Тейт покачал головой:
—Нет. Они нас услышат. Ты же слышишь, как Билл приходит к ней каждую ночь. А мой дом у всех на виду. Стоит одному из ребят тебя заметить, и все пропало.
—Неужели? — Саманта напряглась. — Неужели будет так ужасно, если они узнают?
Тейт кивнул.
—Но почему?
—Нам не подобает этим заниматься, Сэм. Ты же понимаешь, кто ты и кто я. И тебе, как и мне, не нужны сплетни. Но на самом деле Саманте на сплетни было глубоко наплевать.
Оиа любит Тейта, и ей совершенно плевать, что говорят вокруг.
Что они смогут ей сделать?.. Однако по лицу Тейта ей стало понятно, что это правило здесь священно. Хозяева ранчо не влюбляются в батраков.
Саманта посмотрела на Тейта в упор.
—Я не собираюсь играть в ту же игру, Тейт. Во всяком случае, это не будет длиться вечно. Если мы с тобой останемся вместе, я хочу, чтобы люди об этом узнали. Я хочу гордиться нашими отношениями, а не бояться, что нас могут застукать.
—Об этом поговорим попозже, — сказал Тейт, но у Саманты возникло ощущение, что он не намерен ей уступать ни на йоту.
Она вдруг разозлилась, и в ее глазах появился такой же упрямый блеск, как и у Тейта Джордана.
—Но почему? Почему не поговорить об этом прямо сейчас? Ладно, я понимаю, мы не должны сию же минуту трезвонить о нашем романе. Но черт возьми, Тейт, я не собираюсь таиться вечно!
—Разумеется, — еле слышно пробормотал Тейт. — Ты ведь вернешься в Нью–Йорк.
Саманту словно обдали холодной водой, и, когда она заговорила вновь, ее голос был ледяной, и в нем сквозила боль:
—Почему ты так уверен?
—Потому что твое место там, а мое — здесь.
—И ты думаешь, это правильно? Может быть, я, как Кэролайн? Может, я тоже решила, что жизнь, которую я вела, на самом деле не по мне? Может, у нас с Кэролайн много общего?
—Откуда я знаю? — Тейт посмотрел на нее с видом умудренного опытом человека, который прожил на свете сорок с лишним лет. — Да оттуда, что Кэролайн приехала сюда овдовев. Она хотела отказаться от жизни, которую вела вместе с мужем. Отказаться, потому что он умер. И потом, ей было сорок, Сэм, а не тридцать или тридцать один. Ты молода, у тебя еще все впереди, тебе еще предстоит сочинить уйму дурацких рекламных текстов, заключить уйму сделок, ездить на автобусах, звонить по телефону, опаздывать на самолеты, бегать на вечеринки…
—А здесь этим заниматься нельзя? Хоть чем‑нибудь? — Саманта чуть не заплакала, и Тейт поглядел на нее ласково, мудро и с огромной любовью.
—Нет, малышка, нельзя. Это неподходящее место. Ты приехала сюда залечивать свои раны, Сэм, и все для этого делаешь. Может быть, и я для тебя своего рода лекарство. Я люблю тебя. Три недели назад мы еще не были знакомы. Мне столько лет было на женщин наплевать, но тебя я люблю, поверь. Я понял это в первый же день, как только тебя увидел. И надеюсь, ты тоже меня любишь. Но с Билл и Каро случилось чудо, Сэм. Они не созданы друг для друга и никогда не смогут быть настоящей парой. Она образованная, а он—нет. Она вела роскошную жизнь, а его идеал — золотая зубочистка и сигары, по пятьдесят центов каждая. У нее есть ранчо, а у него и гроша ломаного за душой нет. Но она любит его, а он—ее, и ей больше ничего не надо. Я лично считаю, что она с легким приветом, но, в конце концов, у нее же была другая жизнь! Может, теперь Каро действительно ничего больше не нужно. Но ты, Сэм, другая, ты гораздо моложе и достойна гораздо большего, чем то, что я в состоянии тебе предложить здесь.
Это было полным безумием: они знали друг друга меньше месяца, а любовниками были всего два дня, но уже говорили о будущем, как о чем‑то и вправду важном, словно перед ними действительно стоял вопрос: быть или не быть вместе до конца жизни.
Саманта поглядела на Тейта с изумлением и усмехнулась.
—Ты с ума сошел, Тейт Джордан. Но я тебя люблю. — Она обняла его за голову, крепко поцеловала в губы, а затем откинулась назад и скрестила руки на груди. — И если я решу остаться здесь, решу вести такую жизнь — не важно, в тридцать лет, в девяносто или в восемнадцать, — это будет исключительно мое решение. Я не Кэролайн Лорд, а ты не Билл Кинг. Вы можете воздержаться от самоотверженных речей, мистер, потому что, если мне приспичит, я поступлю так, как сочту нужным, — и точка! Если я не захочу вернуться в Нью–Йорк, ты не сможешь меня заставить, а если я пойму, что хочу остаться с тобой навсегда, то пойду за вами, мистер Джордан, на край света и не отвяжусь, пока ты всем парням до единого, и
Биллу, и Кэролайн не объявишь о наших отношениях. Ты от меня так легко не отделаешься. Понял?
Саманта говорила все это улыбаясь, но, заглянув Тейту в глаза вновь натолкнулась на стену. Однако Сэм это не смутило. Тейт ее просто не знал. Сэм Тейлор всегда — если не считать истории с Джоном —добивалась своего.
—Вам понятно, мистер?
—Да.
Тейт больше ничего не сказал. Он принялся целовать Саманту, а потом стянул с кровати теплое одеяло и, накрыв себя и Сэм с головой, заставил ее умолкнуть окончательно. Еще через пару мгновений их тела вновь слились воедино; на переплетенных руках и ногах дрожали отблески пламени, губы не размыкались, а в камине одобрительно потрескивали дрова. Когда все было закончено, Тейт, еле переводя дух, оторвался от губ Саманты и отнес ее на руках в маленькую голубую спаленку, где все началось с начала. Они заметили, что уже вечер, только после шести. Весь день они то спали, то занимались любовью, и теперь Тейт с сожалением похлопал Саманту по задику и пошел принять горячую ванну. Они залезли туда вместе, он обхватил своими длинными ногами ее ноги, а она, хихикая, рассказывала ему о том, как раньше проводила летние каникулы на ранчо Кэролайн.
—Слушай, а мы так с тобой ничего и не решили.
—Да, по–моему, нам нечего решать. — Тейт положил голову па край ванны и закрыл глаза, блаженствуя в горячей воде.
—Я имею в виду, где мы будем встречаться.
Тейт долго молчал, перебирая в уме разные возможности, а потом тряхнул головой.
—Черт, если б я знал! А ты что думаешь, Сэм?
Понятия не имею. Может, все же в моей спальне у тети Каро? Ты мог бы влезать в окошко. — Она нервно рассмеялась. Да, это, конечно, попахивает приключениями пятнадцатилетних подростков, причем особо шустрых. — Давай лучше встречаться у тебя, — предложила Саманта.
Тейт задумчиво кивнул:
Наверное, придется. Но мне это не нравится. — И тут он вдруг просиял. — Знаю! Хеннеси уже два месяца нудит —говорит, у него дом плохой. И тесно там, и сквозняки гуляют, и далеко от столовой. Он нас уже до белого каления довел своим нытьем.
