В замысловатой последовательности движений, приемов, которым меня никогда не учили, я извернулась, пригнулась, ударила ногой, затем нанесла удар.
Я остановилась только тогда, когда сталь моего клинка вонзилась в липкую черную кожу ее горла и она перестала сопротивляться.
Прежде чем я успела сделать что-либо еще, она задрожала и изогнулась подо мной, снова превращаясь в беззащитную маленькую девочку, какой она впервые предстала передо мной.
— Пожалуйста, — всхлипнула девушка. — Пожалуйста, просто прекрати это. Это так больно. Пожалуйста, сделай так, чтобы все это закончилось.
Ее мольбы ранили меня в самое сердце, и я ослабила давление кинжала на ее горло, вглядываясь в ее маленькое личико.
— Позволь мне проникнуть в твою голову. Может быть, я смогу помочь.
Девочка кивнула, не обращая внимания на то, что я приставила нож к ее горлу. — Хорошо. — Ее голос был таким тихим и испуганным, что у меня скрутило живот. Бедный ребенок.
Не дожидаясь, пока она снова превратится в большую плохую стерву, я ухватилась за магию контроля разума, которую Зан вбивал в меня все утро, и нырнула головой вперед в сознание существа.
То, что я там обнаружила, заставило меня отшатнуться и упасть на колени, слезы потекли из моих собственных глаз, когда двадцать лет жестокого обращения промелькнули в моем сознании в одно мгновение. Мое сердце болело из-за перенесенной боли, но больше всего меня ужаснуло неуважение. Это была магия. Маленькая девочка, разгневанная женщина — все это были просто физические проявления сущности нашего мира, и их беспорядочное поведение было прямым результатом ущерба, нанесенного ему Титусом.
— Мне так жаль, — прошептала я плачущей девочке, которая сжалась в комочек со своим плюшевым мишкой. — Мне так невероятно жаль. Ты позволишь мне это исправить?
Повинуясь инстинкту, я протянула ей руку, чтобы предложить свою помощь, и она настороженно посмотрела на это.
— Ты можешь? Это так больно.
Я покачала головой, не находя слов, которые могли бы залечить все раны.
— Я не знаю, — честно ответила я ей. — Но ты позволишь мне попытаться?
Девочка оглянулась на меня своими заплаканными черными глазами, затем протянула маленькую грязную ручку, чтобы взять мою.
Проглотив свою боль и отвращение к ней, я потянулась внутрь себя и ухватилась за этот теплый, покалывающий свет, который олицетворял магию исцеления. Запечатлев это в своем сознании, я пропустила это через наши соединенные руки к ребенку, к физическому проявлению магии нашей страны.
Яркий золотистый свет взорвался вокруг нас, ослепляя меня и стирая темные и грязные каменные стены комнаты. Но мне не нужно было видеть, чтобы знать, что я поступаю правильно. Делать свою работу.
Используя техники, которым Ли обучал меня во время нашего утреннего сеанса, я не пыталась использовать магию исцеления. Вместо этого я просто давала ей указания, позволяя двигаться туда, куда ей было нужно, чтобы залечить повреждения моего пациента.
Медленно, кусочек за кусочком, части ее тела восстанавливались. Я чувствовала, как каждый шов встает на место, как будто я исцеляла свою собственную душу, и по мере того, как восстанавливался каждый новый шов, с моего сознания немного спадала тяжесть.
Когда это было завершено — секунды, минуты, часы или дни спустя — золотой свет померк, и я быстро заморгала, возвращая зрение.
— Спасибо тебе, дитя мое, — сказала стоявшая передо мной пожилая женщина с умиротворяющей улыбкой на морщинистом лице и идеально уложенными волосами цвета морской пены. — Ты сильнее, чем мы могли когда-либо ожидать, чтобы исцелить такой серьезный вред. Эта земля не могла и мечтать о лучшей защитнице.
Я покачала головой, униженная самим фактом того, что разговаривала с магией.
— Я сожалею обо всем, что вам пришлось пережить. Простите, что я не сделала этого раньше. — Меня кольнуло чувство вины. Все это время власть принадлежала мне, просто я никогда об этом не знала.
Пожилая женщина улыбнулась шире.
— Нет смысла плакать из-за пролитого молока, душечка. Теперь ты здесь, и это все, что имеет значение.
У меня вырвался смешок, ошеломленная тем, насколько похожими на Магду были ее слова.
— И что мне теперь делать?
Пожилая женщина сменила облик, снова приняв соблазнительный вид обнаженной женщины. Только на этот раз ее волосы были шелковистым водопадом небесно-голубого цвета, а кожа кремово-бледной. Ее глаза, в которых больше не было ям отчаяния, были нежно-сиреневыми, а когда она улыбалась, они были похожи на солнечный свет.
— Теперь тебе нужно вернуть то, что принадлежит тебе по праву, дочь Офелии. Ты исцелила нас. Ты исцелила свою землю. А теперь иди и правь.
Мои губы приоткрылись, но с них не сорвалось ни звука. Какие слова могли бы передать интенсивность такого момента?
Женщина снова пошевелилась и скорчилась, превращаясь в маленькую девочку, и я зарыдала от счастья.
— Ты в порядке, — воскликнула я, на мгновение забыв, что это не обычный ребенок, и заключив ее в крепкие объятия. К счастью, магия моей страны не обиделась и обняла меня в ответ ручонками маленького ребенка.
— Благодаря тебе, я в порядке, — сказала она мне, улыбаясь мне сверкающими золотистыми глазами, когда я отпустила ее. Ее мягкие волосы были цвета нарциссов, а на щеках горел здоровый розовый румянец. Даже ее платье было свежим и белым, а ее плюшевый мишка восстановил свой отсутствующий глаз и выглядел свежевыстеранным. — Но твое время здесь истекло. Ты должна идти, твои супруги начинают беспокоиться за тебя.
Я уставилась на очаровательного ребенка.
— Ммм.
Она дерзко улыбнулась мне.
— Здесь нет осуждения, Зарина. Все королевы, обладающие огромной магией, должны найти подходящего супруга, который разделит бремя власти. Ты сильнее всех, кто был до тебя, так что само собой разумеется, что тебе требуется больше, чем один консорт.
Она снова превратилась в старую женщину, которая подмигнула мне.
— Мы одобряем твой выбор. Они сильные мужчины и окажут тебе хорошую поддержку в грядущие времена.
От двери донесся щелчок, за которым последовал скрежет камня, и я догадалась, что она вот-вот откроется. Когда мое внимание снова переключилось на Магию, она вернулась в облик обнаженной женщины, и ее лоб озабоченно нахмурился.
— Будь осторожна, юная королева. Многие опасности подстерегают тебя у порога, и пройдет много лет, прежде чем снова воцарится мир. — Она сделала паузу, поджав губы, и ее сиреневые глаза стали серьезными. — Но у тебя есть все необходимое, чтобы сделать это. Просто доверься своей интуиции.
Ее совет был таким простым и так соответствовал тому, что Офелия сказала мне в своем видении, что я рассмеялась.
Затем дверь со скрипом отворилась, и обнаженная женщина — воплощение магии — взорвалась тысячей разноцветных бабочек, вылетев из комнаты передо мной, когда я вышла.
Глава 26
П
осле моего весьма драматичного выхода из камеры я упала в глубокий обморок.
Хотела бы я пошутить по этому поводу, но это не так.
По словам Саген, я вышла последней. Саванна ждала там вместе со всем королевским советом, члены королевской семьи были исключены по какой-то дерьмовой причине, которую, должно быть, придумал Титус, когда дверь открылась четыре раза. Первой вышла Саген. Второй была Хейзел. Когда дверь открылась в третий раз, Агата лежала мертвая на полу, и двое членов совета вынесли ее тело. В четвертый раз это было, когда она открылась для меня, и я, очевидно, вышла, окруженная сияющим светом, повсюду порхали бабочки, вызывая адский переполох.
Если и оставались какие-то нерешенные вопросы о том, кто выиграл Испытания, то весь королевский совет был тому свидетелем. «Леди Каллалуна» должна была стать их следующей королевой, и теперь все, о чем они могли говорить, это о том, какого принца она выберет своим королем.
