— Я отправил гонца к Филлипу. Он приготовит все склады к уничтожению на случай захвата форта. Так что даже в случае его падения родезцам достанется пустая оболочка, а частокол можно будет тоже запалить. А пока нам надо обсудить планы на завтра. Что будем делать?
— Хм. — Конрон достал из-под стола бутыль с вином и хлебнул. — Стоит созвать совещание и на нем все обсудим.
— Логично, я распоряжусь, — Володя направился к двери но остановился, обернулся и небрежно махнул в сторону кувшина с вином, — только совещание без этого, пожалуйста.
— Тьфу, слушай, у вас там эта военная школа в вашей империи не при монастыре была, в котором давали обеты не пить вина?
— Против вина я ничего не имею, но только после того, как сделаны все дела. Кстати, а у вас есть монастыри?
— А у вас нет? А монастыри… ну это жреческие поселения, когда служители какого-либо бога дают общий обет и селятся вместе…
— Да я понял, спасибо за разъяснение.
Совещание началось через два часа, когда наконец собрались все высшие командиры гарнизона. Вопреки обыкновению Володя на этот раз в дискуссию не встревал, а тихонько сидел в сторонке и слушал, периодически что-то записывая в тетрадь. Даже не переспрашивал ничего, не просил уточнить. Споры же разгорелись весьма жаркие: кто-то настаивал на том, чтобы выйти в поле и… другие возражали, что за стенами безопаснее отсидеться, форт надо спалить и эвакуировать людей в город, нечего мол распылять силы. Конрон задумчиво хмурился и периодически косился на Володю, а в споре придерживался осторожной позиции, категорически отказываясь выводить отряды в открытую битву. Один из офицеров в гневе даже вскочил и едва не с мечом кинулся на другого:
— Вы трус!!! С самого начало все было не за нас, но мы уже почти разбили родезцев, осталось последнее усилие и все! А вы предлагаете сидеть как трусы за стенами??!
— А чего это у нас князь Старинов молчит? — Конрон наконец не выдержал и обратился к Володе напрямую, сообразив, что еще десять минут такого спора и начнется смертоубийство. Надо как-то переключить внимание собравшихся на что-то другое.
Володя закрыл тетрадь, неторопливо поднялся. Заложил руки за спину и медленно прошелся по комнате. Дождался, когда воцарится тишина и все собравшиеся обратят на него внимание. Не поднимая головы он негромко заговорил:
— Я тут внимательно выслушал всех, но кое-что не понял. У нас главная цель какая? Разве разбить родезцев? Нет, это, конечно, хорошо было бы, не спорю, но наша цель все-таки не это, а удержание города и не дать его использовать противнику в качестве базы. Выйти в поле и дать бой — это, конечно, отважно, но очень бессмысленно. Если мы проиграем — город падет. Так зачем тогда были все прошлые жертвы? Враг получит что хотел, перебросит подкрепление и весной организует нападение сразу с трех сторон и отбить такую атаку у вашего короля не получится. — Володя намеренно сгущал краски, искоса поглядывая на офицеров. Многие задумались. — То есть вы хотите поставить судьбу всего королевства на одно сражение, когда противник все еще превосходит нас в силах. Конечно, родезская армия сейчас уже не та, что плыла на кораблях, тем не менее совсем списывать ее со счетов я бы не стал и даже в случае поражения она сумеет нанести нам такие потери, что наши части окажутся настолько потрепанными, что в будущей кампании не смогут помочь королю. Тоже не очень хорошая перспектива.
— Так значит сидеть за стенами? — поинтересовался кто-то.
— С другой стороны, — продолжил Володя, словно не слыша вопроса, — отсиживаться в городе тоже не очень хорошая идея хотя бы потому, что мы распылим силы и родезцы получат при штурме форта подавляющее превосходство в то время, как мы сможем только наблюдать со стен. Можно вывести людей из форта в город, а сам форт сжечь, но тогда мы лишаемся инициативы и вынуждены будем уже до конца осады сидеть в глухой обороне, а противник наоборот, сразу получает свободу маневра. Отдавать же инициативу в руки такого опасного врага как герцог Ансельм Дорн не очень благоразумно даже если нам кажется, что в обороне мы непобедимы. Кстати, именно с таких вот уверенностей и начинались все падения, потому отдавать инициативу нам ни в коем случае нельзя. Итак, господа, — закончил Володя, — предлагаю исходить в наших планах именно из этих посылов.
— То есть выходить на открытый бой нельзя, оставлять все как есть нельзя, эвакуировать форт тоже нельзя, — недоуменно начал кто-то говорить, — тогда что же нам остается?
— А вот именно это нам и надо обсудить. Полагаю, что командирами вы стали не только потому, что смело ходите в атаку впереди своих людей, но еще и потому, что можете использовать голову не только для еды. Я внимательно слушаю ваши предложения. — Володя развернулся, неторопливо прошел на свое место и сел.
Конрон сморщился словно сжевал лимон: князь и тут не удержался от шпильки в адрес тех, кто постоянно шпыняет его за приказ не лезть в атаки. Ну вот зачем ему понадобилось раздражать всех собравшихся?
После выступления Володи дискуссия пошла в более спокойном русле и уже никто не стремился довести до слушателей свои доводы с помощью кулаков. Определив основную задачу мальчик направил диалог в более конструктивное русло. Где-то через час Володя снова отложил тетрадь и высказал свою идею. Обдумав ее и внеся некоторые коррективы, все её одобрили и разошлись по своим отрядам, чтобы подготовить их к завтрашнему выступлению.
— И чего ты молчал, если у тебя уже готовое решение было? — поинтересовался Конрон, снова доставая вино.
Володя удивленно глянул на друга.
— Ты меня кем считаешь? Гением стратегии? Конрон, у меня никакого личного опыта в таких делах, я целиком и полностью опираюсь на теоретические знание, которые мне дали в школе. Я не пеку решений как пирожки. Когда мы шли сюда я сам не знал, что делать дальше, потому и молчал — слушал, что другие говорили. А послушав, составил определенное мнение, которое и высказал первый раз, что можно делать, а что не стоит. Потом снова послушал, что говорят, а ведь многие высказали что-то полезное и хорошее, эти крупицы я и собрал, после чего и высказал почти готовый план.
— Вот оно как…
— А ты думал мне озарения свыше приходит?
— Да кто тебя знает.
— Смешно. Кстати, я отправил гонца к Дорейну, этой ночью он должен вернуться в город, полагаю, что завтра он будет нужен именно тут. Судя по всему, он сам это понимает. Кстати, я вот сейчас что подумал… не мешало бы усилить наблюдение за остальными сторонами городских укреплений. Как бы не получилось, что пока половина армии родезии показывает нам спектакль перед фортом вторая скрытно подойдет с другой стороны и захватит город.
— Хм… От герцога можно ожидать. Вряд ли, конечно, но на всякий случай…
— Почему вряд ли?
— Потому что не думаю, что герцог предвидел те наши действия, на которые мы решились.
— Ерунда. Ничего особого сложного мы не придумали. Ясно же, что выхода у нас два — либо защищать форт, либо уходить из него. Защищать же его успешно можно только с поддержкой городским гарнизоном. Да и внимание наше будет приковано к нему.
— Говорю же согласен. Пойду сам отдам распоряжение и назначу ответственных на каждую стену.
— Неплохо бы выделить резерв, которые подойдет на помощь туда, где будет угроза. Сколько у нас всего ополчения?
— Тысячи две.
— Вот всех их и оставим на стенах. А в усиление каждому отряду дадим по десять человек профессионалов. Заодно и за ополченцами проследят.
— А свой полк… Лигура… Ты его здесь оставляешь или с собой берешь?
— Конечно с собой. На него у меня большие виды. Кстати, надо все тренировки отменить, пусть солдаты отдыхают — итак уже десять дней не вылезают с полигона. И надо переносных «ежей» приготовить — завтра они нам ой как пригодятся. Значит ты тогда сейчас вправляешь мозги ополченцам и распределяешь по стенам, а я отправлю несколько распоряжений для Филлипа и еще осмотрю местность за стеной. Завтра нужно будет сделать все быстро и точно.
Разведчиков отправили заранее еще до рассвета сразу после того, как через южные ворота в город вошла конница Дорейна. Тут же отправив их отдыхать, Володя уехал в форт и устроился на скамейке в наспех сколоченном доме для Филлипа. Сам Филлип устроился на лавке у входа, уступив единственную кровать своему синьору. Перед рассветом к форту подошел полк Лигура и расположился поперек дороги к городу рядом с фортом. Солдаты тут же перегородили дорогу несколькими рядами «ежей», опутав их просмоленными веревками, выстроились и сели отдыхать прямо на своих боевых постах. А еще через час разведчики сообщили, что показались первые отряды родезцев. Володе эту новость сообщил Филлип, растолкав его.
— Наступают? — сонно поинтересовался он. — Конрону сообщили?
