– Нет… – удивленно ответила Света. – Ты норамально себя чувствуешь?
– Хреново я себя чувствую. – честно ответил Андрей. – Мне нужно узнать, как пройти мимо сфинкса на третьем уровне.
– Лично мне играть просто некогда, очень много работы. А что у тебя связано с этим сфинксом, какая проблема?
– Личная.
Андрей уже хотел отключиться от линии, когда в трубке послышался Надюшкин голосок:
– Это какой сфинкс? Из «Принца», что ли?
– Да! – чуть не выкрикнул Андрей, хотя девочка все равно бы его не услышала.
Светлана передала трубку дочери и Андрей облегченно вздохнул.
– Ты прошла третий уровень? – без приветствий и предисловий спросил он.
– Да, хотя с драконами намучилась, и на стену было влезать тяжело. Там эти, помнишь, змейки такие…
– А сфинкс? – на полуслове оборвал ее Андрей.
– Это который помогает советами, когда становится трудно? Ты с ним не смог подружиться?
– Не смог. Он меня кушает периодически.
– А… Ты наверное не сказал «пожалуйста», когда просил тебя пропустить. Я тоже поначалу не сказала «волшебного слова», так он мне подсказал только про зеркало, а в другой раз вообще не пропустиил. Съел.
– Пожалуйста?
– Да. Надо говорить не «Пропусти!», а «Пропусти, пожалуйста». Он тогда совсем по другому себя ведет и приходит на помощь в самый трудный момент. Здоровская игра, правда?
– Да. Замечательная…
Он хотел положить трубку, но палец замер, не нажав кнопку отбоя.
– Спасибо за помощь. – Андрей сам удивился, как тяжело дались ему эти слова, тем более адресованные ребенку. – Маме с папой привет.
– Пожалуйста. Ты в какой больнице? Я бы к тебе зашла после школы..
– Не знаю. Позвони дяде Паше, он ко мне уже заезжал.
– Ладно.
– Пока.
Андрей отключился и спрятал телефон под подушку.
«Пропусти, пожалуйста.» – он готов был расхохотаться, еле сдерживался. – «Так вот в чем секрет!»
Мысленно он все же рассмеялся, но тут же замер. Улыбка медленно сползла с лица, будто ее стерли влажной губкой. Он натянул простынь до подбородка и закрыл глаза, борясь с нарастающим чувством стыда. А ведь мог бы и сам догадаться. Сразу.
– Володя. – окликнул он парня.
Тот и ухом не повел, продолжая черкать в тетради.
– Мне нужно с тобой переговорить. – продолжил Андрей.
Ни малейшей реакции, ручка продолжала выводить на бумаге штрихи.
– Пожалуйста. – выдавил из себя Андрей.
Володя не довел штрих, ручка замерла в его пальцах. Он медленно повернулся и отложил тетрадь.
– Насчет прибора? – поинтересовался он, вставая на пол.
– Да. Кажется тебе удалось узнать что-то важное.
Володя придвинул стул и сел рядом с кроватью.
– Только трепаться об этом не надо. – сразу предупредил он.
– Я понимаю. – кивнул Андрей и приготовился слушать.
– У нее крышу свернуло. – негромко сказал Володя.
– Это и есть секрет? – Андрей невольно усмехнулся, но тут же себя одернул. – Я видел ее тетрадку с котиками. Может ты еще что-то знаешь?
– Она трахаться хочет, как из пулемета, но даром с такой коровой никто не ляжет. Вот она и купила прибор. Хочешь выйти поскорее, занимайся с ней сексом. Тогда она быстренько тебя вылечит.
– А если нет?
– Не вылечит. Она считает это честным, мол, все по согласию и никакого насилия.
– Вот сволочь… – Андрей зло сжал кулаки под простынью. – Это же надо, еще и мораль для себя придумала… Может на нее настучать?
– Не выйдет. – грустно вздохнул Володя. – Кое-кто уже пробовал. Им все равно никто не верил, точнее доктор с ней в сговоре, а мобильники у всех забирают. Зато когда ей доктор доносит о стукачах, она начинает их чморить. То иглу не так вгонит, то еще что-нибудь. У нее фантазия, как у киношника, который снимает ужастики. Так что доктору говорить даже не думай.
Володя еще понизил голос и добавил, наклонившись к самому уху:
– Они могут даже замочить. Мне Жека из соседней палаты рассказывал, что можно как-то настроить капельницу, чтобы все выглядело, как смерть от аллергиического шока.
– К тебе Галина приставала?
Володя не ответил, а переспрашивать Андрей не стал.
– Она шантажирует не только прибором. – парень все же решил рассказать. – У нее много способов. Узнает слабые места и использует их. Кто-то боли боится, кто-то не хочет, чтобы узнала жена…
– Понятно. – Андрей не хотел слушать дальше. – Свое слабое место я ей уже показал.
– Хочешь поскорее отсюда выйти?
– Да. И что мне теперь делать?
– Закладывать ее нельзя. – уверенно ответил Володя. – А дальше сам думай. У тебя ведь спрятана мобила, да?
Андрей кивнул.
– Не закладывай эту сучку, будет хуже. – парень встал со стула и улегся к себе на кровать.
Снова время потекло медленно и бестолково. Принесли ужин.
В этот раз Андрей поел без особого аппетита. Ноги уже не болели, ребра тоже не напоминали о себе, но кусок не лез в рот, мысли о Галине навязчиво вертелись в голове. Отгонять их было бессмысленно, поэтому когда санитарка унесла посуду, Андрей дал им волю.
Он лежал и думал, как ему поступить. Вариантов было не так уж много, но выбор каждого из них мог повлечь за собой равное число вреда и пользы. Нужно было отыскать наименьшее зло. А если еще точнее, то наименьшее зло для себя.
Можно было категорически отказаться от использования аппарата, вызвать милицию, и усадить Галину в тюрьму лет на семь. Но сколько тогда придется торчать в этой проклятой больнице? Это для человечества безразлично кто именно создаст действующий прототип квантового компьютера, оно собирается жить вечно. А для Андрея разница была, он хотел это сделать сам и только сам. Шанс был огромный – никто так близко не подобрался к решению. Андрея не интересовал денежный эквивалент премии – это мелочи. Что стоит полтора миллиона долларов в сравнении с единоличным обладанием приоритета в этой области? Ничего. Сама по себе премия, ее вручение и обсуждение стоили намного большего. Это было бы доказательством превосходства Андрея над всеми старыми академиками, у которых песок из задницы сыплется и которые продолжают работать на когда-то полученном авторитете. После обнародования «нелинейной зависимости Марковича-Резнова» Андрей получит такой авторитет, что до глубокой старости сможет оставаться в научном строю за хорошие деньги. Трудно даже представить, что сможет сделать человек, единолично владеющий подобным секретом. Все человечество стало на месте, застряло, застопорилось, упершись в предел быстродействия классических вычислений. И только он, Андрей, показал им дорогу к свету.
В этом было удовольствие почти сексуальное – носить титул Спасителя Человечества. Но мысль о сексе отбросила Андрея к необходимости принятия окончательного решения.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
