Так как уцелевших войск Пирра, в количестве 8 тыс. пехоты и 500 всадников, было недостаточно для продолжения войны в Италии, и так как Антигон, царь Македонии, и другие греческие государи оставались глухи к его просьбам о присылке денег и людей, то в начале 274 г. он возвратился в Эпир, оставив, однако, в тарентской крепости гарнизон под начальством Милона, так как надежда возвратиться не покинула его. Неспокойный нрав его не позволил ему долго оставаться в бездействии. Он предпринял войну против македонского царя Антигона и завладел большей частью его государства. Но вместо того чтобы утвердить свое владычество в Македонии, он снова сделал скачок в сторону, повернув оружие против Пелопоннеса, Спарты, Аргоса, куда последовал за ним Антигон, снова сделавшийся полным обладателем Македонии. Пирр занял уже часть города Аргоса, когда Антигон и спартанский царь Арей вытеснили его оттуда. В схватке, завязавшейся по этому случаю на улицах города, он получил незначительную рану; но в ту минуту как он устремился с мечом на аргосского юношу, нанесшего ему этот удар, мать молодого человека, смотревшая на бой с крыши одного дома в сообществе других женщин, так сильно пустила ему в голову черепицей, что он упал без чувств. Солдаты Антигона узнали его и потащили в близлежащую колоннаду. Когда он начал приходить в себя, один солдат, смущенный и испуганный его страшным взглядом, дрожащей рукой отрезал у него голову, совершив эту операцию медленно и с большим трудом. Алкионей, один из сыновей Антигона, принес голову своему отцу и кинул ее к его ногам. Возмущенный такой дикой жестокостью, Антигон палкой выгнал сына из комнаты и назвал его разбойником; сам же он закрыл лицо плащом и плакал, думая о превратностях человеческой судьбы, которые так удивительно проявились и в его собственном семействе, на его отце Димитрии Полиоркете и деде Антигоне. Он приказал с подобающими почестями сжечь голову и труп Пирра и отпустил в Эпир плененного сына его Гелена. Смерть Пирра произошла в 272 г. В Эпире наследовал ему сын его Александр II, с преемником которого, Пирром III, прекратилась эта династия (в 219 г.). После этого жители Эпира ввели у себя демократическое правление, существовавшее до тех пор, пока эта страна, вместе с Македонией, была присоединена к Римской империи.
Антигон, противник Пирра, сравнивал этого последнего с игроком, которому часто везло, но который никогда не умел воспользоваться своим счастьем. И он действительно был таков. Не приобретенное имело для него прелесть, а сам процесс приобретения, борьба, труды, риск. Поэтому вся жизнь его имела такой непостоянный, тревожный характер, была так похожа на жизнь искателя приключений. Пирра часто сравнивали также с его родственником, Александром Великим. Правда, что его план основать западногреческое государство, средоточие которого составили бы Эпир и эллинские города, был так же отважен и смел, как план Александра; но для достижения этой цели Пирру недоставало того верного расчета средств, той твердой последовательности в действиях, тех творческих способностей государственного мужа, которыми Александр обладал в такой высокой степени. Пирр был только воин, правда, первый воин своего времени; но для основания государства необходимо нечто большее, чем храбрость и полководческий талант. Будь его противником даже менее воинственный народ, чем римляне, планам его тоже пришлось бы потерпеть неудачу. Если, однако, мы и должны признать его скорее искателем приключений, чем героем, то он все-таки остается для нас почтенной и симпатичной личностью, как открытая и честная натура, пренебрегавшая азиатской роскошью и церемониями, которыми остальные преемники Александра окружали свои новые престолы, и ни разу не запятнавшая себя безнравственностью и порочностью того испорченного века.
В том самом году, когда пал Пирр (272 г.), римлянам полностью покорились и его союзники в Италии – самниты, луканы и бреттийцы, а Милон сдал город Тарент осаждавшему его римскому войску. Карфагенский флот, стоявший в тарентской гавани с целью овладеть этим важным городом, отступил под тем предлогом, что он будто бы хотел только помочь своему союзнику, Риму, согласно договору. Таренту позволили сохранить свободное самоуправление, но он должен был выдать все свое оружие и корабли и снести городские стены. Два года спустя был завоеван и Региум, причем понесла кровавое наказание мятежная шайка, которая за десять лет до того завладела этим городом, умертвив его жителей, и основала на этом месте разбойничье государство. В 266 г., т. е. через сто лет после уравнения прав обоих сословий, покорились Саллентины в Калабрии и Сарсинаты в Умбрии, и таким образом теперь вся Италия оказалась в руках римлян.
Римляне поспешили обеспечить за собой эти новые завоевания устройством военных дорог и колоний. Соединенные в одно государство народы и города находились в весьма неодинаковых отношениях к господствующей власти. Небольшая часть их пользовалась всеми правами римского гражданства; разнообразные виды подданства остальных распадались на три главные категории: пассивное право гражданства, или гражданство без права голоса, и занятие почетных должностей, латинское и нелатинское союзничество.
17. Гай Фабриций Лусцин
Гай Фабриций – наиболее известная личность среди римлян в пору войны с Пирром. Римляне в своих рассказах противоставляли его, как представителя всех римских добродетелей той эпохи, первому чужеземному царю, с которым они мерялись силами, даровитейшему представителю тогдашнего греческого мира, и, по их словам, его простая, неподкрашенная чистота души высоко ценилась тонкообразованным греком. Фабриций был по происхождению герник, вероятно, из города Алатриума, который в 306 г., при восстании герников, остался верен римлянам вместе с другими двумя городами и поэтому сохранил все гражданские права, между тем как остальным герникам было оставлено только пассивное право гражданства. Надо полагать, что вскоре после этого он переселился в Рим, где, благодаря своим дарованиям, честности характера и пламенным заботам о благе и величии государства, сделался одним из наиболее выдающихся граждан и достиг высших государственных должностей. Но это не помешало ему остаться бедным и сохранить простоту и строгость нравов своей родины.
Уже до появления Пирра в Италии Фабриций играл в Риме важную роль. Когда в 284 г. луканы, тарентинцы и другие города и народы в Южной Италии затеяли восстание, чтобы вместе с этрусками, умбрами и галлами уничтожить ненавистный Рим, этот последний, встревоженный таким движением, отправил Фабриция в качестве посланника к союзным городам для предостережения их от нововведений, которые могли оказаться для них пагубными; но союзники удержали Фабриция в плену, без сомнения с той целью, чтобы этим способом добиться возвращения своих заложников, и продолжали свои происки. Вскоре война шла полным ходом. Каким образом Фабриций получил свободу, нам неизвестно; мы знаем только, что в 282 г. он уже сражался в звании консула с самнитянами, луканами и бреттийцами. Многочисленное войско союзных народов осадило город Турин, примкнувший к Риму для спасения себя от нападений соседей. Фабриций двинулся туда. Когда римские солдаты увидели перед собой неприятельскую армию, значительно превосходившую их численностью, им стало страшно, и они не посмели вступить в битву. Тут один юноша необыкновенного роста возвысил голос для возбуждения храбрости в войске, схватил лестницу, пробился сквозь ряды неприятелей к укреплениям неприятельского лагеря и взобрался на стену. Отсюда он стал энергично звать к себе римлян. С дикой яростью бросились они на оробевшего врага и положили на месте 20 тысяч человек; 5 тысяч, в том числе предводитель армии, Статилий, были взяты в плен. На следующий день, при раздаче наград, мужественный великан-юноша, которому римляне были обязаны победой, не явился для получения своего венка из рук консула; из этого обстоятельства заключили, что то был бог Марс, явившийся на помощь своему народу; такое предположение подтверждалось еще тем, что его шлем был украшен двумя султанами, как обыкновенно изображался этот бог в статуях. Вследствие этого Фабриций приказал совершить благодарственное празднество в честь Марса. Город Турий увидел себя освобожденным, и благодарные жители почтили консула статуей, которую они воздвигли в Риме. После этого главного подвига Фабриций одержал еще много других побед над самнитянами, бреттийцами и луканцами, завоевал и разрушил многие города, разорил большое количество деревень и собрат такую богатую добычу, что оказалось возможным не только одарить войско самым щедрым образом и заплатить за граждан военную подать того года, но и внести в государственную кассу 400 талантов. Заслуги полководца были награждены блестящим триумфом.
В этом походе Фабриций прошел весь Бруциум до самого Региума и для защиты этого последнего оставил там кампанский легион под начальством Деция Юбеллия. Этот легион, как мы уже говорили, скоро отпал от Рима, умертвил жителей Региума и в продолжение целых десяти лет занимался грабежами и разбоями. Город Тури и в следующем году перешел в руки тарентинцев.
