И вот тут, что-то отключилось в моей голове. Я думаю, что это так происходит. Когда вы погружаетесь в свое подсознание, вы начинаете быть бессознательным. Если кто-нибудь спросит меня, что я сказал и что она ответила – я ничего не смогу вспомнить. Только услышав «Чарльстон», я вернулся в реальность. Любовь с Рокки всегда была мечтой – даже когда она у меня действительно была, мне все равно казалось, что я живу в мире фантазий. Возможно, именно поэтому я никогда не позволял себе заявлять об этом – я знал, что просто проснусь. Тем не менее, Чарльстон был совершенно другой реальностью, и нам нужно было столкнуться с ней, если мы оба хотели двигаться дальше. К сожалению, Рокки призналась, что она не планировала следовать за мной... по крайней мере, пока.
– Признай это. Ты никогда не собирался возвращаться, не так ли? – спросила Рокки обвиняющим тоном. Ее пальцы беспомощно сжимались и разжимались. – Если бы твоя мама не заболела... у тебя была новая жизнь в Чарльстоне. Ты никогда не собирался здесь оставаться.
– Нет, – признался я.
Она склонила голову и нахмурилась.
– Жизнь случается.
– Жизнь случается.
Она замолчала на мгновение и вопросительно посмотрела на меня.
– Ты всегда планировал найти сиделку для своей мамы, не так ли? Вот почему ты вернулся.
Я прикусил губу и погрузился в чувство вины.
– Я действительно хотел позаботиться о ней... но мы оба знали, что это не сработает. Я имею в виду, что человек не может принимать только то, что его называют ошибкой или глупым так много раз.
– Я... я... – пробормотала она, прежде чем я прервал ее.
– С первого дня мы с ней начали подбирать медсестер вместе. Это были самые близкие отношения матери и сына, которые когда-либо были между нами, как она купила мне ту фляжку, когда мне было шестнадцать. Знаю, что должен был постараться спасти их, но я не смог.
Ее брови сошлись на переносице, а челюсть задвигалась, словно она боролась со словами, которые грозили сорваться с ее губ. Она проиграла бой.
– Ты сказал мне, что намеренно взялся за работу, чтобы увидеть меня. Ты думал, что между нами что-нибудь случится? Ты собирался попробовать?
Я помедлил, прежде чем ответить.
– Хотел бы я знать ответ на этот вопрос. Честно говоря – и ты знаешь это – я боялся, что мы больше не знаем друг друга. Что ты всего лишь плод моей памяти, картина, висящая на моей стене. Но я был неправ. В тот момент, когда увидел тебя, я понял, что никогда не переставал любить тебя, и я собирался изо всех сил постараться, чтобы наконец завоевать твое сердце... конечно, бросать фаллоимитаторы в твое лицо, вероятно, не было хорошей идеей, – добавил я шутливо, надеясь поднять настроение.
– Теперь, когда ты упомянул об этом, мне всегда было интересно, действительно ли ты купил их для этого случая?
– Нет, они из моего личного тайника, – ответила я с серьезным лицом.
– Что?
Я расхохотался.
– Я пошутил! Фу, ты правда думаешь, что мне это нравится? Ты видела мою квартиру. Никаких фаллоимитаторов и наручников, верно?
Я не чувствовал намеков в своих словах, пока не заметил, что щеки Рокки покраснели, и поймал себя на мысли, не покраснела ли еще какая-нибудь ее часть.
«Спокойно, приятель».
Встряхнувшись, я сглотнул.
– Нет, я достал их в «Суровой Лагуне». Ты когда-нибудь была там? Хорошие люди. Действительно хорошие. Просто сказал им, что мне нужен товар для бизнеса.
– О, боже.
– Коробка все еще в «пещере», если тебе когда-нибудь понадобится.
– Фу, я должна убрать это оттуда, прежде чем родители найдут это. – Рокки покачала головой, как будто была рассержена, но даже она не могла скрыть веселья на своем лице.
Однако это развлечение было мимолетным. Вскоре ее улыбка погасла, и появилось выражение печали. Я схватил ее за руки как раз в тот момент, когда она пробормотала:
– Начало конца.
– Что? – Я схватил ее за руки мертвой хваткой, беспокоясь, что реальность снова захлестнула нас.
– Вот почему ты попросил меня встретиться с тобой здесь? Это начало конца снова и снова?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Так ли это? Что было дальше для нас?
У меня не было ответа ни на один из этих вопросов, поэтому я ответил тем, что должно быть самым глупым из всех вариантов.
– Мы пытались, Рокки.
Ее глаза потемнели от гнева.
– Неужели? Потому что мне кажется, что все, что мы делали – это путались в мыслях друг у друга, говорили, что любим друг друга и...
– Спали вместе? – тихо спросил я.
– Да. И где мы здесь пытались? – Она вздохнула.
Я посмотрел на наши переплетенные пальцы. Даже в холодную ночь, все казалось таким теплым и совершенным с ней. Таким простым. Так почему же это было не так?
Чувствуя прилив гнева, я решил послать Вселенную. Все еще держа ее в тисках, я сказал:
– Позволь мне спросить тебя, кем ты хочешь, чтобы мы были?
– Я... я не знаю, что на это ответить.
Нет, она не уйдет от ответа на сей раз.
– Позволь мне перефразировать вопрос. Ты просто хотела, чтобы мы трахнулись на одну ночь или что-то, что значит намного больше? – Я слегка вздохнул, когда она оторвала свои руки от моих.
– Ты знаешь ответ на этот вопрос, – укоризненно сказала она.
– Ну, чувство взаимное, Рокки. – Я мягко улыбнулся ей и сделал жест между нами. – Я хочу, чтобы это работало так же, как и ты. Но как это произойдет, если мы оба не хотим сдвинуться с места? Мы оба чертовски упрямы. И всегда были такими.
Ее глаза стали задумчивыми и печальными. На мгновение закрыв их, она слегка пожала плечами.
– Я не знаю, что делать. Как происходят какие-либо отношения? Честно говоря, я даже не была в отношениях достаточно долго, чтобы знать, как все это работает.
– Что ты имеешь в виду? – угрюмо спросил я, думая об Итане.
– Я встречалась, да. Пыталась. Хотя, никто никогда не совпадал с образом, который у меня был с тобой. Даже Итан... – Она покачала головой и тихо рассмеялась. – Даже с раннего возраста я знала, что ты другой. Ты заставлял меня чувствовать.
– Возбуждение? – я многозначительно повел бровями вверх и вниз, смеясь, когда она ударила меня в плечо.
– Нет! Я имею в виду, что ты заставлял меня почувствовать, что я достаточно храбрая, чтобы что-то сделать. Ты заставлял меня чувствовать себя живой и страстной. У меня никогда не было такого взбудораженного ощущения. Я чувствовала...
Я сжал ее руку.
– Что?
Она заметно сглотнула и застенчиво подняла глаза.
– Что ты хорошо дополнял меня. В этом есть смысл?
Внезапно мое сердце как будто проснулось еще раз, его биение усилилось.
– Есть...
– Ты скоро уезжаешь, не так ли? Вот почему ты пригласил меня сюда. Покончить с вещами, прежде чем они начнутся.
Образы моих упакованных чемоданов встали перед глазами. Я скоро уеду. Это всегда было в планах, и как ответственный взрослый, я должен был это сделать. Теперь, глядя в большие карие глаза Рокки, я понял, что больше не хочу этого делать. Но так было всегда, верно? Как только вы станете «взрослым», что бы это слово ни значило, вы будете вынуждены делать то, что вы не хотите делать для большего блага.
К черту взросление.
Я энергично замотал головой.
– Нет, это не так. Я попросил прийти тебя, чтобы мы могли положить конец тому дерьму, которым мы кормили друг друга, и на самом деле построить начало. Я не жду, что ты сразу переедешь, и не хочу, чтобы ты ожидала, что я перееду обратно.
– Так чего же ты хочешь? Это прощание или нет? – спросила она почти в отчаянии.
У меня пересохло в горле, когда я выдавил из себя следующие слова:
– Это – «увидимся позже».
Блеск слез застелил ее прекрасные глаза. Ее нос начал краснеть, и, хотя мне ничего так не хотелось, как нежно поцеловать ее и сказать, что все будет хорошо, я не был гадалкой; я не знал – будет ли это или нет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Когда ты уезжаешь? – пропищала она.
«В планах сегодня вечером».
– Завтра.
– Так скоро? – спросила Рокки.
