– Ты, случайно, не лыжник?
– Нет, сэр, – ответил удивленный Домбай. – Последние пять лет я жил на Африкаане, а там не бывает снега.
– Да?
– Да, сэр. Абсолютно точно.
– А почему у меня возникают ассоциации «Домбай – лыжи»?
– Не знаю, сэр. Может, рисовая каша со свининой оказалась просроченной? У меня с утра после нее живот пучило…
– Ладно, работай, – сказал майор и откинулся на спинку стула.
«Домбай – лыжи, Домбай – лыжи», – крутилось у него в голове, и он не мог понять, откуда это взялось.
«Это у меня от тесноты, – решил он. – От затхлого воздуха и просроченной каши со свининой».
В это время невеселые мысли майора прервал крик оператора:
– Они опять возвращаются, сэр!
72
Пилот «девятки» заложил крутой вираж и пошел на сближение с поясом охранных станций.
«Восьмой» номер хладнокровно повторил маневр ведущего и пошел следом за ним, нисколько не заботясь о собственной безопасности.
«Толковый парень», – подумал «девятый», не забывая посматривать на индикатор ракетной атаки.
Он понимал, что персонал станций жутко нервничает и уже держит пальцы на кнопке пуска, но это заводило лучше спиртного и давало такой прилив адреналина, что пилот «девятки» готов был жертвовать собственной безопасностью.
«Хорошо, что здесь, у Максиколы, никаких тебе перехватчиков – только тупые станции да трусоватые операторы».
Пилот включил автопилот и поставил точку «ноль», то есть выставил аппаратуру на самостоятельное принятие решения. Это был еще один способ добычи адреналина из истощенного мозга. А вдруг компьютер не сработает и ты получишь в борт ракету? В этом-то вся и прелесть.
Пилот «девятки» заложил руки за громоздкий шлем и прикрыл глаза. Он видел себя в своем городке на Конверге.
Середина лета, ему шестнадцать лет, и предстоит жестокая схватка с Тони Фихтвангером, грозой района и человеком, трахнувшим его, Хэнкса Эспозито, девушку. Она пришла в соплях и слезах. Она подробно рассказала, как ее имел Тони – и так и этак. Не исключено, что этой сучке даже понравилось, но… Но дело было не в этом.
Рука Хэнкса сжимала остро отточенный нож. За этот нож отец Хэнкса – Фил Эспозито уже сел на пятнадцать лет, а теперь и сам Хэнкс шел той же дорожкой. Но он не мог поступить иначе. Девчонка – так, мусор. Она не стоит и капли крови, но его, Хэнкса Эспозито, честь стоила крови. Она стоила крови Тони Фихтвангера.
Затем была встреча и короткий разговор. Совсем короткий. Три-четыре слова. А затем нож.
Тони заорал. Он орал, как подраненный кролик, а Хэнкс все наносил и наносил удары. До этого он никогда не убивал людей.
Датчик выдал сигнал тревоги, и перегрузки резко дернули тело Хэнкса. Автопилот сработал четко – он вовремя обнаружил боеготовность ракет, ожидавших поживы.
Истребители на большой скорости стали покидать опасный сектор, а оказавшись на просторе, в пространстве, не просеиваемом системами наведения, пилоты расслабились.
Теперь «Штюсы» стремительно неслись к кораблю-носителю, где их ждал технический уход и щедрая заправка. А в эфире, на частотах, закодированных колонками секретных цифр, нервные голоса агентов ЕСО выясняли принадлежность этих судов. Они были уверены, что говорят с Генеральным штабом флота, и не жалели эмоциональных красок.
– Четырнадцатое крыло двадцать второго полка – кто они и что делают в районе Максиколы?!
– Э-э-э… Одну минутку, сэр… – подражая безразличной интонации дежурного офицера, ответил совершенно посторонний человек. Затем выдержал достаточно длинную паузу и сказал: – Восемь истребителей прикомандированы к геологической экспедиции, сэр… Вас что, интересуют имена пилотов?..
– Нет, меня интересует, зачем они провоцируют станции обороны Максиколы?!
– Ах это… – «дежурный офицер» помолчал секунду, а затем сказал: – Думаю, что удивляться не следует. В такие далекие командировки отправляют тех, кто донимает начальство в центральных мирах. Ну, вы понимаете…
– Увы, офицер…
На этом разговор закончился. Успокоенный агент ЕСО пошел докладывать своему начальству, а «дежурный офицер штаба флота» сбросил наушники и с облегчением вздохнул.
– Молодец, Джеф, – сказал ему Смайли, в волнении дымивший дорогой сигарой. – Этот придурок принял тебя за настоящего парня из управления флота.
– Ну что?! Все?! – закричал вырвавшийся из служебного помещения генераторщик. – Аппараты на пределе, сэр!..
– Расслабься, Рони, – сказал Смайли. – Мы уже закончили.
Он легко поднялся со стула и быстро покинул радиорубку, выйдя в обшарпанный коридор геологического судна.
Казалось, ничто не выглядело более заброшенным, чем этот корабль. И тому были свои объяснения – ведь в последнее время почти все деньги военного бюджета уходили на расширение сети ЕСО. И вот с этим Смайли был особенно не согласен. Поэтому он был здесь, хотя при желании мог оказаться в большем комфорте и безопасности.
По правую сторону коридора потянулась череда заглушенных шахт для разведывательных зондов. Раньше их здесь было шестьдесят, а теперь только восемнадцать. Вся аппаратура зондов была демонтирована, и вместо нее поставлены скамейки для десанта.
Из полумрака появился Лефлер. Штурмовая броня сидела на нем не слишком ловко, однако в лейтенанте чувствовалась какая-то особенная сила.
– Ну что?.. – с ходу спросил он.
– Все нормально – они заглотнули наживку. Готовность двадцать четыре часа.
Теперь уже Рино не узнавал Смайли. Невысокий толстячок выглядел бодрым старшим сержантом. Его философской отвлеченности как не бывало, и даже сигару он держал как дешевую сигаретку, нервно потягивая ее тягучий дым.
– Мы готовы, сэр. Все только и ждут команды. В таких случаях лучше поменьше ждать.
– Я знаю, – кивнул Смайли, а затем вдруг сказал: – Ты знаешь, Рино, это ведь я настоял, чтобы капитан Йорген поехала вместе со мной. В этом не было никакой необходимости, но мне хотелось, чтобы ты немного ожил. Уж очень сильно подействовала на тебя учеба в этом центре. Ты меня понимаешь?
– Да, сэр.
– Надеюсь, что это для тебя не повод искать смерти?
– Нет, сэр. Поводов и так хватает.
73
Рино вернулся в жилое помещение, где его ожидали командиры других подразделений. На их лицах читалось беспокойство и немой вопрос: когда?
– Готовность двадцать четыре часа, – обронил Лефлер и стал снимать тяжелый бронежилет.
– Мне это уже не нравится, – отреагировал Луис, которому выпало командовать второй ротой, самой обескровленной после медицинского освидетельствования. Из шестидесяти человек двенадцать оказались в крайней степени психической истощенности и в случае посылки на операцию стали бы стопроцентными трупами.
Из третьей роты забраковали семь человек, а из роты Рино только трех.
И теперь оставшимся ста семидесяти восьми бойцам предстояло совершить невозможное – удержаться на поверхности Максиколы хотя бы пару дней. Важность задачи, воспоминания о прежней жизни и мысленное прощание с родными давили непосильным грузом, и все стремились поскорее ввязаться в драку.
– Только я не понимаю, как они нас оттуда вернут? – задал вопрос Ункандо, командир третьей роты.
– После того как мы выполним задание, по обороне планеты будет нанесет второй удар и к нам спустят челноки, – совершенно спокойно соврал Рино.
Ункандо кивнул, а Луис косо посмотрел на Рино. Было ясно, что он в эту басню не верил.
Из ближайших углов за совещанием командиров наблюдали бойцы. Рино знал, что по его поведению они смогут составить мнение о предстоящем задании, поэтому старался держаться бодро и деловито. Перекинувшись парой слов с командирами взводов, он прошел вдоль длинных рядов солдатских кроватей, глядя на лица тех, с кем ему предстояло вместе идти в бой.
– Лефлер!.. – позвали его из коридора, и Рино снова вышел.
Это был помощник Смайли – некто Гектор, который ходил по кораблю в старом пиджаке и туристских ботинках.
– Пойдем к пилотам. Нужно обговорить с ними некоторые детали.
– А они уже вернулись? – спросил Рино, едва поспевая за страусиными шагами Гектора.
– Одна пара вернулась. Две другие еще на задании. У нас постоянно кто-то крутится снаружи.
– Понятно, – кивнул Рино. Даже сейчас, за несколько часов до высадки, он чувствовал, что знает слишком мало. – А что за люди – пилоты?
– Честно говоря, я с ними мало знаком. Каждого из них подбирал Смайли. Он считает, что от них зависит очень многое, и потому отмел десятки кандидатов… Как вообще настроение?
Гектор улыбнулся искренней дружеской улыбкой, и Лефлер подумал, хорошая ли это игра, или Гектор действительно далек от двуличия Смайли.
– Ничего настроение. Боевое. Ждать надоело.
– Это точно, – вздохнул Гектор. – Ждать уже всем надоело.
Пройдя через камеру технологических люков, откуда пилоты попадали в кабины истребителей, Рино и Гектор оказались в жилых помещениях летного состава.
