class="p1">Вернувшись домой с гражданской войны, будущий отец Доли Первова пообщался с соседями и с удивленьем узнал, что многое в старинном селе изменилось. Причём, очень сильно.
После революции в Питере, его молодая супруга, с которой он обвенчался по принуждению отца, вдруг обрела собственный голос. Она заявила, что не хочет и впредь оставаться бесправной батрачкой. Поэтому, девушка собрала свои вещи, бросила дом постылого мужа и вернулась к родителям.
Фёдор её совсем не любил и сразу решил, что не стоит налаживать с ней отношения. Он поселился в доме отца и занялся ранее крепким хозяйством. За годы войны, оно пришло в полный упадок.
Скоро Фёдор узнал, что молодая зазноба, выданная за пожилого крестьянина, давным-давно овдовела. Она в одиночку вырастила детей старика и теперь жила вместе с ними.
Демобилизованный красноармеец пошёл в ту деревню. Он встретился и поговорил с Евдокией. Она немного подумала, собрала небольшой узелок и переехала к бывшему своему жениху. Не совсем молодые, влюблённые люди тотчас расписались в сельском совете и, с опозданием в дюжину лет, начали новую семейную жизнь.
Спустя несколько месяцев, Фёдор приехал в Нижний Новгород по каким-то делам. Он вышел на центральную улицу и совершенно случайно встретил бывшего однополчанина. Не очень давно, они воевали против белогвардейцев на юге страны.
Бывший хорунжий весьма отличился в сражениях за народное дело. Он благополучно вернулся домой и стал третьим секретарём губернского горкома ВКП(б). Взлетев на такие высоты, он не забыл старого боевого товарища, немедля устроил мужчину к себе, и назначил заведовать отделом снабжения.
Самые трудные годы Фёдор работал на значительной должности, но не взял из закромов государства даже пригоршню зерна. Как и другие партийцы, он получал приличный паёк. Благодаря этому, его небольшая семья не голодала так сильно, как прочие жители юной республики.
Неугомонное время летело вперёд, обстановка в стране постепенно менялась. Появились профессиональные молодые чиновники. Они принялись вытеснять пожилых командиров, пришедших с гражданской войны. Это были те кадры, что не нюхали пороха, зато они кончили разнообразные курсы и партийные школы.
С тех пор, карьера поседевшего Фёдора удивительно быстро пошла под уклон. При каждой «чистке» его снимали с занимаемой должности и перемещали на менее значимое служебное место.
В конце тридцатых годов, он окончательно выпал из «партийной обоймы» и пребывал на посту председателя рядового колхоза. Сельхозпредприятие называлось «Красные Лебеди». Оно находилось недалеко от городка под названьем Ардатов, что расположен на границе нижегородской губернии.
К сорока годам от рождения, у Фёдора Васильевича и Евдокии Григорьевны жизнь, наконец-то, наладилась и потекла своим чередом. За прошедшее время, у них родилось и подросло пять сыновей. По странной моде, бытовавшей тогда в Советском Союзе, они назвали младшего сына Владленом, в честь вождя мирового пролетариата — Владимира Ильича Ленина. То бишь, Ульянова.
Авантюрные наклонности прадеда Василия Николаевича частично передались моему деду Фёдору. Он тоже любил иногда много выпить, а захмелев, принимался рассказывать о воинских подвигах, совершенных на «германской» войне. Как-то раз, он угощал приехавшего в село проверяющего. Он сильно принял на грудь и начал хвастаться тем, что был кавалером трёх георгиевских крестов.
Районный начальник послушал рассказ о лихих подвигах своего подчинённого, недоверчиво покачал головой и усомнился в этих историях:
— Слишком уж много, для одного человека! Даже для такого кавалериста, как ты.
Обиженный недоверьем мужчины, Фёдор резво вскочил с табуретки. Он обошёл сторонкой жену, что хотела его удержать, и метнулся в дальнюю комнату дома.
Там он открыл деревянную крышку своего сундука и достал боевые реликвии. Как он их сохранил в годы долгого плена и лихолетья гражданской войны, никому неизвестно.
Фёдор почти что, бегом принёс всё в гостиную. Он сдвинул в сторонку стаканы с крепкой, как огонь самогонкой, переставил миски с капустой и варёной картошкой и быстро очистил местечко на голой столешнице.
Он бережно развернул потёртую льняную тряпицу, в которой хранились награды. Затем, вынул из свёртка небольшую колодку с медалями и с гордостью положил перед гостем.
Уполномоченный представитель из центра заинтересованно посмотрел на знаки воинской доблести Российской империи. Мужчина увидел два серебряных и один крест с позолотой, скорчил недовольную мину и укоризненно покачал головой:
— Наша страна задыхается в тисках империализма, а у тебя в сундуке без всякого дела лежат изделия из драгоценных металлов. Как же так, дорогой мой товарищ? Ты же сознательный человек советской формации. Тебе наша партия вручила такой важный пост, а ты упрямо цепляешься за никчёмные сейчас побрякушки?
Выслушав гневную речь проверяющего, Фёдор тотчас протрезвел и сказал:
— Давно хотел сдать государству, но всё не найду свободного времени. Сам знаешь, сколько дел в нашем колхозе. Завтра ты отправишься в город, так у меня к тебе просьба. Занеси их по нужному адресу и сдай в фонд восстановленья страны.
Чиновник кивнул и сунул кресты в карман новомодного френча. Эту одежду, проверяющий сшил в подражание генеральному секретарю партии ВКП(б) — товарищу Сталину.
Он налил ещё полстакана прозрачной горилки, и застолье продолжилось. Правда, у Фёдора пропало всё настроение, а на душе у него страшно скребли чёрные кошки. Он сидел за столом, почти что, не пил и лишь делал вид, что ему очень весело.
Утром нового дня, Фёдор поднялся ещё на рассвете. Сначала хозяин занялся транспортом вельможного гостя. Он выгнал пегую лошадь из дровяного сарая и быстро запряг в двуколку райкомовца.
Затем, он поднял и похмелил городского начальника, который ещё не проспался, как следует. Поддерживая молодого чиновника, он вывел его из избы, помог подняться на небольшое сидение и усесться на жёстких досках. После чего, вложил потёртые вожжи в вялые руки и проводил экипаж за ворота.
Какое-то время, Фёдор хмуро смотрел вслед уезжающему домой человеку. Потом протяжно вздохнул, повернулся к стоявшей рядом жене и печально сказал:
— Хорошо, что не успел похвалиться, именной дарственной шашкой, не то и её пришлось бы отдать.
Колхоз «Красные Лебеди» был крупным сельхозпредприятием и состоял из множества небольших деревень, разбросанных на огромном пространстве. По долгу вверенной службы, Фёдору приходилось часто бывать во всех поселениях. Дороги меж ними имелись лишь грунтовые, и едва выпадал сильный дождь, как они становились почти не проезжими.
Зимой было значительно хуже. Часто случались метели, бураны и вьюги. Они приносили снега очень большой глубины. Иногда, сквозь сугробы не удавалось пройти на обычных санях. Лошади выбивались из сил и останавливались на половине дороге.
Из-за этого, не всегда получалось, обернуться туда и обратно, за коротенький день. Мужчине лишь оставалось, завернуть в
