Внешне ресторан ничем не отличался от многочисленных греческих таверн и представлял собой одноэтажное здание, выкрашенное в белый цвет и окруженное с двух сторон большими верандами, на которых стояли аккуратно расставленные столики с белыми скатертями. Веранда представляла собой крытую беседку, с крыши которой свисали вьющиеся растения.
Подойдя ближе, я увидел, что практически все официанты в ресторане – женщины. Если в греческих ресторанах официантами являются в основном мужчины, то тут все наоборот. Я сразу понял, что это русские.
Войдя в ресторан, я поздоровался по-русски. Мне ответили тоже по-русски.
– Куда я могу сесть? – спросил я.
Девушка-официантка, которой на вид было лет двадцать пять, – с темными волосами, услужливо показала мне, что я могу сесть на любое место. Действительно, зал ресторана был почти пуст. Сев за столик, я заказал себе блюда русской кухни, по которой успел соскучиться, – борщ, грибы и холодный морс. Единственное исключение – я заказал греческий салат, в который входили свежие помидоры, огурцы, перец и кусочки брынзы с лимоном. Греки делают такой салат очень вкусным, и несмотря на то что он состоит из обычных продуктов, он имеет необычный вкус.
Приняв мой заказ, официантка собралась уходить, но я остановил ее.
– Девушка, – обратился я к ней, – вы можете позвать управляющего вашим рестораном?
– Что-нибудь не так? – засуетилась официантка.
– Нет, все нормально. Просто мне нужно с ним поговорить.
Через несколько минут ко мне подошел высокий светловолосый парень. Он приветливо поздоровался со мной и назвал свое имя. Его звали Кирилл.
– Я – менеджер этого ресторана, – сказал он.
– У меня вот какое дело, – проговорил я. – Мне нужно увидеть владельца вашего ресторана, Антона Борисова. – Я сделал паузу.
Кирилл тоже помолчал, будто оценивая меня. Наконец он сказал:
– А его сейчас нет. Как мне ему о вас сказать?
– А что, у вас есть связь? Конечно, хорошо бы ему позвонить. У меня дело очень срочное. Представьте меня следующим образом, – и я протянул ему свою визитную карточку. Я подумал, что Антон может сразу понять, чего я от него хочу. В конце концов, я решил сыграть ва-банк – либо он сочтет нужным со мной встретиться, либо будет меня избегать. Зачем тянуть? А то можно попасть в долгую историю – приезжать раз за разом, и каждый раз мне будут отвечать, что Антона нет, хотя он будет находиться в своем рабочем кабинете.
– Сейчас узнаю, – сказал менеджер, взял мою визитную карточку и вышел из зала. Я понял, что он пошел звонить Борисову.
Пока менеджер отсутствовал, я приступил к еде. Я обратил внимание, что девушки, обслуживавшие меня, смотрели на меня как-то по-особому, не просто как на посетителя, а как на человека, который знает их хозяина. А может, мне это и казалось… Потом у меня появилась мысль: а может, он меня знает или я его знаю? На самом деле, мне приходилось встречаться со многими. Правда, далеко не все мне представлялись. Но то, что меня в криминальном мире знают многие, никакого сомнения у меня не вызывало.
Принесли первое блюдо, второе, потом десерт, но ни менеджера, ни Антона Борисова не было. Я забеспокоился. Наконец я вызвал официантку и, расплачиваясь с ней, спросил:
– А менеджера еще раз можно увидеть?
Официантка тут же, словно ожидая этого вопроса, ответила:
– Человек, которого вы ждете, сейчас подъедет. Он просил, чтобы вы еще немного подождали.
– Хорошо, – улыбнулся я, – тогда, пожалуйста, принесите мне кофе.
Сидя за столиком, я то и дело поглядывал на стоянку, где парковались машины, угадывая, на какой машине приедет Антон Борисов. А вдруг он не приедет? Или с ним приедет братва и начнет со мной «игру в КВН» – что, откуда, почему, зачем приехал и все такое прочее. Такая перспектива показалась мне не очень приятной.
В зал вошли двое крепких мужчин, на вид им было около тридцати лет. Они даже внешне были похожи – рост примерно метр восемьдесят, крупного телосложения, с широкими плечами, с короткими стрижками, оба в пиджаках, под которыми были надеты спортивные майки. Уверенной походкой они подошли к моему столику и, не спрашивая разрешения, сели. Они внимательно смотрели на меня.
– Я Антон Борисов, – сказал один из них, протянув мне руку. Я пожал ее и назвал свое имя.
– Слышал, много слышал, – улыбнулся Антон.
– Извини, Антон, – я сразу перешел на «ты», – что я вот так, без приглашения, без рекомендации к тебе пришел.
Антон пожал плечами и ответил:
– Нет проблем! Ничего страшного, все нормально.
– Мне нужно с тобой поговорить, – продолжил я, при этом бросив взгляд на парня, сидевшего с ним рядом.
– Ничего, – сказал Антон, – у меня от него секретов нет.
Тогда я решил начать издалека.
– Послушай, – сказал я, – мне твое лицо очень знакомо. Мы с тобой раньше нигде не пересекались? – Хотя на самом деле мне его лицо было совершенно не знакомо.
Антон отрицательно покачал головой.
– Мы не могли пересекаться, потому что я давно покинул Россию. А лицо знакомое – оно просто типичное.
– А ты давно в Греции?
Я специально задал этот вопрос, чтобы проверить, насколько он будет искренен со мной. Если скажет правду – разговор, скорее всего, получится. Если начнет крутить, то можно следующие вопросы и не задавать.
– Лет пять, – сказал он. И неожиданно добавил: – А ты что, приехал своего клиента искать?
– Да, – кивнул я, – ты угадал. Кстати, про клиента. Он тут бывал?
– Сашка-то? – спросил Антон, показывая, что Солоника он мог звать просто по имени.
– Да, а кто же еще?
– Много раз, – усмехнулся Антон. – Постоянно тут тусовались.
– Что ты можешь мне рассказать о нем?
– А что тебя интересует?
– Ну, с кем тусовался, с кем встречался?
– Сказать, чтобы много с русскими встречался, – будет неверно. Хотя практически все русские тут его знали. Я вообще-то удивлялся, почему его раньше-то не заложили при таких понтах, как у него!
– При понтах? – переспросил я.
– Да он почти всем говорил, кто он есть на самом деле. И про Петровско-Разумовский рынок, и про побег из Матросски… Я этого не понимал! Обычно люди, когда поддадут, пьяные говорят об этом. А тут – не пил совсем, трезвый… А так он парень нормальный. Ничего не могу сказать плохого.
– Ты знаешь, тут ходят слухи, – начал я осторожно, – что его убили, потом я слышу, что он жив… Сам-то ты что думаешь?
Антон пожал плечами.
– И самое интересное, – продолжал я, – что в убийстве подозревают ореховских.
– Ореховских? – с удивлением переспросил Антон. – Кого?
Я понял, что он не в курсе дела.
– Есть такая кличка – Солдат.
– Солдат? – Антон напрягся, вспоминая. – А фамилия его как?
Я назвал фамилию.
– Это в газетах пишут, – добавил я и вытащил из кармана распечатанную статью. Антон развернул листок и начал читать. Я наблюдал за его лицом. Выражение его лица менялось. Прочитав статью, он передал листок своему приятелю, ухмыльнувшись при этом.
– Ну что я могу сказать? По-моему, все это фуфло, – сказал Антон. – Ты же знаешь, что журналисты гонятся за сенсациями. Вот и нашли убийцу, да еще кого – Солдата!
– Так ты хочешь сказать, что не веришь в это? – спросил я.
– Скажу тебе откровенно – из ореховских сюда многие приезжали. Обстановка сейчас сложная, каждый за себя. Такого, как при Сергее Ивановиче, было, давно нет, – Антон намекал на то время, когда все они были под знаменем Сильвестра. – Конечно, я общаюсь со многими, кто сюда приезжает. Пацаны многие тут дома себе купили. Но не могу сказать, что кто – то из них мог Сашку завалить. А ты как считаешь? – обратился он к своему спутнику. Тот отрицательно покачал головой и сказал:
– Нет, ни в жизнь не могли!
– Но ты понимаешь, – продолжил Антон, – что сами журналисты не могли такое придумать. Значит, им эту информацию органы слили.
– Про этого Солдата?
– Слушай, адвокат, – сказал Антон, – ты же знаешь, как все эти дела делаются! Нашли человека, которого уже закрыли за какое-то преступление, добавили несколько эпизодов. Потом ему говорят, причем безо всякого пресса – мол, давай бери на себя Солоника! Правильно? А на нем уже два или три трупа. И он в этом признался. Чего же ему четвертого не взять! Да еще такого известного! Святое дело. С почетом в зону войдет, в тюрьме в авторитете будет. Как сам-то считаешь? – спросил он у меня.
Я вспомнил дело Листьева, дело Отари Квантришвили, когда действительно нашлись несколько человек, которые взяли на себя эти убийства.
– Да, – согласился я, – в этом смысл есть. Все разумно.
– Что ты! – сказал Антон. – Сейчас этот Солдат в тюряге сидит, как в шоколаде! В почете, в уважении, его братва там на руках носит, поскольку к Солонику многие имели претензии. Ты же понимаешь!
– Вот тут я с тобой не согласен, – помолчав, сказал я. – Видно, ты давно не был в России и ситуации там не знаешь.
