Рейтинговые книги
Читем онлайн Преступники - Анатолий Безуглов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 109

Моя мечта — создание института народной медицины. Возможности откроются колоссальные! Теперь я подошел к самому главному. У вас есть рецепты народных „бальзамов“, знаете полуграмотных деревенских старушек, которые занимаются врачеванием. Говорю так, потому что сам ходил и хожу по Уралу, сам собираю рецепты из народной медицины. Не подумайте только, что я извлекаю из этого материальную выгоду. О моем увлечении не знает никто, никого я еще не лечу, разве что на себе испытываю, как на кролике из лаборатории. Короче, вот в чем заключается моя огромная просьба: собирайте и храните рецепты народной медицины, записывайте адреса народных врачевателей. Все это бесценное может кануть в неизвестность, пропадет опыт поколений. Это же катастрофа! Я не преувеличиваю. Когда через 10–20 лет будет создан институт народной медицины, то вы сможете передать ваши записи. Конечно, мне бы поговорить с вами хотя бы час на эту тему, но нужно быть реалистом, а я с детства мечтатель. Прощайте, Иван Кулик, 22 мая 1984 г.».

«А я с детства мечтатель, — повторил про себя Игорь Андреевич последние слова Ивана. — Наверное, хорошо быть мечтателем, но не тем, кто надеется на манну небесную, а одержимо борется за свою мечту. Видимо, о таких сказал когда-то Шиллер: „Пусть он верит в себя, и ему поверит весь мир“… Будь моя воля, принял бы Ивана в мединститут без всяких экзаменов… Интересно, что ответил на это письмо Баулин?»

Одно из писем следователь отложил, так как оно резко контрастировало с остальными.

«Товарищ Баулин! — писала жительница далекого города Киренска из Восточной Сибири Овсянникова. — Я являюсь жертвой ваших, с позволения сказать, научных изысканий. Прекратите морочить людям головы! Лично я, поверив вашей статье, чуть не отправилась на тот свет. И все из-за сыроедения, которое вы рекламируете и пропагандируете с пеной у рта. Чтобы больше никто не попадался на вашу удочку, копию этого письма я направила в „Правду“ и Министерство здравоохранения СССР с просьбой принять срочные меры против вас и вам подобных!»

Это гневное послание заставило Чикурова задуматься: значит, не все так радужно и непререкаемо в баулинском методе, если его применение может иметь такие последствия? Или же люди неправильно им пользуются?

С этим случаем он постарается разобраться завтра в клинике.

Чтобы еще лучше понять, на чем основывается профессор, что пропагандирует, Чикуров решил ознакомиться с первоисточником — работами самого Баулина. И так зачитался, что не заметил, как забрезжил рассвет. Он с сожалением закрыл книгу и выключил ночник.

Утром эксперт-криминалист Хрусталев привез из лаборатории судебной экспертизы три заключения. Одно касалось ереванских туфель, изъятых у главного инженера «Интеграла». Исследование подтвердило, что следы в прихожей особняка Баулина оставлены подошвами, идентичными обуви Семизорова.

Так что он действительно был в доме профессора в день покушения. Загадкой оставалось, однако, почему в это время подъезжала к дому профессора директорская «Волга».

Второе заключение было по поводу пепла, обнаруженного в камине коттеджа Баулина. К сожалению, криминалистам удалось восстановить не весь текст на почти полностью сгоревших листках бумаги. Но и то, что было расшифровано, давало повод для размышления.

Один из листов — скорее всего черновик письма:

«Дорогая, любимая… взрослой — не повторяй… живи только честно… Я страдаю…»

Больше на этом листке эксперты ничего не смогли прочитать. На втором профессор обращался к другому адресату:

«…важаем… това… Гаджиев… Поймите меня правиль… извините, если… отерял сон…»

Еще один текст гласил:

«Сообщаю официально… я… спекулянт и… тому наказан… ечестны… категориче…»

В третьем заключении графическая экспертиза утверждала, что все эти фрагменты выполнены одной рукой, а именно — рукой Евгения Тимуровича Баулина.

— Интересно, когда и кому он писал все это? — спросила Ольга Арчиловна.

— Трудно сказать. Но письма тревожные… Гаджиев, кто он? — задумчиво сказал Чикуров.

— Может, один из больных? — высказала предположение Дагурова.

— Эта фамилия вам не встречалась?

— Вроде нет.

— Как вы думаете, о какой спекуляции идет речь? — спросил Игорь Андреевич.

— Не картинами ли?

— Об этом обычно сообщают в милицию или прокуратуру. И если бы такое заявление от Баулина поступило, мы бы уже знали.

— А вдруг он послал письмо в редакцию какой-нибудь газеты? Или в какой-то центральный орган? Пока дойдет, пока зарегистрируют, пока направят… Интересно, кого Баулин считает спекулянтом?

— Если не обращать внимания на пропуски между словами, то получается, что себя. Читайте: «…я… спекулянт». Но вот какое слово или слова стояли между этими двумя — одному всевышнему известно. Могут быть сотни, если не тысячи различных вариантов… Давайте попробуем решить этот кроссворд… Например, я считаю, что спекулянт — не он. Тогда возникает вопрос: а кто? В этом случае тот, кого Баулин считает спекулянтом, мог выстрелить в профессора, прежде чем он отправит свое письмо.

— Да, но ведь между «я» и «спекулянт» могла стоять просто частица «не». Тогда получится: «я не спекулянт»… Другой поворот. Или: «я и спекулянт»! Или же: «я настоящий спекулянт „Бауросом“…

Чикуров внимательно посмотрел на Дагурову и задумался.

— А что, в этом тоже есть смысл. Но, честно говоря, я мало верю в то, чтобы такой уважаемый профессор занимался спекуляцией „Бауросом“ или картинами… Впрочем, может, Сименон и прав, говоря, что поведение Наполеона мало чем отличалось от поведения какого-нибудь честолюбца из провинциального городка… Все дело в масштабе, пропорциях. Суть же одна. Так что…

— Но, Игорь Андреевич, разве спекулируют только овеществленными предметами? А совестью, талантом, честью, довернем, наконец?

— Да, вы правы, Ольга Арчиловна. Интересный, между прочим, поворот дало ваше фантазирование. Продолжайте, пожалуйста.

— Может, у профессора прямо-таки болезненная совестливость? Есть ведь люди, которые слишком честно относятся к своему делу. Баулин — врач. Вот из-за одной или двух неудач — я имею в виду хотя бы письмо Овсянниковой из Киренска, которая чуть не умерла от сыроедения, — Баулин и впал в панику. А вдруг его метод ошибочный, а письмо Овсянниковой — начало его конца?

— Вы так думаете?

— Допускаю. Ведь Баулин — экспериментатор, я это дело рискованное… Представьте себя на месте профессора. Вдруг умирает человек, лечившийся по вашему методу. Как бы вы себя чувствовали? А? Вот и Евгений Тимурович… Может, в письме Овсянниковой и нужно искать ключ к истине?

Чикуров не торопился с ответом. Он думал, напряженно думал. И когда Дагурова уже потеряла надежду услышать ответ, он заговорил:

— Но ведь тогда скорее всего мы бы с вами имели факт самоубийства, точнее — покушения на самоубийство. Не так ли?

— Да, конечно, — согласилась Дагурова. — Но у Баулина нет ни следов пороховых газов у входного отверстия раны, ни других признаков покушения на свою жизнь…

— Вот именно, — вздохнул Чикуров. — Да и мотивы… Человека выдвигают на премию, его ждет популярность, слава, а он… Нет, не логично. Ну а что касается письма Овсянниковой, то я не думаю, чтобы оно сыграло такую роковую роль… Представьте, у хирурга на операционном столе или же после операции умирает больной. Он ведь не бросается с десятого этажа… Издержки производства… Медицина пока не всесильна… Кстати, то, что делает Баулин в своей клинике, применяется и в других больницах. Не только у нас, но и за рубежом. Да вы сами читали. И потом, Баулин не делает секрета, что это эксперимент. Как любой новатор, он отлично понимает, что на этом пути будут встречаться не только розы… Не забывайте, Евгению Тимуровичу не двадцать лет — опыт, стаж! Впасть в панику из-за одной-двух неудач… Не верится. Только-только добился положения, признания, и тут же все разрушить собственными руками… Так никто не поступает… Попробуйте поставить себя на его место.

Ольга Арчиловна долго думала, потом решительно тряхнула головой:

— Да, поставить себя на место другого человека никто не сможет! Понимаете, у Достоевского есть слова, что человека можно считать только на единицы. Единица измерения человечества — человек! Он неповторимый! Единственный! Конкретный!

— Согласен с вами. Каждый неповторим. Но мы и похожи. Это тоже необходимое условие жизни. Иначе просто не понимали бы друг друга, желаний, мотивов поведения, поступков. В этом, если хотите, заключена предпосылка для любого творчества. А значит, и для нашей с вами работы… Или вы так не считаете?

— В самом общем мы похожи. Но не бывает совершенно одинаковых людей. Характер, темперамент, образование, воспитание… Наконец, обстоятельства… Вот в каких обстоятельствах находился в последнее время Баулин, мы пока не знаем.

1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 109
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Преступники - Анатолий Безуглов бесплатно.

Оставить комментарий