– Так что сказал-то?
– Он сначала выпил коньяка, граммов сто, что было для него нетипично.
– Почему нетипично? Он не пил?
– Выпивал понемногу. Но всегда в компании. А в тот день решил пригубить в одиночестве. В общем, выпил и принялся выспрашивать меня, знаю ли я, что такое предательство.
– Я ответил, что многое в жизни пережил, в том числе и такую беду. А он сказал, что тогда я его пойму. Есть в его жизни человек, которого он подозревает… не будет говорить в чем. Подозревает, но не уверен. И раздувать это дело ему не хочется, и молчать он не может. Мало ли что… Я пытался узнать, о ком он говорит. Но он закрылся, замахал руками и принялся говорить, что сам во всем виноват. Приблизил человека к себе, обнадежил, а потом… Что потом, он не договорил, но начал бубнить что-то про старые грехи, про то, что получил нечестным путем деньги… В общем, дальше я слушать не стал, подумал, что это пьяный бред. Тем более что он был как будто не в себе.
– И больше ты его таким не видел?
– Нет. В следующий раз, когда он пришел, это был день его гибели.
– И он был вместе с Красновым… – задумчиво пробормотал Эрик. – Кстати, посмотри, это тот молодой человек? – И он достал из кармана несколько фотографий.
Отобрав пару штук, он показал их Аркадию.
– Да, это он, а это племянница. Не знаю, как ее зовут.
– И они были вместе до самого конца шоу в день гибели Артемьева?
– Да, я сам присутствовал в зале, смотрел программу. Поэтому говорю как есть. А что, их подозревают?
– Мы подозреваем всех, кто так или иначе связан с Артемьевым. Но, боюсь, что заинтересованных людей больше, чем мы себе это представляем.
– Что вы имеете в виду, Эрик? – поинтересовался Голубев.
– Я думаю, здесь есть кто-то еще, кого мы не приняли во внимание.
– Кто? Ведь все говорят, что Артемьев ни с кем не общался, кроме узкого круга лиц.
– Мало ли кто что говорит. Ты веришь всему, что тебе говорят?
– Нет…
– Вот то-то и оно! Будем искать! Тем более что преступник уже достаточно наследил. По Артемьеву сейчас выводы делать сложно, а вот с Зеленским дело гораздо прозрачнее.
– А Зеленский – это… – начал Аркадий.
– Это компаньон Артемьева. Его тоже убили. Скажи, а ты здесь каждый вечер?
– Да, это моя работа.
– Ты видел Краснова после того, как погиб Артемьев?
– Краснов – это тот молодой человек?
– Да.
– Видел, конечно. Они почти каждый вечер приходят в клуб.
– Ты имеешь в виду вместе с племянницей?
– Именно.
– А позавчера они тоже были?
– Сейчас соображу. Сегодня у нас выходной, вчера была старая программа, а позавчера выходило новое шоу. Да, они были.
– Ты уверен?
– Уверен. Да, теперь вспоминаю довольно четко. Краснов всегда приходит на новые шоу. В тот день он тоже был вместе с девушкой. Мы сидели почти рядом. Я еще спросил, как движутся дела. Сделаны ли выводы по поводу взрыва? Он мне ответил, что взрыв признали несчастным случаем. Только мы поговорили, как началась гроза. У нас даже свет отключили на несколько минут. Из-за этого пришлось отложить шоу. Хорошо, что наши ребята быстро справились с неполадками, а то бы пришлось отменять программу. А у нас, между прочим, собирается много постоянных клиентов. Специально приезжают посмотреть представление.
– Во сколько вы закончили?
– Программа была короткой. В начале двенадцатого уже закончили. А потом запустили обычное представление.
– Когда ушел Краснов?
– Сразу после шоу.
– То есть в начале двенадцатого?
– Да, они не стали продолжать вечер.
– Вы их видели все то время, пока шла программа?
– Да, мы сидели рядом, я же говорил.
– А Краснов не спрашивал ничего по поводу того вечера, когда погиб Артемьев. Может, интересовался чем-то необычным?
– Да, что-то такое было. Но мне было не до разговоров. Я должен был оценить новую программу. Поэтому я сказал, что поговорим потом, и он успокоился.
– Скажи, а вторую племянницу, Маргариту, ты не встречал?
– А она тоже ходит в мой клуб?
– Понятия не имею!
– Может, и видел, только не знал, что она племянница Артемьева.
Эрик вытащил еще пару фотографий и показал Аркадию.
– Это Маргарита, а это ее парень.
– Нет, при мне они здесь не появлялись, – покачал головой мужчина.
– Ну что ж, здесь все ясно. Спасибо, Аркаша.
– Что ты, какие благодарности! А у тебя прелестная спутница, – вдруг сообщил он.
– Маришка помогает мне в раскрытии преступлений, – ответил Эрик, а глаза его весело заблестели.
– Так уж и помогает… – усомнился Аркадий.
– Ага!
– Никогда не поверю, что такую девушку могут привлекать убийства.
– Но мне и в самом деле очень нравятся детективные дела! – принялась оправдываться Мариша.
– Охотно верю. Только вопрос состоит в том, с кем их распутывать. Вот ты бы стала распутывать их со мной?
Мариша, которая открыла было рот для ответа, поперхнулась и замолчала, не зная, что сказать.
– Не стала бы! – констатировал Аркадий. – Потому что я старый и некрасивый.
– Что вы! – испуганно залепетала девушка. – Конечно, стала бы!
– Вот только не надо обманывать. Кстати, я всегда был против того, чтобы забивать головы девчонок всякой ерундой. Послушай меня, старого бывалого мужика, – Аркадий воззрился на Маришу. – Займись делом, найди себе парня, а об убийствах забудь. Не для тебя все это. Красивые девушки созданы для любви, а не для работы. Тем более такой.
Он встал из-за стола и, махнув на прощание рукой, удалился из зала.
– Вот видишь! – торжествующе сказала Мариша. – Я создана для любви. Даже посторонние об этом говорят!
– Так и я не против, – хмыкнул Эрик. – Постоянно тебе об этом напоминаю. А ты уперлась, как баран, и бегаешь за мной, словно хвостик.
– Ну тебя, – надулась она.
– Откуда ты его знаешь? – поинтересовался Голубев, не обращая внимания на Маришу.
– С чего ты взял, что мы знакомы? – удивился сыщик.
– Как же! Вы общались, словно старые друзья.
– Самое главное, найти общих знакомых. Я позвонил кому следует, и вот уже Аркадий встречает меня с распростертыми объятиями.
– Как у тебя все просто, – проворчал Голубев.
– Так и должно быть, – кивнул сыщик. – Иначе будет очень трудно работать.
Он встал из-за стола и направился к выходу.
– Мы домой? – полюбопытствовала Мариша.
– Вы – может быть. А у меня есть еще одно дело.
– Какое? – в один голос поинтересовались его спутники.
– Я хочу съездить к отцу Антона. Кое-что в этой истории мне не нравится. Хочется разузнать подробности.
– Я же говорил, что там не все чисто! – взвился Голубев, мигом переключаясь на другую тему. – Сам подумай, вчера денег не было, а сегодня уже есть! Как такое могло быть?
– Вот это мы сейчас и узнаем! Поехали.
– А Насте мы ничего не скажем? – осторожно спросила Мариша.
– А при чем здесь Настя? – удивился Эрик.
– Все-таки это ее свекор.
– Ну и что? Разве преступление от этого перестанет быть серьезней? Кто бы он ей ни был, мы все равно отправимся к нему и поговорим.
– Но ведь тогда нужно разговаривать и с Антоном!
– Успеем. Сейчас меня больше волнует его отец.
– А почему только он?
– Потому что Антон в момент убийства Зеленского находился вместе с нами. Если ты помнишь, мы сообща наблюдали грозу!
– Ты подозреваешь Сергея Александровича в убийстве Зеленского?! – Мариша широко раскрыла глаза.
– Я всех подозреваю, – устало вздохнул Эрик.
– Зачем ты сказал об этом Марише? – недовольно проворчал Голубев. – Она же все растрезвонит Насте!
– И ничего я не растрезвоню! – возмутилась девушка. – Ну-ка вспомни, в прошлом году, когда мы с тобой ездили по поводу билета и мне нужно было заехать в одно место по просьбе Эрика, разве я рассказала тебе, зачем мы едем?
– Нет, но ради Эрика ты готова на что угодно.
– Настя и так об этом узнает, – отмахнулся Эрик. – Хлопков-старший после нашего разговора сразу позвонит Антону, а у того тайн от жены нет.
– Правильно! – подхватила Мариша.
– У нас не секретное дело получается, а какой-то открытый доступ. Давайте форум в Интернете организуем! Пусть все обо всем знают! А все вы, Эрик… Я так дела никогда не веду. У меня полная секретность!
– А толку от этой секретности, – фыркнул сыщик. – На мой взгляд, именно в этом деле нужна прозрачность. Только тогда мы получим полную картину.
Хлопков-старший жил в элитном трехэтажном доме. Судя по количеству звонков, в доме проживало всего шесть семей.
– Неплохо устроился! – присвистнул Голубев, когда звонок домофона известил их о том, что дверь открыта. – Мне бы так…
– Какие проблемы? – усмехнулся Эрик. – Открой банк и вперед!
– К сожалению, единственное, что я умею, – это раскрывать преступления. А за это, увы, много не платят.
– Смотря кому, – хмыкнул сыщик.
– Вас в расчет не берем, – тут же отозвался Голубев. – Вы – единственный в своем роде.
