Оказалось, я жил в элитном, одном из самых дорогих районов Москвы. Я смотрел на улочки с огромными особняками, а внутри ничего не екало. Трудно было поверить, что я жил тут, каждый день ходил по этим улицам. В голове не происходило никаких вспышек, в сердце никак не екало. Ребята восхищенно ахали, рассматривая все эту роскошь. Мне было все равно, меня это не удивляло.
Брат Жени остановился недалеко от моего дома, чтобы я мог собраться с мыслями и решиться зайти в дом. Мы продолжили сидеть в тишине. Я держался за ручку, заставляя себя выйти из машины, но меня что-то сдерживало. В глубине меня стоял какой-то блок.
— Да иди уже, мы тут не можем сидеть год. — Женя подпихнула меня, заставляя уже решиться. Когда я приоткрыл дверь и собирался выйти из машины, ворота у рядом стоящего дома разъехались, и на улицу выехал огромный затонированный джип. Здоровый охранник вылез из него и направился к нам, делая жест, чтобы открыли окно. Бугай был еще тот, устрашающий, с уродливым лицом.
— Ребята, чего стоим? Вам тут не экскурсионная зона, заводимся и валим отсюда. — он сплюнул под ноги, обнажая черные зубы. Олег пролепетал извинения и стал заводить двигатель. — Эмма, ну куда Вы по-скользкому? Босс убьет меня, если с Вашей очаровательной попкой что-то случится.
К машине со двора дома приблизилась женщина в возрасте, выглядевшая очень хмурой. Было видно, что каждая мышца её тела была напряжена. Все ее движения были резкими и скованными. Рядом с ней стояла девушка в платье, которому не удавалось скрыть ее положение. От легкого ветра огненно-рыжие волосы разлетались в разные стороны. Живот очень внушительно выпирал. Я не был гинекологом, но догадался, что срок беременности был немаленький.
Внутри меня что-то щелкнуло. Сердце замерло. Обернись, ну же…
Ее волосы… Огненные пряди рассыпались покрывалом по ее хрупким плечам; было видно, что девушке трудно ходить. Я никак не мог разглядеть ее лица со спины. Изящная фигура не испортилась беременностью. Наоборот. Сердце умилительно сжалось.
И она обернулась. Медленно откинула волосы и посмотрела на охранника печальным взглядом. Это была она. Мой ангел с фотографии.
Заправка
Лицо девушки сильно похудело относительно фотографии, голубые глаза впали и не так сияли как на фотографии, темные круги под глазами залегли на лице. Даже с такого расстояния я видел изменения в ней. Мне стало физически больно. Беременность протекала явно тяжело для нее. Внутри меня все разбилось. Она была замужем и у нее будет ребенок. Видимо я сох по своей соседке.
И все равно она была красива. Хотелось выйти и поцеловать ее, с силой просунуть язык в маленький пухлый ротик и пометить, сделать своей. Если потребуется взять силой, привязать к себе. Изнасиловать. Девушка должна была принадлежать только мне. Душой и телом.
Вся сущность разбушевалась не на шутку. Я так сильно хотел эту девушку, но в силах был трезво соображать. Тело хотело ее прямо здесь, наплевав на все и гнушаясь нормами. Она была мне нужна на каком-то зверином уровне. Даже в машине я слышал запах.
— Поехали отсюда нахер! — я не узнал своего хриплого голоса. Женя проследившая за моим взглядом, все сразу поняла и узнала незнакомку. — Домой.
Машина тронулась более резко, чем было нужно.
— Давайте, перекусим на заправке. — сказал брат Жени, поглядывая на меня через зеркало заднего вида. Я отвернулся к окну, стараясь подавить новый приступ ярости. Меня раздражало увиденное. Может быть я действительно зря приехал сюда. В прошлой жизни не было человека, который бы ждал и скучал по мне.
На заправке мы сели за стол, заказав кофе и хот-доги, чтобы утолить голод и передохнуть. Я молчал, погруженный в свои мысли, прокручивая в голове раз за разом ее образ. Ее звали Эмма. Красивое имя у моего ангела. Эм-ма…
— Мне жаль. — протянула Женя, стараясь не смотреть мне в глаза. По ее виду, я понимал, что Женя видит, что именно меня так расстроило. Как женщину ее это задевало, но как человека, она хотела бы для меня другого. — Я го…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Она прервалась, потому что к нашему столику подошел парень, смотревший на меня не однозначно. Я не мог вспомнить его имя, но его шрам на подбородке был мне знаком, я поднялся, откладывая булку в сторону. Чем больше я на него смотрел, тем сильнее уверялся в том, что мы знакомы!
— Джо! — выдохнул незнакомец и надвинулся на меня, заключая в объятия. За долгое время я впервые почувствовал как моя память колыхнулась. Она зашевелилась, готовая подбросить мне еще пару кадров. Я знал этого угрюмого парня. — Неужели это ты!
— Друг. — прошептал я, пытаясь сдержаться. Я крепко обнимал старого другого, не помня его имени, но зная, на каком-то интуитивном уровне, что могу ему доверять. В этот момент я готов был расплакаться как девчонка от счастья.
В моей прошлой жизни не все было пропавшим, если в ней был хотя бы один настоящий друг.
Память снова колыхнулась и подбросила мне воспоминание, в котором мы сидели в поле и пили чай из алюминиевых кружек. Из еды у нас был только хлеб и яйца, но нам было достаточно и этого.
Мы говорили о всякой фигне, представляя как будем жить, когда вернёмся из армии. Это был разговор двух глупых юношей, который не знали еще жизни и мечтали как дети.
Внутри в груди разлилось тепло, как будто я выпил стакан коньяка. В своём воспоминании я не был похож на прожигателя жизни и конченого наркомана, о котором писали все газеты.
Пачка.
Эмма.
— Мне очень понравились твои фотографии, очень оригинально. Я хочу, чтобы ты вела себя со мной именно так. — сегодня Дато был ласков со мной как никогда. Я была рада дням, когда у него было хорошее настроение. В такие дни он был обходителен и практически не трогал меня. — Надень её.
При мысли, что этот человек видел самые откровенные фотографии в моей жизни, мне стало дурно. В душе я последние дни возлагала надежду на помощь от Виталика, но мог ли он мне помочь? Хватило бы у него силы и желания? Сейчас я понимала, что даже если бы рядом был Джо, я все равно была бы не защищена и находилась под колпаком Дато.
— Я не влезу в нее сейчас, она мала. — спокойно ответила я, выдавливая из себя слабую улыбку. За это время я приняла условия игры. Мужчина не касался моего тела пока я была беременна, но взамен я должна была слушать его и удовлетворять странные фантазии. Дато любил абьюз в чистом виде.
— А давай попробуем. — с нажимом повторил мужчина.
— Я не знаю где она…
— Не раздражай меня, Эмма! — он вытащил из одного из пакетов балетные костюм, почти марлевый, ничего не прикрывающий. Дато подготовился к сегодняшнему дню. Вот откуда у него такое хорошее настроение. — Одевайся..
— Прошу… я не могу… — меня начинала накрывать истерика. Эту вещь я покупала, когда была абсолютна счастлива, и она была моими крыльями, раскрывающими во мне все самое чувственное для Джо. Кстати, для того, кто меня предал. Сейчас этот наряд казался тяжелее железных цепей, сковывающих и не дающих дышать. А еще Джо хотел меня в этой пачке… Было слишком больно, я не могла. Поток воспитаний накрывал с головой.
— Одевай, я сказал. — голос Дато стал холоднее и настойчивее, с лица ушла его привычная вежливая маска, обнажив монстра в нем. — Не выводи меня из себя, девочка.
— Не могу. — упрямо повторила я. Он подлетел ко мне, прижав руку к животу, сжимая его. Я охнула, не от боли, от страха. Он снова стал давить на меня, управляя, как марионеткой.
— Сучка, я тебе не та мелкая падаль, заглядывающая в рот и выполняющая твои капризы. Завтра тебя отвезут к моему врачу, который почистит тебя. И, может быть, тогда ты будешь охотно раздвигать ноги! — его голос так гремел в квартире, что я была уверена, мама слышит весь этот ужас. Я невольно стала оседать на пол.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Не надо, прошу, не… Я не хочу одевать эту пачку не ДЛЯ ТЕБЯ. Я не хочу одевать ее из-за Джо. — чтобы Дато поверил мне, нужно было примешать побольше правды. — Тогда я любила его, шила на заказ для него… Давай купим или пошьём другую, для тебя… и тогда я надену ее и станцую. Я не хочу переживать те воспоминания и… мешать их с настоящим.
