Глинда шмыгнула носом и сочла благоразумным умолчать, что мисс Клютч увидела нечто необычное еще вечером и пошла на проверку.
— Думаю, от ужаса к мисс Клютч и вернулась ее болезнь. Кстати, теперь вы, наверное, понимаете, почему я отпустила Громметика. Он очень раним и, боюсь, подозревает, что ваша опекунша винила его в смерти профессора.
— Мадам Кашмери, — неуверенно сказала Глинда. — Мне надо кое в чем вам признаться. Та болезнь, о которой я вам рассказывала, — я ее выдумала. Ничем подобным мисс Клютч никогда не страдала. Но, клянусь, я не насылала на нее эту болезнь.
Эльфаба с напускным равнодушием изучала лицо директрисы. Нессароза почтительно хлопала ресницами. Но если мадам Кашмери и знала про обман Глинды, то не подала вида. Она оставалась невозмутимой, как привязанная лодка.
— Что ж, это только подтверждает мои наблюдения: в вашей вздорной голове скрыто богатое воображение, даже способность к прорицанию.
Мадам Кашмери встала, шелестя юбками, словно ветер на хлебных полях.
— То, что я сейчас скажу, должно остаться между нами. Я жду от вас полного повиновения. Вы понимаете?
Девушки ошеломленно молчали. Директриса с высоты своего роста сверху вниз смотрела на них. «Так вот почему она похожа на рыбу! — со всей отчетливостью поняла вдруг Глинда. — Она совсем не моргает!»
Приняв молчание студенток за согласие, мадам Кашмери продолжила:
— Я наделена полномочиями от властителя, могущество которого вы даже не представляете, и пытаюсь выполнить важнейшую задачу, без которой немыслима безопасность нашей страны. Вот уже не один год я тружусь, и теперь пришло время пожинать созревшие плоды.
Директриса многозначительно посмотрела на девушек. Они и были этими плодами!
— Все, что вы здесь услышите, не выйдет за пределы этой комнаты, — властно провозгласила мадам Кашмери. — Вы не захотите и не сможете нигде повторить мои слова. Я связываю вас обещанием, накладываю защитный кокон, удерживающий секрет внутри вас. Нет! — Она взмахнула рукой, заглушая протест Эльфабы. — Не смей возражать! Заклятие наложено, и вы обязаны меня выслушать.
Глинда проверила, чувствует ли она на себе какое-то заклятие, но все чувства заглушались страхом и беспомощностью. Она оглянулась на сестер. Нессароза в своих ослепительных башмачках вжалась в кресло, ее ноздри широко раздувались от ужаса или восторга. Эльфаба, напротив, выглядела такой же самоуверенной и хмурой, как обычно.
— Вы живете в искусственном девичьем мирке, — вещала Кашмери. — Да, я знаю, иногда вы еще встречаетесь с мальчишками из соседних колледжей. Бесполезные существа. Для одного лишь хороши, но даже в этом на них нельзя положиться. Впрочем, я отвлеклась. Я хочу сказать, что вы ничего не знаете об истинном положении дел в нашей стране. Сколь велико беспокойство ее жителей. Одни группы ополчаются на другие: народ на народ, банкиры на фермеров, рабочие на торговцев. Сегодня Оз — это клокочущий вулкан, готовый вот-вот извергнуться и сжечь всех нас зловонной лавой.
Вам, может, кажется; что у Гудвина сильная власть? Полно, так ли это? Да, он контролирует внутреннюю политику и выторговывает прибыльные сделки с кровопийцами из Эва, Джеммико и Флиана. Он правит Изумрудным городом с умением, невиданным для деградирующей династии мордатых Озм. Без него государство давно бы рухнуло. Мы должны быть ему благодарны. Удивительно, как много трудностей решает крепкий кулак. Как говорится, вежливость вежливостью, но лучше иметь дубинку под рукой. Вижу, вам не нравятся мои слова? Согласитесь хотя бы, что мужчина лучше женщины олицетворяет власть.
Но не всегда все так, как кажется. Постепенно выяснилось, что фокусов Гудвина надолго не хватит. Неизбежны волнения, бунты — те самые нелепые, бессмысленные бунты, во время которых люди так упоенно режут друг друга ради политических перемен, которые через какие-нибудь десять лет откатятся назад. Столько смысла в жизни появляется, правда? Зачем, в самом деле, чем-то заниматься, когда можно бунтовать? В общем, Гудвину нужны надежные помощники. Те, на кого можно положиться. Кто со временем станет его ближайшими соратниками. Генералами в постоянной войне. Кто способен подчинять и управлять и у кого хватит ума не развалить страну.
Одним словом, женщины.
Поэтому я и собрала вас здесь. Вы еще очень молоды, но даже представить себе не можете, как быстро повзрослеете. Что бы я ни думала о вашем поведении, я сразу вас выделила из толпы: вы гораздо-способнее, чем кажетесь на первый взгляд. Нессароза, поскольку ты приехала к нам недавно, в тебе разобраться труднее всего, но я чувствую: стоит тебе вырасти из своей детской набожности, как у тебя проявится могучая сила, которой болезнь не помеха. Эльфаба, превыше всего ты ценишь собственную независимость. Даже сейчас, во власти моих связующих чар, ты сопротивляешься каждому слову. Это говорит о крепкой воле, за что я тебя и уважаю. Ты не выказала ни малейшего интереса к магии, да я и не вижу в тебе особой наклонности к ней. Скажу лишь, что твой гордый дух одинокой волчицы может быть обуздан — ода! — и тебе не придется доживать свои дни пожираемой невыплеснутым гневом. Ну а ты, Глинда, ты все еще удивляешься своим магическим способностям, а ведь я их давно в тебе распознала. Я даже надеялась, что ты заразишь Эльфабу своим увлечением, но этого не произошло, что лишний раз подтверждает ее несгибаемый характер.
Но я по вашим глазам вижу, что вы мне не доверяете. Ты, Глинда, лихорадочно пытаешься сообразить: «Неужели кошмарная Кашмери подстроила, чтобы мисс Клютч поранилась на вокзале, и меня поселили с Эльфабой? Неужели Кашмери заставила мисс Клютч спуститься в лабораторию, найти мертвого Козла и слечь с болезнью, чтобы приехала няня и привезла с собой Нессарозу?» Все это глупости, но мне даже лестно, что ты подозреваешь во мне такое могущество.
Директриса прервалась и как будто слегка покраснела.
— Я всего лишь служанка власти, — продолжала она. — Мое призвание — развивать чужие таланты. Здесь я выполняю свое скромное призвание, здесь вношу скромный вклад в историю.
Ну а теперь — к делу! Я хочу, чтобы вы задумались о своем будущем. Я хочу превратить — точнее, посвятить — вас в Наместницы. Со временем я подберу вам закулисные должности в разных концах страны. Помните, меня наделили этой властью те, чьи туфли я недостойна целовать. (При этом Кашмери гордо расправила плечи, считая, видимо, за великую честь быть вообще удостоенной внимания таких таинственных сил.) Вы станете тайными советниками для верховных правителей, ни кому не известными посланницами мира, призванными подавлять бунтарские настроения в самых беспокойных слоях общества. Разумеется, еще ничего не решено, и последнее слово останется за вами, но шепнете вы его только мне — такова природа наложенного на вас заклятия. Я призываю вас хорошенько подумать. Одну Наместницу я посажу в Гилликин. Глинда, с твоим благородным происхождением ты сможешь пробраться куда угодно: хоть в свинарник, хоть на бал к маркграфам. Ах, не морщись так. Голубая кровь досталась тебе лишь от матери, да и та седьмая вода на киселе. Гилликинская Наместница! Звучит?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
