Мне же, как рядовому обывателю, порядок и ясность были бы очень кстати. Но вот сейчас я еще сообразил, что спонсор с Дружиной напрямую дел не ведет, у него есть свой представитель здесь. Тот, кто говорит воеводе, что неплохо бы сделать, если он, воевода, хочет и дальше распределять «гуманитарку». И тот, кто приглядывает за тем, чтобы все это делалось.
Вот оно что. Кто-то просто доламывает монополию Дружины на насилие, а Дружина не имеет возможности препятствовать. И кого-то отключили от коррупционного потока, потому что свое разрешение я банально купил. Через посредников. А теперь оно выдается со вступлением в резерв, то есть бесплатно.
– Меняются, верно, – кивнул я. – Так что могу для вас сделать?
– Вы назначены старшим инструктором учебного центра. Будете служить под непосредственным началом Мстислава Лихачева, он возглавит резерв. Вы же из военных?
– В основном, – туманно ответил я.
– Он тоже, насколько нам известно. Думаю, что сработаетесь. Вам еще, кстати, сам УЦ проектировать, там конь не валялся. Когда откроетесь, будете еще и на нас зарабатывать, наших людей тоже тренировать придется.
Я просто выжидательно смотрел на Кузьминка, вращая бокал пальцами.
– Слушайте, у вас сейчас много проблем, – вдруг резко изменил он тактику. – А вы не бандит, вы торговец, вам они точно не нужны. Мы их можем решить. Вашу девушку прикроем, объясним Жилину Теме, чтобы думать забыл даже смотреть в вашу сторону, Семере очень прозрачно намекнем на то, что мстить за своих дохлых придурков вредно для здоровья. Работайте себе спокойно дальше.
– А что от меня требуется?
– Информация. Постоянная. О том, что делает Лихачев, с кем встречается, о чем говорит.
– Вы знаете, кем я закончил службу?
– Нет. – Кузьминок покачал головой.
– Ну и не надо тогда знать. Но о вербовке агентуры я знаю чуть больше, чем вы, все вместе взятые. И я разложу ваше предложение на пальцах: «Мы решаем твои проблемы сейчас – ты нам платишь потом всю жизнь». Все верно, в принципе, это основа и вербовки, и даже продажи души дьяволу. Но со мной это не работает.
– А мне предложение кажется честным, – развел он руками.
– Честным является любое предложение, – уверенно заявил я. – По определению. Просто потому, что его не обязательно принимать. Ваше дело предложить, наше дело отказаться. Как и произошло.
– Мне давить не хочется, – вздохнул Кузьминок.
– Не хочется – не давите. Да, а командир резерва Лихачев в курсе вашей идеи? Если в курсе, то он и сам все вам расскажет, я думаю.
Мой собеседник достойно выдержал мой укол, только усмехнулся:
– Он не согласится, скорее всего.
– Ну и как я без его разрешения? Так нельзя.
– Значит, не договорились, – сказал Кузьминок и полез в бумажник за визиткой. – Вот это мой номер, звоните, если передумаете.
– Если передумаю – обязательно позвоню, – карточку я взял, нечего драматизм разводить.
Мой собеседник поднялся, накинул куртку, заплатил за нас обоих и вышел на улицу. Черный «патриот» уже стоял у дверей паба: водила соображает, как о начальстве заботиться.
Теперь, как мне кажется, проблем прибавится. Но это временно. Если ты поддаешься на вербовку, проблемы у тебя навсегда, информатора никто просто так не отпускает. Чем больше он информирует, тем глубже заглатывает крючок с наживкой, и про нормальную жизнь можно забыть.
И все же «контрразведчик Кузьминок» нечто полезное рассказал. Подтвердил, что готовится атака на Лигу. А это значит, что они сейчас в истерике и готовы на что угодно. Еще я узнал, что Тема Жилин на меня теперь точно скоро наедет. Может, ему даже подскажут, что пора. И Семера может активизироваться, хоть на ее счет я и не уверен. Тут все зависит от того, отказался ли Кузьминок от дальнейшей вербовки или намерен настаивать. Если не отказался, то Семеру пока не считаем.
А самое главное, что я узнал, – Дружина, может, и рулит, но за ней теперь приглядывают. И этот самый Лихачев как раз «смотрящего» и представляет. И это смотрящий продавил идею с резервом и вооружением резервистов. Зачем? Так сразу не скажу, но причина имеется, я думаю.
Вот что, надо знакомиться с этим самым Мстиславом как можно быстрее. Интересно, Атаманов с ним знаком? Откуда он?
За стойкой зазвонил телефон, затем Иван, подняв черную трубку с витым проводом, позвал меня.
– Да?
– Здорова, пиво там глушишь, что ли? – послышался голос Платона.
– Чего хотел?
– Я завтра в девять заеду к тебе сам. Так что ты за мной не заезжай.
– Я за тобой в шесть заехать собирался вообще-то, – напомнил я.
– Тут у меня форс-мажор, так не получится. Часов в десять двинем.
Я вздохнул глубоко-глубоко, затем сказал:
– Друг ситный, ты вообще арифметику учил? Не успеем так. И колонна уйдет.
– И что тогда?
– Тогда послезавтра. Что ты как маленький?
– Да? – Он чуть растерялся вроде. – Ну ладно, тут ты решаешь. Как скажешь.
– Все как планировали, но послезавтра. В шесть я у тебя.
Как маленький, ей-богу. Туда ехать сколько часов? Это во сколько он пройдет через портал?
Позвонить и предупредить Дюпре нельзя, так что у нас правило: если кондуктор не вышел на Большой Земле в день, когда назначено, Дюпре встречает его еще два дня, затем уезжает. Там построили «кэбин», то есть избушку, даже с гаражом, в котором стоит заправленная машина, какой не жалко. Если Платон пройдет, а Дюпре его не встретит, то он может в избушке переночевать, благо дров хватает и еда есть, или взять машину и доехать до Фэрбэнкса самостоятельно.
Вроде бы и завтра можно, Дюпре будет в избушке, но мне не хочется выходить на место прохода ближе к темноте. Там места совсем нехорошие, так что световой день в запасе иметь надо. Пусть лучше канадец поспит ночь на месте, а там и Платон придет на следующий день.
Ладно, пора к себе.
Хмель. Самые события
Воскресенье. Вечер
Весь день боролся с желанием выпить. Не с горя – наоборот, слишком уж приподнятым было настроение.
Ну а с чего мне горевать? Таблетки вернул, на месте преступления не засветился. И в гости к Сому за прессами загляну не с пустыми руками, а вооруженный до зубов. Даже если бандит вдруг некстати вернется домой, найдется чем его успокоить. И рука не дрогнет…
Готовиться стал загодя. Оставил бар на Ивана, закрылся у себя, перебрал полученное от Клима снаряжение. Дольше всего возился с заточками. Заточки были непростыми, к каждой оказалась примотана проволокой бирка с подробным описанием эффекта покоящихся внутри закаленного металла чар. Это оружие изготовили специально против иных существ и потусторонних созданий. Я надеялся, что не придется столкнуться ни с теми, ни с другими, но все же отложил парочку с эффектом полного уничтожения магии.
А вот без чародейских маркеров было не обойтись совершенно точно – заполнявший их алхимический состав предназначался для прожигания различных материалов: железа, стекла, даже дерева и камня. Как не обойтись было и без индивидуальной аптечки, где нашлось место не только перевязочным материалам и обезболивающим таблеткам, но и трем одноразовым шприцам с «Лазарем», достаточно мощным заживляющим препаратом местного действия.
Лучше бы не пригодились, но мало ли как дело обернется…
Подобрав снаряжение для вечернего выхода в свет, я спустился вниз и наткнулся там на Николая, который ужинал за стойкой со своей пассией. Присоединился к ним и даже открыл бутылку коричневого портера, хоть перед вечерним мероприятием злоупотреблять алкоголем и не планировал. Ничего, выветрится.
Посидели, поговорили. Сначала сосед поинтересовался моим мнением о начальнике местной контрразведки, затем и вовсе предложил вступить в некий резерв при Патруле. Выгоды особой это не сулило, более того – появлялась необходимость сутки в неделю на общественных началах присматривать за порядком в районе, зато резервисты могли на совершенно законных основаниях хранить огнестрельное оружие дома без всяких пломб и даже носить его при себе.
Мой «Шершень» и «Щелчок» закрывали большинство потребностей в оружии в обычных условиях, да только жезл «свинцовых ос» большей частью приходилось оставлять в машине, а кольцо для ключей с вложенным в него заклинанием могло помочь против обычных грабителей, но никак не в случае покушения. Предложение подкупило возможностью носить с собой пистолет, поэтому согласился я, не раздумывая ни минуты. Заодно предложил привлечь к делу Ивана: вдвоем дежурить было куда как сподручней.
Когда Николай и Мила ушли, отправился к себе и я. Натянув «тактические» перчатки с заклинанием подогрева, протер пистолет и магазины, набил их патронами, собрал рюкзак. Вместо куртки надел фуфайку и спустился вниз. Время сейчас было самым разгульным, поэтому шансы наткнуться на Сома в его жилище стремились к нулю.
