«Сейчас на меня еще и дорогущий прожженный ковер ни за что повесят!» — охнула я про себя.
— Ты зачем пришла? — сердито шепнула мне Ульяна, когда мы плечом к плечу вышагивали по крыльцу.
— Соскучилась! — ответила я. — Мы же подружки! Вон сколько ты про меня, оказывается, рассказываешь… Пришла пора и мне о тебе поведать!
Интересные вокруг меня дела творятся… То Буравин рассказывает другим, будто мы с ним встречаемся, то Шацкая заливает бабушке, что мы якобы подруги… Все используют Ковалеву для каких-то своих темных делишек! А я ни сном ни духом…
— О чем это поведать? Не смей! — сдвинув брови к переносице, предупредила Уля.
— А есть что скрывать? — обрадовалась я.
— Тебе же хуже будет! — пригрозила Шацкая.
— Ой-ой-ой, как боюсь!
В этот момент к нам обернулась бабушка Ули.
— Секретничаете, подружки?
Теперь и я расплылась в самой ненатуральной улыбке.
— Немножко, — скромно призналась я, потупив глазки.
— Проходите, Полиночка, в дом! Вы как раз к десерту…
О-о-о, это я удачно заглянула! Что там за десерты у этих богачей? После моей пересоленной на завтрак яичницы, не отказалась бы от сладенького… Я постаралась состряпать непринужденное лицо и спину выпрямила. Кротко кивнула, мол, спасибо, благородная бабуля-мадемуазель, за приглашение! При Шацкой-старшей чувствовала себя как в пансионе для благородных девиц…
Кажется, у меня даже походка изменилась. Теперь я подстроилась под шаг Улькиной бабушки и гордо несла себя по широкому светлому коридору… Пока мне на пятку не наступила Уля, которая замыкала наше шествие.
— Можно быстрее? — прошипела она. — Вышагиваешь, как цапля…
Обычно сдержанная и приветливая Шацкая здорово сердилась на меня из-за внезапного визита… А что поделать? Каждая из нас доставляла друг другу неудобства. Меня, например, из-за Ульяны чуть не прибили.
Направляясь к столовой, я попутно оглядывала большой дом. Картины на стенах, красивые дорогие обои… Пока бабушка Ули не видит, я старалась заглянуть в каждую попавшуюся на пути комнату. Не знаю, что хотела там обнаружить… Может, белый рояль, за которым сидит Матвей? Концертмейстер, е-мое, сейчас со смеха упаду…
И если Шацкая-старшая не могла заметить, как я высматриваю что-то в ее доме, то Ульяна, разумеется, обратила на это внимание… Я обернулась и встретилась с ее холодным взглядом. Голубые глаза, словно льды Арктики…
В столовой нас ждал накрытый стол с белоснежной скатертью. Это они так из-за десерта заморачиваются? Сразу вспомнился тот шоколадный тортик, который оставил Гошка перед моим отъездом… Как я умяла его перед ноутбуком в кровати. Ну должны же в жизни быть маленькие радости? А тут что? Сиди, соблюдай приличия…
Усевшись на стул, Ульяна положила на колени тканевую салфетку. Я тут же поспешно последовала ее примеру, попутно разглядывая многочисленные столовые приборы… Маленькая вилка, маленький нож, маленькая ложка… Кажется, их называют десертными. Голова пошла кругом… Я нервно смяла на коленях салфетку.
Глава 34
— Сегодня в меню шарлотка, — доверительно сообщила мне бабушка Ули.
— Превосходно! — звонко отозвалась я. Хорошее словечко подобрала, хотя первым делом хотелось ответить: «Зашибись!»
Наверное, пальцы после сладкого пирога здесь неприлично облизывать? Мне почему-то стало смешно от всей этой помпезной обстановки… На столе только свечей в канделябрах не хватало… Вот так чай с тортиком попить. Целая церемония.
Перед нами стояла тарелка с нарезанным красным арбузом. На вид он казался таким сладким, сахарным… Аж слюнки потекли. Ульяна первой потянулась за небольшим кусочком.
— Для арбуза у нас есть вилка и нож, — проследив за движением внучки, проговорила бабушка Ули.
Я только укоризненно качнула головой. Эх, Уля! Голова ты садовая! Для арбуза — вилка и нож! Стыдно такое забыть! Обычно я вгрызаюсь в арбуз, будто это последняя оставшаяся еда на планете… Чтобы сладкий розовый сок тек по щекам, подбородку, рукам… Но, пожалуй, сегодня от арбуза откажусь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Полиночка, как дела у Лидии Аркадьевны? — вывел меня из задумчивости голос Улиной бабушки. Черт возьми, а как ее, кстати, саму зовут?
— У мамы? Спасибо, у нее все хорошо!
— Как она проводит свой отпуск?
Пришлось рассказать, что родительница свой продолжительный отпуск проводит преимущественно в саду, а потом на продуктовом рынке…
— Какая хозяйственная женщина! А у нас Лара все лето в разъездах, — укоризненно покачала головой Шацкая-старшая, имея в виду свою невестку.
Моя мама, как и отец, работала в сфере образования… И, волею судьбы, наши с Улей родительницы трудились в одном учебном заведении.
Ларисе Валентиновне, учительнице начальных классов, в молодости весь город косточки перемыл, когда она «подцепила преуспевающего бизнесмена и богатого наследника». Давно это, конечно, было… Мне мама рассказывала.
А теперь Лариса Валентиновна на каждой перемене в учительской трещит о том, какая у нее дочь умница да красавица… А моя мать все мне Ульяну в пример ставит… Надоело!
В столовую вошла невысокая миловидная женщина с большой тарелкой, на которой была та самая долгожданная шарлотка. Разумеется, у Шацких и прислуга есть… Такой огромный дом! Блюдо с выпечкой поставили на середину стола. Я краем глаза успела подглядеть, какой прибор взяла Ульяна…
— А где Геля? — спросила я, дабы поддержать беседу. Конечно, больше меня интересовало, где Матвей… Но вряд ли бы получила ответ на этот вопрос.
— Целый день на пляже пропадает, — ответила Ульяна.
Я поднесла ложку с десертом ко рту. Мать моя женщина! Никогда не пробовала такой вкусный пирог… Он таял во рту! Это просто чудо какое-то!
— Расскажите же, как вы доехали? — спросила вдруг бабушка Ульяны.
Мы с Улей одновременно перестали жевать.
— Кто? — с сожалением проглотив кусок шарлотки, вопросила я.
— Как это кто? — удивилась пожилая женщина. — Вы!
— Мы? — в свою очередь, поразилась я. — А куда?
— Бабуля, ну ты вспомнила! — нервно хихикнула Уля, искоса поглядывая на меня. — Это было так давно… Поля уж позабыла!
Сложно позабыть то, чего никогда не знал…
— А напомните мне, пожалуйста! — попросила я. — Память, действительно, девичья…
— Полина, бабуля спрашивает о нашей совместной поездке домой… на поезде!
У меня лицо вытянулось от удивления. Хотя, о чем это я? В моей жизни уже ничему не поражаешься… Я встретилась глазами с Ульяной. Глазами, полными отчаянья и мольбы о помощи…
— На поезде-то? — снова переспросила, еще не решив, что именно ответить… Со стороны, наверное, создаю впечатление не очень понятливого человека, до которого с первого раза вопрос не доходит. — Хорошо доехали. — Для убедительности я даже кивнула. — Только Ульяне постельного белья не досталось… А меня чуть мужик не раздавил!
— Какой мужик? — ахнула бабушка Ули.
— Который с верхней полки ночью упал! — сообщила я.
Уля как-то странно промычала.
— Хорошая шутка! — расслабленно рассмеялась ее бабушка. — Моему сыну пришлось приложить много усилий, чтобы в сезон добыть вам двухместное купе…
Я замерла с десертной ложкой в руках. Ульяна сверлила меня взглядом.
— Тогда Уля сообщила, что это необходимо ее подруге, — продолжила женщина, — что же за необходимость такая, Полиночка? Если не секрет, конечно!
— Ох, да какие секреты… — проговорила я, направив на Ушацкую не менее убийственный взгляд. — На меня ведь и правда мужик с верхней полки упал… В детстве. И собаку любимую раздавил…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Собаку? — ахнула пожилая женщина.
— Ага… белую такую, маленькую… болонку! — сказала я, отчетливо представив себе выдуманную «любимицу». — У меня теперь психологическая травма!
— Бедная девочка! — схватилась руками за лицо бабушка Ули. Как прониклась моей историей!
— Она так скулила… — продолжила я, «убитая горем».
