— Что это было? — спросил я у Жени, когда опасность осталась далеко позади.
— Мёртвый город, — ответил за него Морд. — Возможно, на него наложили проклятие, поднявшее жителей из могил. Злобный некромант превратил жителей в своё послушное орудие.
— И на кой ему это? — спросил Женя.
— Может, готовил армию.
— Практика показала, что за пределами города твари небоеспособны, — заметил я. — И ещё: вы видели, что все эти люди из разных мест, по-разному одеты, по-разному выглядят.
— Явно путники, проходившие через город, их заманивали, потом убивали, а потом ставили в строй, — сделал вывод Женя. — Правда, тут встаёт вопрос: где тот некромант, что поднимал покойников? И второй: с какой целью он это делал? Только потому, что мог?
Тут он остановился, как вкопанный и указал рукой вперёд. Впереди стоял ещё один мертвяк, высокий, тощий и сутулый. Этот не маскировался под живого, кожа была высохшей и в трещинах, седые волосы торчали клочьями. На отвратительной морде живыми были только глаза, настолько, что создавалось впечатление, будто глаза его принадлежат кому-то другому.
Морд схватился за меч, который по дороге долго и старательно очищал от гнили, но мертвец предостерегающе поднял руку, словно Гитлер на трибуне.
— Слушайте меня, смертные, — голос был такой, словно кто-то говорит по древнему телефону. — Сегодня вы разозлили того, кого злить не стоило. Великий некромант, для которого все прочие — лишь пыль.
— Чего-то сомневаюсь, — нагло заявил Женя. — Был бы ты великий, чёрта лысого бы мы отбились.
— Я не про это мясо, — всё так же высокомерно заявил некромант на удалёнке. — Вы ещё не знакомы с настоящими произведениями искусства. Скоро познакомитесь, и тогда вспомните Виго из Хенделла.
— Слушай, — сказал я серьёзно, глядя, как Морд обходит говорящий труп со спины. — Мы, конечно, очень испугались и всё такое, но, откровенно говоря, ты сам виноват. Какого беса было на нас нападать? Напали, получили, мы идём дальше. Мы в своём праве.
— Становись в конец очереди, — с усмешкой добавил Женя. — Нас убить хотят почти все, в том числе люди куда серьёзнее тебя.
— Вы для меня насекомые… — начал мертвец, но тут же заткнулся, поскольку Морд, оказавшись за его спиной, наискосок махнул мечом и снёс ему голову с частью плеча. Обрубки не успели упасть на землю, поскольку мертвец в ту же секунду рассыпался в прах, а прах унесло ветром. К ногам рыцаря упала только поношенная одежда.
— А мертвец захохотал, трижды пёрнул и пропал, — продекламировал Женя. — А если серьёзно, то впечатление странное. Вроде, маг, человек солидный, а логика, как у подростка, которого в компьютерной игре убили. «Я вас в реале найду».
— Это сильный некромант, — заметил Морд, вороша кончиком меча лохмотья. — Слабый не смог бы поднять столько мёртвых. Или он опирается на мощный артефакт.
— А мышление у него, как у малолетнего дурачка, обидели его, ну пусть теперь догоняет.
— Дальше-то куда? — спросил Женя, озираясь по сторонам, при бегстве из города мы сбились с дороги.
— Мы шли оттуда, — Морд, видимо, обладавший навыками спортивного ориентирования, указал рукой куда-то назад и влево. — Думаю, нам нужно идти туда.
Он развернулся и показал в противоположном направлении.
— Где-то там должны быть горы, — напомнил я.
Фармацевт некоторое время смотрел в том направлении, потом повернулся и сказал:
— Лично я никаких гор не вижу.
— Немец как-то путано объяснил. Он сказал, что идти надо будет не вверх, а вниз, но горы настоящие.
— Ладно, — Морд закинул мешок на плечо. — Идём.
— Осади коней, — возразил Женя. — Мне вообще-то медицинская помощь нужна.
Медицинская помощь снова свелась к промыванию раны спиртом. На затылке имелась приличных размеров ссадина, даже рассечение, от которого останется шрам. Я хотел забинтовать, но он оказался, сказав, что повязка присохнет, а потом её придётся долго и мучительно отдирать. Уж лучше ходить так.
И мы отправились дальше. Дорога в самом деле пошла под уклон, при этом она сузилась до состояния тропы, справа и слева появились приличные валуны. Даже не валуны, а какие-то странные куски оплавленного камня, напоминающие застывшую лаву.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
А потом мы увидели горы. Странное ощущение, сродни оптическому обману. Горы были внизу, словно мы находились на борту самолёта или на самой высокой вершине. Тем не менее, это были настоящие горы, на многих вершинах лежали снеговые шапки, где-то между двумя пиками протекала река, выдававшая себя блеском.
Самым странным было то, что, несмотря на ветер, тут было тепло, а воздух не был похож на горный. А как внизу? Там лютый холод и разрежённая атмосфера, в которой человеку трудно дышать? Или всё так, как здесь?
Женя выбежал немного вперёд, посмотрел на тропу, покачал головой, потом вернулся и заявил:
— Горы странные, похоже на обман зрения, но тропа вниз есть, думаю, там она продолжается. Можно идти.
— Ну, пойдём, — я вздохнул, подхватил мешок и отправился вперёд.
Глава двадцать вторая
Сказать, что путь по горам был труден, — это не сказать ничего. Спуск занял по моим подсчётам часов шестнадцать. Тропа становилась всё круче, а покрытие всё хуже. Мы спотыкались, падали, разбивали колени, съезжали, как с горки, на заднице. Горы приближались, при этом, вопреки здравому смыслу, воздух становился холоднее, а дышалось всё труднее.
Скоро мы вошли на территорию снеговой шапки, температура резко упала ниже нуля, а ветер припустил с новой силой. Пришлось разобрать свой мешок и извлечь оттуда зимние ботинки двадцать первого века. Вот и пригодились, для гор они подходят слабо, но хотя бы не замёрзну. Ещё достал одеяло, прорезал в центре дыру и надел на себя, как пончо.
Но холод и ветер были не главной проблемой. Куда хуже было то, что под снегом пропала тропа, теперь мы понятие не имели, куда идти, только примерно, вот горная цепь, вершины идут условной линией, а нам нужно оказаться с другой стороны этой линии. Теоретически, нужно искать перевал, низкое место между двумя вершинами, где можно пройти, не сломав себе хребет.
Единственное, что радовало, — солнце сделало подарок: оно не садилось за горизонт уже вторые сутки. Если бы в этих условиях мы оказались в темноте, то, скорее всего, замёрзли бы или упали в пропасть.
В поисках направления мы отправились вниз по склону. С нашим направлением это плохо сочеталось, мы шли не вперёд, а в сторону, но будет лучше, если окажемся там, где нет снега.
Когда прошли метров пятьсот, Женя внезапно остановился и показал пальцем в небо.
— Что там? — не понял я.
— А ты посмотри.
Над головой было… не знаю, что это было. Внезапно скальный массив оказался у нас над головой, облака, а среди них торчит скала со льдом. И всё это просто висит в воздухе.
— Ничего не понял. — честно сказал я.
— Мне всё время кажется, — сказал Морд, — что мы идём не по земле.
— Это как?
— Ну, смотрите, — он указал назад, — вон там мы шли, видите следы, а теперь идём здесь, только под углом.
Картина складывалась странная. Вон там мы шли, на снегу чётко отпечатались наши следы. А теперь идём здесь. Но предыдущая дорожка была горизонтальной, а эта… тоже горизонтальная, но под углом к прежней. Если смотреть отсюда, то получалось, что мы идём под углом в сорок пять градусов к вектору гравитации.
— Гравитация нарушена, — высказал свою мысль Женя. — Там вектор направлен иначе, а здесь — вот так.
— И что это значит?
— Ничего, лично я никаких неудобств не испытываю, кроме холода, конечно. Нужно идти вперёд, пока идётся.
И мы пошли, стараясь не обращать внимание на оптические, физические и географические несуразности. А они были, скалы оказывались то над головой, то внизу, несколько раз мы упирались в пропасть, а потом Женя нас удивил.
— Видите этот обрыв? — сказал он, стоя на самом краю. — Там, внизу, есть что-то, напоминающее дорогу, дорогу на ту сторону.
