства, рассеиваются, и это меня сердит. Чары эти остались прежними, но вас они больше не трогают. <…> Подумайте, сможем ли мы, такие, какие мы есть, быть счастливы вместе? Если нет, вместо того чтобы соединяться теснейшим образом, давайте думать лишь о расставании. Меня легко ранить и обидеть. Я убедилась в вашей восприимчивости, а также подозрительности и недоверчивости. <…> Тысячу раз приветствую вас, которого люблю нежнее, чем когда-либо (16 октября 1719 года).
В конце 1719 года возобновляются допросы. Давление со стороны органов правосудия понемногу ослабевает. Освобождают лакеев и полотеров. 5 января 1720 года приходит новость: шевалье де Мениль получает письмо с королевской печатью, согласно которому он может выйти из Бастилии и удалиться в ссылку в свое имение в Анжу. Для Розы это как гром среди ясного неба, она не готова к столь скорому расставанию. Возлюбленный в спешке пришел к ней попрощаться: «Мне показалось, что он не очень расстроен расставанием со мной. Радость оттого, что он покидает наше узилище, явно пересиливала сожаление по поводу того, что он оставляет меня здесь. Если бы я выходила на свободу первая, не вела бы себя так».
Однако Роза умеет держать себя в руках, и ничто в ней не выдает потрясения, которое она испытывает. Она окаменела и будто погрузилась в некую летаргию. Спустя несколько часов Мезонруж, удрученный и смущенный, пришел к ней, чтобы разделить трапезу. Он получил приказ сразу после обеда препроводить молодую женщину в камеру, уведомить ее, что отныне она будет находиться там под наблюдением: это расплата за нежелание давать показания по делу ее хозяйки, герцогини Мэнской. Сообщая ей плохую новость, лейтенант не скрывает грусти, не подозревая о том, что отныне она собирается вести уединенный образ жизни, вдали от какого бы то ни было общества, отдаваться грустным мыслям, пустив их на самотек. Назавтра, по‐прежнему заботливый, он говорит, что получил от Мениля письмо, в котором тот пишет о неизменности своих чувств к возлюбленной; но когда лейтенант хочет показать ей это письмо, ему не удается его найти. Немного позже Роза получает письмо, написанное напрямую ей, которое, говорит она откровенно, ее «не обрадовало».
Тем не менее не все еще потеряно, и время от времени Роза вновь обретает уверенность и безмятежность. Ни с кем не сравнимый друг, Мезонруж из кожи вон лезет, служа посредником; так как все письма, написанные почерком Розы, будут вскрыты, он, рискуя собой, предлагает писать вместо нее. Верный своему слову, он пишет каждую неделю, Мениль отвечает, но почти ничего не говорит о чувствах, возможно опасаясь, что письма будут перехвачены. Так проходят три месяца. Весной Мениль получает разрешение вернуться из Анжу в столицу. Сразу по приезде он находит королевского лейтенанта и задает ему множество вопросов о настроении мадемуазель Делоне; по словам Мезонружа, Мениль хочет как можно скорее вытащить ее из тюрьмы. Возможно, Роза предпочла бы объяснения в любви. Она наблюдательна, и ей кажется, что Мезонруж чего-то недоговаривает.
Что касается герцогини Мэнской, то ее известили о мужестве мадемуазель Делоне, которое она проявила, отказавшись выдавать какие бы то ни было тайны своей хозяйки, и герцогиня засвидетельствовала ей свое уважение, что было бальзамом для израненного сердца Розы. Друзья делают все возможное, чтобы вытащить ее из Бастилии. Наконец в начале июня 1720 года крайне взволнованный Мезонруж приносит письмо с королевской печатью, которое освобождает ее и предписывает незамедлительно отправиться в замок Со. Оба они в смятении: лейтенант радуется и в то же время грустит, потому что знает, что теряет любовь всей своей жизни, а Роза, покидая тюрьму, на протяжении полутора лет бывшую для нее неким приютом, тревожится о своем туманном будущем.
Ожидание
Выйдя на свободу, мадемуазель Делоне сразу же пишет шевалье де Менилю и просит о встрече. Встреча проходит в приемной Введенского монастыря, где живет ее покровительница и верный друг мадам де Грие, сестра покойной аббатисы. Роза тотчас же замечает, что шевалье озабочен: его дела идут плохо, объясняет он, дом продан в убыток. Нет, он не изменил намерений, но реализация плана их совместной жизни потребует больше времени, чем он предполагал. Да, он горячо желает увидеть ее снова, но он дал обещание навестить свою старинную близкую подругу, жену посла в Швейцарии. Роза не глупа; ей хотелось бы верить в его искренность, но в сердце проникают беспокойство и боль. Она готова
