— Сержант, давай! — приговаривал Дэвид в отчаянии, сжимая ей грудную клетку основаниями ладоней. — Давай. Сьюзен, останься с нами! Не уходи!
Я те же слова говорила когда-то Мэтту, умоляла его, рыдая над его телом в ту ночь, когда Айдин Стрейт его убил.
У меня будто мозг раскололся пополам, и хотелось завопить от этой боли. Я сразу оказалась в прошлом, и сердце разрывалось, пока я звала Мэтта вернуться. Я стояла сейчас возле Дэйва, жалея, что у меня нет глаз и я не могу плакать, потому что я видела, как чистая, кристальная душа Сьюзен воспаряет из тела. Как и Мэтт, она была нужна сейчас где-то в другом месте. И она, как мой любимый, тоже оставила что-то от себя в мире. Лазурный самоцвет, в котором она была заключена, завертелся и раскололся, от целого отделились девять драгоценных камней, и все они, поискав, нашли ее братьев и сестер по оружию. Те, кто жил с ней в одной комнате, оглянулись посмотреть на нее в последний раз — а потом оставшаяся часть ее существа взлетела и устремилась вверх, вверх, в солнце. Потрясающее зрелище.
— Ее больше нет, Дэйв, — сказала я.
Он поднял на меня взгляд — поразительно блеснули зеленые глаза на Фоне натянувшейся смуглой кожи. Он даже не удивился, увидев меня — так глубоко было его горе.
— Черт побери, она же у нас была врачом!
Не оттого он психовал, что они потеряли врача — а оттого, что будь эта рана у кого другого, она могла бы спасти. Я присела возле него. Стрельба почти стихла, стрекот приближающихся вертолетов означал верное спасение. Через несколько минут они сядут, Дэйв погрузит свою команду, и жизнь пойдет дальше. А сейчас мы сидели возле тела Сьюзен, оплакивая ее, но не только ее, а всех наших мертвых. Слишком много их было в нашей жизни. Мама и бабуля Мэй. Мэтт и Джесс. Хельсингеры.
— Я тебе говорила, что была в числе потерь при истреблении хельсингеров? — спросила я. — Айдин Стрейт сломал мне шею.
— Ага.
— Говорила?
— Да. Когда я пришел к тебе.
— И когда это было?
— В день, когда папа сказал мне, что ты в больнице.
— Прости, не помню.
— Ты была далеко. Тебе вкатили столько морфия, сколько только можно выдержать.
Хм. Интересно, что еще случилось такого, что я забыла? Надо будет кого-нибудь спросить, кому я верю. И точно не Альберта.
— Так ты знаешь про Рауля?
— Мы виделись, — ответил он сухо. Запахнул куртку на Сьюзен, пригладил ей волосы. — Примерно через месяц, как я пришел служить, меня убили в тренировочном бою, — сказал он мне тихо, чтобы не слышали его люди. — Пока меня пытались воскресить, я оказался где-то посередине, в каком-то месте, которое мне больше всего напомнило номер отеля где-нибудь под Вегасом.
Черт. Хотя он сидел рядом со мной, при мысли о том, что моего брата убили, у меня сердце сжалось. Как бы недолго ни был он мертв, но все же был, и эта мысль теперь не даст мне покоя. Как-то вдруг я поняла, что всегда ожидала своего ухода раньше. Перед ним. И перед Эви. И даже перед Альбертом. Наверное, так и было — но я просто неожиданно вернулась.
— Значит, Рауль предложил тебе выбор? — спросила я, пытаясь как-то уложить опыт Дэйва в собственном ошарашенном мозгу.
— Да.
— И ты решил вернуться. Чтобы драться.
— Я здесь.
— Я… — О Господи, как же это трудно сказать. — У меня какие-то расстройства сна. То есть со сном все нормально. Хуже то, что я делаю во сне. Например, прыгаю из окон второго этажа.
Он устремил на меня пристальный взгляд, оглядел внимательно и, судя по опущенным бровям, не слишком одобрил то, что видел. Он покачал головой:
— Мы с тобой — порченый товар, Жасси.
— Я чувствую, что долго так не выдержу. Но сейчас, когда увидела, как ты потерял Сьюзен, я хотя бы поняла, какая у меня главная проблема.
Он ждал продолжения.
Я беспомощно пожала плечами:
— Я думаю, когда Мэтт погиб, он тоже говорил с Раулем, как ты и я. Только он решил не возвращаться. Он не так меня любил, чтобы остаться. И подсознательно я это знала уже давно и это, ну… это меня убивает.
Я почувствовала, как страшная волна горя и гнева когтями выдирается из ямы мучений, которых я даже не осознавала — словно богатая стерва, ежедневно проходящая мимо голодающего бездомного, но слышащая только стук собственных каблуков, отбивающих по грязному тротуару ритм музыки, звучащей у нее в голове Я всхлипнула и в отсутствующем сейчас у меня животе было ощущение, будто меня двинули кованым сапогом. Какое-то время я не могла произнести ни слова. Просто стояла и плакала, а Дэйв беспомощно на меня смотрел.
— Он оставался, пока был жив, Жасмин, — отдай ему должное. Но даже Библия не требует продолжения отношений после смерти. Если хочешь злиться, злись на того гада, который его убил.
— Но Мэтт там, а я здесь. Что это говорит о том, что у нас было?
Снова всхлипывания — как призрак в туалете «Хогвартса». Грустная и жалкая девчонка.
— Он тебя любил. И ты это знаешь, и я это знаю. Ему просто надо было двигаться дальше.
— А что надо мне, никому не интересно?
Он покачал головой:
— Вряд ли тебя или меня ожидает брак, дети и кабельное телевидение в доме. Это скорее для Эви.
— Ну нет, конечно. Но…
— Жасмин, вот как перед Богом: от слез толку не будет. Зачем ты явилась?
От этих слов у меня остановились слезы — подействовало.
— Ты единственный, кто пережил утрату такого рода. Я думала, что смогу у тебя узнать как. Ну, перед тем, как снова заснуть.
Он поглядел на меня задумчиво:
— Ты из тех, кто выживает, Жас. И надо просто принять это как есть.
Глава 23
Это как эпиляция воском: лучший способ войти в свою физическую оболочку — быстро и без предупреждения. Я приветствовала себя судорогой всего тела, от которой вскочила на ноги и заорала так, что мексиканцы наверняка подумали: наконец-то Техас отделился от Штатов.
— Жасмин!
Вайль стоял с протянутыми руками, будто готовый меня подхватить, если я вдруг свалюсь.
— Все нормально, — прохрипела я и согнулась на миг, пока не удостоверилась, что не выложу сейчас ужин на траву
— Тебе лучше сесть, — сказал Вайль, пододвигая мне сзади стул — мне осталось только туда опуститься. И показалось вдруг, что это удачная мысль. Вайль сел передо мной, почти касаясь меня коленями.
На меня снизошло спокойствие, и я не совсем понимала, что это значит. Может быть, я оказалась в глазу гигантского урагана, и тогда Вайлю лучше просто бежать. А может быть, воды стихли вокруг меня, потому что вокруг меня нет энергии, которая могла бы их всколыхнуть.
— Ты с Дэвидом нашла то, что тебе нужно? — спросил Вайль.
