Или погань местная совсем уж неопытная, или она ждет более подходящего случая. Но непонятно поведение Зеленого — он, даже если ее недавнее присутствие почует, начинает резко волноваться, а вел себя на месте гибели латников спокойно.
Или убийцами были обычные люди? Может и так… Тогда зачем лошадей убили, а сами пошли пешком? И зачем крест вырезали на дереве? Крест-то для этого мира специфический… плохой — солдат у горловины именно на таких распяли, и с нашими похожим образом обошлись: до табличек все совпадает.
И как обычный человек может такие трюки исполнять? Ниндзя из дешевых боевиков рыдают от зависти: прокрасться в лагерь по веткам; спуститься вниз по стволу тополя; подобраться к часовому, прислонившемуся к нему спиной; свернуть ему шею. Это просто фантастика.
Ничего не понимаю…
* * *
Убежище возле разоренной стоянки разведчиков мы не нашли. Нападающие, кем бы они ни были, ушли по главной дороге, никуда и не думая сворачивать. Если даже предположить, что скорость шага у них равнялась лошадиной, или даже ее превосходила, то в данном случае им все равно приходилось плестись как обычным смертным — латники так быстро двигаться не могли. Так что около полудня стало понятно — похитители продолжали идти даже при ярком солнечном свете, а это для нечисти нетипично, тем более до смутных дней далеко еще. Нечисть, конечно, тоже разная бывает, но все же я мыслил традиционно…
Затем Люк обнаружил могилу. Неведомый противник, сделав привал, похоронил кого-то в кустах, причем сделал это с соблюдением серьезных мер маскировки: ни земли раскиданной, ни веток поломанных — лишь длинный холмик, прикрытый предварительно срезанным дерном. И единственный демаскирующий элемент — все тот же крест прямой, сделанный из пары палок, скрепленных полоской лыка. Впрочем, Люк бы нашел захоронение и без этого ориентира.
Земля была рыхлой и воины легко раскопали могилу без лопат. В ней оказался не один из латников, как я подозревал, а незнакомый мужчина в изношенном зеленом камзоле и рваных штанах из серой шерсти. Борода неухоженная, небрежно обрезанная, на голове колтун сальных волос. На левом боку одежда почернела от запекшейся крови — там обнаружилась рана от меча. Но погиб он не от нее — кто-то перерезал ему горло, а потом (надеюсь потом), на лбу вырезал короткое слово.
Увы, стыдно признать, но я до сих пор практически не умел читать. Ну некогда мне было заниматься образованием, да и нельзя устраивать такие уроки в открытую — скрытно приходилось постигать тайны местной письменности. Всех моих познаний хватало лишь на одно — понимал, как правильно держать книгу: даже неполного знакомства с алфавитом хватало, чтобы не смотреть на текст вверх тормашками. Но сейчас этого было недостаточно…
К счастью выручил Мирул — солдат оказался грамотным и громко просветил своих бойцов:
— «Бери». У него на лбу вырезано «бери». Зачем так сделали? И кто это вообще такой?
— Рана, что у него на боку, похоже от пехотного меча, — отозвался Люк. — Наверное, это тот самый, кого у ручья ваш латник подрезал. Раненного тащили за собой, пока не ослаб, а потом добили и закопали. Зачем на лбу вырезали такое, не знаю. Сэр страж — это темный был? А почему тогда ослабел от раны обычной? На них ведь все быстро затягивается.
Опять увы — я не умел отличать труп темного от трупа обычного человека. Ну что взять со стража-самозванца?! И Зеленый, зараза, хранит презрительное молчание — хоть бы шикнул разочек для приличия.
И опять выручил Мирул. Ожидающе уставившись на меня, он спросил:
— Можно я?
Ничего не понимая, кивнул, разрешая. Воин, достав из-за голенища широкий нож, распорол одежду на груди трупа, столь же уверенно вскрыл грудную клетку, с треском задрал пласт ребер, поковырялся в уродливом разрезе, покачал головой:
— Или это простой человек, или я чего-то не понимаю. Сэр страж — сами взгляните.
Стараясь не заблевать окрестности, подошел, склонился над трупом. Потроха как потроха — мокрые и противные. И попахивает от них плохо, несмотря на свежесть тела. Распрямился, кивнул, стараясь, чтобы голос был абсолютно уверенным, подтвердил выводы Мирула:
— Это человек.
Интересно — а как солдат это понял? Ох и невежа ты Дан, и самое неприятное — скрывать невежество приходится…
— Это один из тех, кто напал на латников, задумчиво произнес Люк. — Выходит они все же люди?
На этот раз выручил горбун:
— Парень — человек это не всегда хорошо. Демы вон, тоже люди. Надо бы его рассмотреть — у демов всегда татуировки есть, вроде бы.
— Не всегда, — возразил Мирул. — Те демы, которых шпионить к нам засылают, без татуировок обычно. Говорят, татуировки только у всех пиратов демовских есть, а остальные ими не отмечены, или отмечены редко. До моря отсюда не близко — вряд ли это пираты.
— Тогда кто?
— А почему я должен знать — мое дело сэра стража голодным не оставлять и за лошадью его следить, — устранился от темы Тук.
— Раз это люди, то им убежища не требуются — весь день могли идти, — вздохнул Мирул. — Плохо сэр страж — если здесь демы завелись, то совсем плохо получается…
— Догоним, узнаем, кто это, — заметил я. — Раз они простые люди, то мы должны с ними справиться. Судя по этому трупу, они даже доспехов не носят.
— Доспехи и забрать могли, — предположил латник. — Оружие ведь не оставили. Да и у наших оружие с доспехами забрали — лишь седла побросали, упряжь, да плащ окровавленный. Но даже в доспехах не страшно — справимся. Лишь бы они к подмоге сильной нас не привели — осторожнее гнаться надо.
* * *
После полудня мы вынуждены были свернуть с дороги — вслед за вражеским отрядом. Тех зачем-то понесло на юго-восток, а нам деваться некуда было — пошли вслед за ними.
После того ручья, где напали на наших разведчиков, местность, кстати, разительно изменилась. Если раньше растительность была по северному уныла и по горному скудна, то теперь мы чуть ли не в тропиках оказались. Высоченные лиственные и хвойные деревья, разноголосый щебет птиц, яркие бабочки иной раз в две ладони размахом крыльев, и даже какие-то лианоподобные растения, оплетающие стволы лесных великанов. Хоть ситуация и не располагала к анализу чудес местного микроклимата, резкая зональность удивляла и наводила на мысли, что здесь можно расположиться с большим комфортом, чем у горловины.
Если нам это позволят…
Несмотря на зеленое буйство, глаз не радовался. Угрюмо как-то здесь — даже бабочки кажутся пылью присыпанными. Или от нервного напряжения глаза все рисуют в серых тонах, или низкая облачность так действует. Или это особенность Межгорья…
Долго двигались по мрачному лесу. Несмотря на сумрак, ехали будто по хорошей дороге — между деревьев почти не росли кустарники, а травы и вовсе не было, если не считать редкие кустики папоротника. Но затем начался подъем, и вскоре мы выбрались на открытое место, поросшее сплошной массой какой-то древовидной колючки. К счастью наши враги ориентировались здесь неплохо — ушли по удобной и широкой тропе. Ну и мы вслед за ними направились.
Без сюрпризов не обошлось, но благодаря наблюдательности Люка трагедии не произошло.
Внезапно остановившись, он опять спешился, и, что-то осмотрев, подозвал меня:
— Сэр страж взгляните. Только ни к чему не прикасайтесь.
Сперва я ничего не понял, но затем, разглядев тонкую бечевку, натянутую на высоте груди, начал подозревать нехорошее. Люк подтвердил мои слова, показав на замаскированную в кустах толстую изогнутую ветвь, на манер расчески обвязанную острыми колышками.
— Сэр страж, если за веревочку потянуть, то стопор освободится и эта палка распрямится поперек тропы. Тот, кто здесь при этом окажется, получит в грудь кол, а то и пару. У нас такие ловушки на дичь ставят, но охотники знаки особые вокруг вешают, чтобы человек не напоролся. Здесь, похоже, не на дичь, а как раз на человека поставлено — даже обмазали кончики чем-то липким и вонючим, чтобы рана воспалилась. И поставлено недавно совсем — всего час назад некоторые колышки еще живыми ветками были.
Ничего не ответив, отошел на несколько шагов, поднял увесистый плоский камень, размахнулся, швырнул. Бечевка с хлопком улетела в кусты вместе с освобожденным стопором, согнутая жердь с гулом вынеслась из ветвей, в конце траектории по инерции выгнулась, завибрировала, размахивая колышками, будто длинными когтями на костлявой лапе.
Подойдя к разряженной ловушке, потрогал деревянное острие, констатировал:
— Они знают, что мы здесь. Ловушку приготовили специально для нас. Не верю, что просто так задержались, возясь с ней. Люк — проверь следы. Внимательно их осмотри. Ты говорил, что их было семнадцать вначале. Сейчас должно оставаться шестнадцать, плюс три наших латника. Проверь.
