руками. — Я, что ли, инквизитор?
Рядом с княжичем тихо прыснул смехом навигатор.
Но парень не успел огрызнуться, так как в разговор снова вклинились. И снова секретарша. И снова с истерикой в голосе.
— Митрофан Митрофанович! — верещала она, звонко цокая каблучками почти невидимых туфелек по бетонному полу. — Я пыталась объяснить, что вы заняты, но они сами!
— Чего сами? — прорычал док, готовый взорваться. Он только-только напялил новые перчатки и взял скальпель, чтоб продолжить препарировать кадавра.
Лифт закрылся, поморгал циферками и стрелочками и снова раскрылся.
Секретарша испуганно прижалась к ближайшему к ней стеллажу, на котором как раз и сидела Нулька. А в помещение громко крича ворвалась пятёрка действующих лиц.
— Митрофаныч! Выручай! — орал одетый лишь в спортивные штаны и обутый в кроссовки, татуированный парень лет двадцати пяти. На спине которого красовался такой же «Нейридж», как и у Фёклы. Экипаж вдоволь насмотрелся полуголую купчиху, хвастающуюся дорогим имплантатом, потому безошибочно опознал устройство. Торс парня был обильно залеплен пластырями, часть из которых пропиталась кровью.
Следом за ним тащили раненого товарища два здоровых мужчины. У одного руки были полностью заменены на киберпротезы, у второго из спины торчали дополнительные конечности, похожие на изрядно поцарапанные лапы паука. На концах лап были похожие на деревенские косы острые изогнутые клинки.
Раненый товарищ, ноги которого, оставляя тёмные кровавые полосы, безвольно волочились по полу, стонал и старался не хоть как-то поровнее держать голову. Получалось у него плохо, так как время от времени товарищ, который на фоне остальных не сильно выделялся протезами, проваливался в бессознательное состояние.
Замыкала шествие девица, у которой ноги до бёдер заменены на какие-то скоростные протезы, а на руках блестели стальные ногти.
И все вооружены с ног до головы, как будто это переезжал с места на место оружейный магазин, и забинтованы, словно помимо пушек перевозили и диких кошек, причём вперемежку с колючей проволокой.
— Что-то многовато киборгов в одном месте, — прорычал Потёмкин, медленно потянувшись за своим пистолетом-пулемётом.
— А что ты хотел от клиники для киборгов? Ожидал кошечек-собачек? — усмехнулся навигатор, который тоже не замедлил вытащить свой ствол.
— Митрофаныч! — не унимался татуированный парень, выскакивая на яркий свет прожектора.
— Какого хрена⁈ — закричал док. — Я вас только позавчера штопал!
— Спасай Тимоху! Он впереди шёл, но напоролись на сильный отряд, не смогли уйти!
— Ты не видишь, что у меня посторонние! — совсем уж закипел хозяин клиники.
Иван, стоящий возле кадавра, насупился. Док, вопреки заверениям, занимался явно чем-то незаконным. И княжич не знал, как поступить. С одной стороны, он инквизитор при исполнении, а с другой — прибыл как частное лицо и совершенного другому вопросу.
— К чёрту посторонних! Тимоха ранен! — орал татуированный. В свете прожекторов было заметно, что у него и глаза заменены на искусственные. такие же были у официантки на Проционе — зрачки неявственно быстро реагировали на смену яркости, да и радужка фиолетового цвета блестела как катафоты.
Док зарычал и швырнул на пол скальпель, который со звоном отскочил куда-то в сторону.
— Ты меня когда-нибудь подставишь! — заорал хозяин клиники.
Иван неспешно, чтоб не привлекать внимания, потянулся за револьвером, спрятанным в нагрудной кобуре под курткой.
— Сочтёмся, — не унимался татуированный, повернулся и махнуло рукой, подзывая поближе своих друзей, которые несли раненого. — Куда его положить?
— На пол! — рявкнул док, меня перчатки, а потом повернулся к Ивану и развёл руками. — Вы уж извините. Я дал клятву Гиппократа, а то бы сам пустил бы этих идиотов на органы, а протезы выставил на чёрном рынке.
— Ничего, я подожду, — спокойно кивнул княжич, в то время как его взгляд прыгал по действующим лицам.
В то же время Потёмкин и Михаил плавно отступали к грузовику, как говорится, на всякий пожарный случай готовясь к стычке. Мало ли что придёт в голову вооружённым головорезам.
При этом безопасник схватил за шкирку водителя флаера и толкнул в сторону кабины, не двусмысленно намекая на то, что от него ждут.
— Женёк, — пробасил Потёмкин, — ты бы побыл в теньке.
Андроид, лицо коего застыло маской растерянности, поглядел на киборга, а глаза, наоборот, непрерывно бегали, словно «собачье сердце» был сильно напуган.
И в этот момент у Ивана из внутреннего кармана на пол, прямо пятне света, с предательским звяканьем упал жетон.
Татуированный быстро проследил за вещью.
— Инквизиция⁈ Какого хрена здесь инквизиция⁈ — завопил он.
Хозяин клиники ошарашенно попятился, глядя на значок как на бомбу, а затем попятился.
— Идиоты! Подставили, придурки, — зашептал он, затем заорал в голос: — Сам разбирайся! Я клятву Гиппократа дал! Я не мог отказать в помощи! Я чист!
Заклацали предохранители, и две группы ощетинились стволами.
Повисла напряжённая тишина.
Глава 18
Дикие звери каменного леса
— Ваши действия потенциально опасны, — мягко произнесла девушка-андроид с эмбрионом в животе, тщательно проговаривая каждый слог, но её слова пропустили мимо ушей. Лишь док быстро оглянулся и окинул взглядом. Да Нулька взирала на происходящее с высоты стопки ящиков.
Казалось, перестрелка неминуема, но никто не хотел нажимать на спусковой крючок первым, ни экипаж «Синей птицы» ни вторгшаяся ватага киборгов. Хотя стволы направленного на противников оружия слегка подрагивали, а их обладатели часто дышали.
Раненый лежал, свернувшись клубочком на полу и тихо стонал. По бетону текла струйка крови, вытягиваясь багряным щупальцем в сторону стока — пол имел небольшой уклон в средину, где был слив для воды.
— Надо бы опричников вызвать, — быстро произнёс навигатор, двигаясь мелкими шажочками к задней двери грузовика, к которой был пришпилен потрошёный кадавр. Его сейчас не смущала нежить, во-первых, космический труп был обезврежен, а во-вторых, пушка сейчас не у него, а в руках вломившихся отморозков.
— Башку проды́ркаю! — заорал главарь киборгов.
— Тон, Тимоха щас обнулица. Драть отсю́ над, — протараторила девушка с ножными протезами, быстро присев на корточки и потрогав пульс товарища. Говорила она быстро и глотала окончания и целые слоги. Ставя при этом впереди предложения главные по смыслу слова, словно теги в блогах. На «синей птице» так никто не говорил: Иван, хоть и смутьян, но вырос в семье аристократии; навигатор с Потёмкиным тоже прошли институты и училища и получили образование. Женек, конечно, мог изображать любую речь, но тщательно изображая из себя средний класс,
