Следует упомянуть интересную традицию, которой придерживались солдаты 101-й вдд во время действий на Сицилии и в Нормандии. Практически все рядовые и сержанты дивизии перед вылетом в тыл противника в подражание индейцам раскрашивали в боевые цвета лица и выбривали волосы на голове, оставляя узкую полоску вдоль черепа — «ирокез», хорошо известный отечественным панкам. Общее впечатление от вида вооруженного до зубов и украшенного таким образом парашютиста было довольно устрашающим, но немцы, видимо, отнеслись к этому без подобающего почтения. Во всяком случае, судя по фотографиям, уже в Арнемской операции «клекочущие орлы» выглядели более цивилизованно, а к концу войны эта мода исчезла полностью. Но лица английские и американские десантники, особенно патфайндеры, перед прыжком в тыл противника зачерняли всегда — это было традицией и неплохим средством маскировки при засадах и диверсиях. Как правило, для этого использовалась жженая пробка.
Повседневная форма была аналогична общеармейской. Поскольку солдаты, обученные прыжкам с парашютом, пожелали иметь значок, отличающий их от других родов войск и подчеркивающий особый характер стоящих перед ними задач, в 1941 году командование ВДВ объявило конкурс на эскиз соответствующего нагрудного знака — «Parachute Badge» или «Jumpwings» (крылья парашютиста). Победил в нем первый лейтенант штаба 501-го парашютного батальона Уильям Ярборо (Yarborough). Основной деталью знака стал раскрытый парашют меж двух распростертых крыльев. Знак был официально утвержден 10 марта 1941 года; первую партию в количестве 350 штук выпустила филадельфийская ювелирная фирма «Bailey, Banks & Biddle Co». Эти знаки были вручены парашютистам на параде 501-го батальона 15 марта. Парашютный квалификационный знак изготавливался из светло-серого металла (полированного либо патинированного «под старое серебро») и носился над левым нагрудным карманом; кроме курток, его прикалывали к бейсбольным кепочкам-подшлемникам. Во время второй мировой различные обозначения степеней квалификации — комбинации звездочек и венков еще не ввели, однако в ВДВ существовал неофициальный обычай накладывания на «крылья» небольших звездочек, обозначавших количество прыжков. Так, бронзовая звездочка обозначала 1, а золотая — 5 прыжков в боевых условиях.
Вместе с проектом нагрудного знака квалификации парашютиста Ярборо предложил ввести подкладки под него, так называемые парашютные овалы. Эти знаки отличия, по замыслу автора, должны были выполняться в цветах, соответствующих роду войск в рамках ВДВ. Первые «овалы» существовали в двух цветах: голубом для пехоты и красном для артиллерии; вначале они вытачивались из тонкого листа жести, а затем вышивались либо прокрашивались по кусочку материи.
Наконец, бойцы групп патфайндеров (разведка и обеспечение зон высадки) в некоторых частях тоже носили свой, правда, неофициальный знак — pathfinder badge. Его символика (вышивка по клапану цвета обмундирования: золотисто-красный пылающий факел с наложенным на него золотым крылом) обозначала характер задач, стоявших перед разведчиками: факел символизировал указание дороги, а крыло — атаку с воздуха. Хотя этот знак был официально утвержден только 30 октября 1964 года, патфайндеры носили его еще во время второй мировой; тогда его нашивали над манжетом левого рукава.
Еще одним отличием стали специальные круглые матерчатые эмблемы, нашивавшиеся на повседневную пилотку (overseas cap). Офицеры носили эмблему на правой стороне (к левой прикалывались металлические знаки различия), сержанты и солдаты — на левой. На синей эмблеме (para-glider badge) размещались белые силуэты раскрытого парашюта и десантного планера. По внешнему краю круга шла цветная кайма — голубой цвет обозначал стрелка-десантника (Infantry para-glider), красный — артиллериста ВДВ (Artillery para-glider).
В 1943 году эти эмблемы были заменены на специальные знаки: стрелка-парашютиста — белый парашют, светло-синий фон, белая кайма; артиллериста-парашютиста — белый парашют, красный фон, белая кайма; стрелка планерных частей— белый планер, темно-синий фон, голубая кайма и артиллериста-десантника — белый планер, темно-синий фон, красная кайма. Это сделано для усиления столь любимого американцами «командного духа».
В 1944 году произошла очередная замена эмблем на пилотку, на сей раз только для планерных частей. Две существовавшие до этого эмблемы (для пехоты и артиллерии) заменены на единую, на ней изображались белые парашют и планер. Фон темно-синий, окантовка красная.
Во всех случаях, когда на эмблеме изображался планер (на левой или правой стороне пилотки), его кабина смотрела вперед. Офицерская и солдатская эмблемы несколько различались по виду (у офицеров могла быть рельефно вышита серебряной нитью).
Солдаты и офицеры посадочных планерных частей вначале не получили никаких элементов униформы, отличавших их от остальной американской пехоты. Только после высадки в Нормандии участвовавшие в ней бойцы-"планеристы" получили похожую на парашютную нагрудную эмблему: «Планерный штурмовой знак» (Glider Assault Badge). Серебристо-серый патинированный «под старое серебро» значок (развернутый по фронту планер Waco меж двух распростертых крыльев) не являлся квалифика— ционным и выдавался только за участие в боевых высадках. Как и парашютный, этот знак носили над левым карманом. Обмундирование, за исключением эмблем воздушно-десантных дивизий на левом рукаве и изображения флага США на правом, оружие и снаряжение было полностью идентичным общевойсковому. Пилоты планеров также носили обычную армейскую форму, за исключением пилотских шлемов и очков. Чины рот военной полиции (Military Police — МР), организационно входивших в состав воздушно-десантных дивизий, носили соответствующее обмундирование: с полевой формой черные или темно-синие каски с белой шифровкой «МР», такого же цвета повязки на левом рукаве, дубинки и пистолеты, а со служебной — поясные ремни, кобуры, каски, перчатки и витые шнуры-темляки для дубинок белого цвета. Белые гетры поверх ботинок, как в остальной армии, полицейские ВДВ не надевали — их часто заменяли белые шнурки ботинок. На парадных касках могла размещаться различная дивизионная символика: так, в 101-й вдд полицейские, кроме шифровки «МР», на левой стороне шлема носили черный номер «101», а справа — цветного «клекочущего орла» (все это дополнялось широкими черными горизонтальными полосами).
Части рейнджеров
До вступления США во вторую мировую войну эта страна, располагавшая едва ли не самым мощным военно-морским флотом в мире, не обладала практически никакими современными десантно-высадочными средствами. Задачи несения службы в прибрежных регионах и высадке морских десантов были возложены на Корпус морской пехоты, довольно многочисленный, но все же не способный самостоятельно решать стратегические задачи и несший в основном колониальную службу. В сухопутных же войсках после окончания первой мировой войны наблюдался полный застой. Это касалось всех аспектов боевой подготовки, в том числе и отработки навыков десантных операций, хотя надобность в них все же ощущалась: основным противником США уже давно считалась островная держава Япония.
По мнению командования Корпуса морской пехоты, «высадка морского десанта — это самая трудная операция, за исключением разве операции по эвакуации морем, которая еще труднее. В операциях такого рода возникают тысячи разных проблем: погрузка войск на суда с учетом выгрузки в полной боевой готовности, пересадка войск на десантно-высадочные средства, условия погоды, высадка с боем на незнакомое побережье, не имея на нем ни одной огневой позиции, и многое-многое другое…». К операциям такого рода американские сухопутные войска были совершенно не готовы.
Энтон Майрер в своей великолепной книге «Однажды орел…» в письме американского офицера к своему коллеге наглядно описал довоенную ситуацию с навыками проведения морских десантов в армии США: "По-моему, чтобы подготовить войска к десантной операции, надо шесть-восемь недель. Грузовые сети на судах не годятся. Нужны широкие сети с квадратными ячейками и много-много часов практики подъема и спуска по ним, особенно в том, как спрыгивать на десантно-высадочное средство. А сейчас происходит следующее: баркас или катер вздымается и опускается на волне, прыгать все боятся, подолгу висят на сети, и из-за этого нарушается весь график. Радиостанция SCR 131, мягко выражаясь, для десантных операций не пригодна. Нам необходима по крайней мере станция SCR 171, а лучше даже еще более легкая, при этом она должна быть водонепроницаемой. Наши же станции все промокли.
Однако хуже всего дело обстоит с самими высадочными средствами. Моторные вельботы и баркасы просто не отвечают никаким требованиям: на них нельзя ни пристать как следует к берегу, ни отойти назад в море, высаживаться с них в каком-нибудь порядке совершенно невозможно, не говоря уже о том, чтобы вести с них прикрывающий огонь, Нам нужны плавсредства с небольшой осадкой, нечто подобное лихтерам, почти глиссер с бронированным носом и двумя пулеметами в носовой части, юоторый выползал бы на берег, удерживался бы в таком положении и сбрасывал на него два трапа. А может быть, с таким носом, который сам бы служил трапом, как тот опытный корабль, который, как вы писали, строит фирма «Хиггинс»… Разумеется, нам очень нужен легкий, низкий, широкий танк с хорошей броней, 37-мм орудием и двумя пулеметами в носовой части, который мог бы передвигаться по воде с помощью винта, а затем выползал бы на берег, как огромная черепаха. Думает ли над этим кто-нибудь там, в штабе, где принимаются важнейшие решения?.."
