...
Атлас тибетской медицины «Книга объяснений». Лист 6 «Уподобления» и «Количества естества в (организме) мужчины и женщины».
Темное дело порчи производится «сглазом», заговорами, «напуском» и «относом». [78] Наговаривают на хлеб, соль, воду и пр., напускают по ветру и по следу, посылают порчу на «относ», то есть подкидывают наговоренные вещи, и кто их поднимет, тот и захворает. Совершают действия с кровяным пятном, волосами, ногтями, следами. Для порчи используют различные корешки, настойки, снадобья, яды.
Приемы, к которым прибегают, посылая порчу, очень разнообразны. Сильному колдуну довольно взглянуть своим недобрым косым взглядом, чтобы заставить чахнуть. Колдуну послабее нужен заклятый порошок, чтобы бросить его на намеченную жертву по ветру. Вытянутый след, то есть щепотка или горсточка земли из-под ног обреченного, в мешочке подвешивается в чело печи, а в трубе замазываются глиной его волосы; начнет земля и глина сохнуть – сухота обуяет и того человека. Через наговоренную сильным колдуном вещь достаточно перешагнуть, а на зачурованное место стоит сесть, чтобы захворать. Иной колдун только лишь слегка ударит по плечу, как смотришь – человек «испорчен».
Часто в селениях к колдуну приходили с просьбой пустить порчу по ветру, желая отомстить своему обидчику. Колдун брал с дороги пыль и, произнося заговорные слова проклятия, бросал ее в направлении жертвы, выбирая благоприятный момент, когда в ее сторону дует попутный ветер. Человек, подвергшийся такой порче, ощущал резкое ухудшение здоровья, желудочные боли, иногда терял зрение и чахнул.
Порча на след применялась тогда, когда нельзя было достать мумий тела человека (волос, ногтей, крови и т. д.). Она совершалась следующим образом: оставленный на земле и на снегу след человека, намеченного к порче, вырезался с землей, затем производились специальные манипуляции и заклинания над ним, посылались мысленные и словесные пожелания бедствий и недугов человеку на которого хотели воздействовать. Наведенная на след человека порча вызывала у него тоску, иссушающую его до крайности, нередко доводившую до самоубийства. Человек сохнул, быстро теряя жизненные силы, ослабевали умственные способности, и в постепенном медленном истощении он умирал.
Совершая магический обряд для напуска порчи, колдун брал сердце мертвого животного, клал на доску. Готовил девять шипов боярышника и один ржавый гвоздь. Начинал говорить заклинание, при этом втыкал в сердце один из шипов. Произнося последнее слово заклинания, протыкал ржавым гвоздем. Силой воображения это сердце он вкладывал в созданный в уме образ того человека (в виде фантома), на которого напускал порчу, и посылал его, используя энергию мысли. Затем проколотое таким образом сердце заворачивал в холстяную тряпицу и втыкал в печную трубу.
Если колдуну нужно было натравить на какого-то человека собак, он брал стебли белены, завернутые в шкуру молодого зайца, и закапывал на перекрестке, перед тем, как там должен был проходить тот человек. Собирались собаки со всей округи и нападали на того, кто проходил по этому месту. Они не уходили до тех пор, пока не была вырыта эта приманка.
Часто напуски порчи на новобрачных совершались на свадьбах. Нередко колдун делал так, чтобы свадьбу расстроить. Бросал в печь на загнетку с угольями такие травы, от которых смрад дурманил у всех головы, а у иных вызывал рвоту. Из-за этого смрада покидали избу и свадьбу отсрочивали. На дворе колдун подходил к лошадям, предназначенным для жениха и невесты. Незаметно под хомут подкладывал репейник и клубок колючек, которые в пути могли довести лошадь до неспокойного состояния. На перекрестке под ноги передней лошади бросал рукавицу на волчьем меху, и лошадь начинала фыркать, останавливалась как вкопанная и задерживала весь поезд, который должен был совершить свой путь без помех и препятствий. Поэтому часто по-доброму, как дорогого гостя, на свадьбу приглашали «вежливца» – колдуна, который мог кудесить с доброй целью, предупреждая возможность порчи и различных препятствий свадьбе.
Как правило, человек, на которого наводили тяжелую смертельную порчу, мог только гадать, кто бы это мог сделать. И обращался за помощью к знахарю. В магической операции, в заклинаниях от порчи, в которой пытались возвратить напуск тому, кто ее наслал, не называли имени предполагаемого виновника колдовства. Заклинания могли потерять свою силу. И тогда обезвреженные злые силы, отступившись от потерпевшего, бумерангом возвращались только к тому лицу, которое пробудило их к жизни.
Приворотное зелье
Есть ли тайна в отворотных и приворотных зельях? В мнении сельских людей – такая тайна существует. Что же на самом деле происходит? Например, применяется «отворотное зелье». Если вас хотят заставить разлюбить какого-то человека, перед встречей с ним вам должны дать препарат, вызывающий антипатию, раздражение, подавленность. Вы будете думать, что это ваш любимый вызывает у вас такие чувства. И очень скоро вы поймете, что не можете больше видеть этого человека. «Приворотное зелье» – это, наоборот, препарат, возбуждающий половую потенцию, поднимающий настроение.
Для получения этого зелья обращались к колдуну, который читал заклинания, готовил его и совершал магический обряд. Колдун прибегал к растительным снадобьям из белладонны, белены, дурмана и мандрагоры, к ним добавлялись животные ингредиенты типа кожи жаб и саламандр. Известно, что кожа жабы является источником психоделиков диметилсеротонина и буфотенина, то есть агонистов серотониновых рецепторов. И в определенной степени связана с серотонинергической медиацией мозга, то есть «зоной рая». Не удивительно, что после такого наркотического «приворотного зелья» пациент колдуна получал определенный прилив сил и иллюзии своей необыкновенной силы.
...
Атлас тибетской медицины «Книга объяснений». Лист 7 – «Группы костей и непропорциональное тело человека».
Известны многочисленные магические средства и приемы для достижения любви. Многие верят, что мужчина, выпивший «спитки» (остатки от чего-нибудь жидкого) воды, кваса, пива, водки после питья женщины, привяжется к ней и будет волочиться за нею.
Кроме наговоров и подходов на любовь девиц или парней, есть еще магические средства. Так, носят коровью кость, составляющую проход с ложечкою детородного уда; когда в апреле-мае месяце выползают лягушки и кричат, ловят на крючок тех, которые будут в совокуплении, их вешают в соединительном положении, чтобы они так околели и высохли; потом такие лягушачьи скелеты носят с собой, считая, что парням, которые их имеют, ни в чем не откажет ни одна девушка.
У сельских знахарей имеется большое количество любовных заговоров и заклинаний. Есть заговор молодца на любовь красной девицы; на разжигание (разожжение) девичьего сердца; слова – напустить, навести тоску; подход на любовь девицы. И наоборот: заговор на тоску доброму молодцу по красной девице, на прилучение парня; заговор девицы на брак с молодцем. Есть заговор, чтобы муж жену любил, и просто – заговор на людскую любовь.
Любовные заговоры сами по себе мало что значат без применения специальных магических средств и действий. И этими, как их называли, колдовскими обрядами занимались в основном профессиональные специалисты темной магии. Но не всегда к ним обращались.
Среди сельских жителей широко бытовали и были распространены способы и приемы любовной магии. Что только не предпринимали для того, чтобы нагнать на человека любовную тоску: подавали в церкви поминание за упокой того человека, на которого хотели нагнать любовную тоску, и потом в течение трех дней, выходя по утренним зорям, бросали на ветер горсть земли, взятой с какого-нибудь кладбища, при этом каждый раз говорили заговор.
Топили жарко баню, входили в нее и парились, чистым платком стирали пот с тела, говорили заговор и выжимали с него пот на пряник и затем давали съесть любимому человеку.
Находили змею, прижимали ей шею рогаткой, затем продевали иглу с ниткой сквозь глаза и говорили: «Змея, змея! Как тебе жалко своих глаз, так чтобы раба (такая-то) любила меня и жалела». Затем, находясь с любимой особой, продевали этой ниткой платье так, чтобы никто не видел. Считалось, что пока нитка в платье, до тех пор будет продолжаться любовь.
Влюбленный парень, желая обладать красотой девичьей, ходил утром до восхода солнца к озеру и ловил двух парных лягушек, клал их в продырявленный кувшин и шел, не оглядываясь, до первой муравьиной кучи, в которой его зарывал. На третий день влюбленный парень приходил к муравьиной куче, раскапывал кувшин, в котором выбирал оставленные шкурку и косточки. Шкурку он клал на свой след, а косточку на девичий след. По его твердому мнению, эти предметы вместе с заговором должны были творить чудеса.
